Глаза Орсо пробежались по статуям внизу, а его улыбка расширилась. — Слава Правилу Четвертей! С его помощью я в силах удержать вас на моей службе чуть-чуть подольше. — Он сделал шаг между Монзой и Бенной, положил по мягкой руке на плечо каждого и повёл их через открытое окно назад. К круглому столу из черного мрамора в середине комнаты, и огромной карте, раскинутой на нём. Ганмарк, Арио и Верный уже стояли здесь. Гобба по прежнему следил из теней, толстые руки сложены на груди. — А что с нашими когда-то-там-друзьями, а теперь злейшими врагами, подлыми гражданами Виссерина?
— Поля вокруг города подожгли почти до самых ворот. — Монза отметила разорение в пригородах парой движений пальцем. — Крестьян разогнали, живность зарезали. У толстого герцога Сальера зима будет тощей, а весна ещё скуднее.
— Ему придётся положиться на благородного герцога Рогонта и его осприйцев. — произнёс Ганмарк с незначительнейшей из улыбок.
Принц Арио подавил смешок. — Осприя всегда предлагает много слов, но мало дел.
— Виссерин готов к тому, чтобы упасть на вашу ладонь в следующем году, ваша светлость.
— И с его падением из Лиги Восьми будет вырвано сердце.
— Корона Стирии будет вашей.
Упоминание о короне растянуло улыбку Орсо ещё шире. — И за это мы тебе благодарны, Монза.
— Не только мне.
— Будь проклята твоя скромность. И Бенна принял своё участие, и наш добрый друг генерал Ганмарк, и Верный тоже, но никто не посмеет отрицать, что это твоя заслуга. Твоя обязательность, твоя целеустремлённость, твоя быстрота действий! Ты должна отпраздновать великий триумф, подобно героям древнего Аулкуса. Ты должна скакать по улицам Талинса, а мой народ осыпет тебя лепестками цветов в честь твоих великих побед. — Бенна усмехнулся, но Монза не присоединилась к нему. — Они бы приветствовали тебя, думаю, куда громче, чем когда либо будут приветствовать моих сыновей. Они бы приветствовали тебя куда громче, чем даже меня, их полноправного властителя, кому они обязаны столь многим. — Похоже, что улыбка Орсо сошла, и без неё лицо стало усталым, печальным и изнурённым. — По мне, так они приветствовали бы тебя малость чересчур громко.
Была легчайшая тень движения, ухваченная самым уголком её глаза, но её хватило, чтобы инстинктивно поднять руку.
Тоненькая проволока просвистела, туго обхватив ладонь, резко притянула руку к подбородку и крепко впечатала в горло, заставила задыхаться.
Бенна дёрнулся вперед. — Мон… — Сверкнул металл — принц Арио ударил его в шею кинжалом. Промахнувшись по горлу, он попал прямо под ухо.
Орсо чинно отступил назад, когда кровь испещрила красным декоративную плитку. У Фоскара отвисла челюсть, бокал с вином выпал из руки и разбился об пол.
Монза попыталась закричать, но только прохрипела своей полураздавленной глоткой, издавая звук наподобие блюющей свиньи. Свободной рукой она нашарила рукоять кинжала, но кто-то поймал её за запястье и поймал крепко. Верный Карпи, тесно прижавшийся к её левому боку.
— Прости, — тихонько произнес он, вытаскивая её меч из ножен и швыряя его через комнату.
Бенна оступился, изо рта пузырилась красная слюна, одна рука прижата к лицу, черная кровь вытекала сквозь белые пальцы. Другая рука нащупала меч, а Арио, остолбенев, смотрел на него. Ему удалось вытянуть из ножен около фута стали, как генерал Ганмарк шагнул вперед и воткнул в него клинок, ловко и точно — один, два, три раза. Тонкое лезвие скользило туда-сюда в теле Бенны и единственным звуком было слабое дыхание его широко раскрытого рта. Кровь брызнула на пол длинными полосами, начала течь под белую рубашку, оставляя тёмные круги. Он пошатнулся вперёд, запутался в ногах и рухнул. Вытащенный наполовину меч лязгнул под ним о мрамор.
Монза боролась, каждый мускул дрожал, но всё было безуспешно, как у мухи в меду. Она слышала, как над ухом хрипит от напряжения Гобба. Его щетинистая рожа тёрлась о её щеку, огромное тело грело спину. Она чувствовала, как проволока медленно врезается в шею по бокам и буравит ладонь, крепко схваченную возле горла. Она чувствовала, как кровь стекает вниз по предплечью за манжет рубашки.
Рука Бенны поползла по полу, потянувшись к ней. Он приподнялся на дюйм или два, вены на шее вздулись. Ганмарк наклонился вперёд и спокойно пронзил его сердце с обратной стороны. Бенна на мгновение встрепенулся, потом осел и затих — бледные щёки испачканы красным. Тёмная кровь медленно подтекала из под него, прокладывая себе путь по щелям между плитками. — Ну. — Ганмарк снова наклонился и вытер меч о рубашку Бенны. — Вот так вот.
Мофис, нахмурившись, наблюдал. Слегка озадаченный, слегка раздраженный, слегка уставший. Будто проверял колонку цифр, что никак не сходились.
Орсо кивнул на тело. — Избавься от этого, Арио.
— Я? — Принц скривил губы.
— Да, ты. А ты можешь ему помочь, Фоскар. Вы двое должны научиться делать всё, что необходимо для того, чтобы наша семья оставалась у власти.
— Нет! — Фоскар отшатнулся. — Я не буду в этом участвовать! — Он повернулся и выбежал из комнаты, стуча ботинками по мраморному полу.
— Парень слаб, как сироп, — пробормотал ему в спину Орсо. — Ганмарк, помогите.
Выкаченные глаза Монзы следили за тем, как они выволокли тело Бенны через двери на террасу. Ганмарк у головы, мрачный и акуратный, Арио чертыхнулся, когда элегантно взялся за один из сапогов, другой же оставлял за ними мазаный красный след. Они забросили Бенну на баллюстраду и столкнули. Вот так его не стало.
— Ах! — взвизгнул Арио, тряся рукой. — Проклятье! Ты меня поцарапал!
Ганмарк взглянул на него в ответ. — Приношу извинения, ваше высочество. Убийство может быть делом болезненным.
Принц огляделся, чем бы вытереть окровавленные руки. Потянулся к роскошным оконным портьерам.
— Не ими! — рявкнул Орсо — Это кантийский шёлк, пятьдесят монет за кусок!
— Тогда чем?
— Найди что-нибудь другое, или оставь их красными! Порой я думаю — чего б твой матери было не сказать мне правду о твоём отцовстве, паренёк! — Арио вяло обтёр руки о перед своей рубашки, в то время как Монза смотрела на них и её лицо жгло от нехватки воздуха. Орсо смерил её взглядом, чёрный силуэт расплывался в её слезившихся глазах, волосы обвернулись вокруг лица. — Она ещё жива? О чём мечтаешь, Гобба?
— Она, нахуй, перехватила проволоку ладонью, — выдохнул телохранитель.
— Тогда изыщи другой способ покончить с ней, балда.
— Я это сделаю. — Верный потянул кинжал с её пояса, продолжая другой рукой впиваться ей в предплечье. — Мне вправду жаль.
— Да давай уже! — прорычал Гобба.
Лезвие двинулось назад, сталь сверкнула в луче света. Монза изо всех оставшихся сил наступила на ногу Гоббы. Телохранитель крякнул, проволока скользнула в его кулаке и Монза отвела её от шеи, хрипя и корчась, и в этот момент Карпи ударил её.
Кинжал попал весьма неточно, проскользнув под рёбрами. Холодный металл обжёг — огненная полоса от желудка и до спины. Лезвие прошло насквозь и воткнулось кончиком в брюхо Гоббы.
— Гах! — Он отпустил проволоку и Монза, хлебнув воздух, безумно завизжала, хлестнула его локтем, заставив пошатнуться. Захваченный врасплох Верный, неловко крутанул вытащенным из неё клинком и выронил его на пол. Она пнула его, промахнулась по яйцам и попала в бедро. Он согнулся. Она сдёрнула кинжал с его пояса, вытащила из ножен, но порезанная ладонь действовала неуклюже и он перехватил её запястье до того, как она смогла всадить в него лезвие. Они стали бороться за кинжал, обнажив зубы, брызжа слюной в лицо друг друга, шатаясь вперёд и назад. Ладони обоих стали липкими от её крови.
— Убейте её!
Был треск и её голова наполнилась светом. Пол врезался в череп, перевернул её. Она плюнула кровью. Безумные вопли угасли до затянутого хрипеня, пока она скребла ногтями гладкую плитку.
— Блядь ебаная! — Каблук громадного сапога Гоббы с хрустом опустился на её правую руку и пронзил
