обронил:
— Как вы себе это представляете? Думаете, стоит показать знак — и нас тут же коронуют? Да скорее уж по-тихому убьют! Там сейчас такая грызня начнется…
А вот тут белобрысый прав. Провидицы больше нет. Без кнута видений начнется жесткая игра, в итоге которой рано или поздно у власти останется единственный выживший. И если Морру, благодаря ее дару и нежному возрасту, еще могут сделать игровой фигурой, то Яира сразу пустят в расход. Слишком упрям, слишком правилен, слишком независим. Даже если друзья решат помочь, все равно шансов фактически нет. Разве что этот Грэзу впряжется и подомнет под себя армию. Это вполне ему по силам. Особенно если рядом останется второй, Вэлвиль. Вот тогда… лет эдак через двадцать… Смогут. Вот только захотят ли?
— Ваш народ, вам и решать, как все будет, — очень тихо и очень серьезно сказал правитель нежити.
Мальчишка в ответ промолчал, только оглянулся на соплеменника. Агаи в ответ на этот взгляд вздохнул. Жизнь хорошо настучала бывшему аптекарю по лбу. Настолько, что он уже не кидался с ходу спасать миры и отстаивать свои идеалы. Хотя, скорее всего, это было временным явлением. Теперь, когда эйфория победы прошла, все мысли и желания мага были связаны с противоядием и Танитой. Я Агаи понимал. Сам такой. Верховный подарил мне шанс, оставалось им воспользоваться. Но сначала требовалось уладить самые срочные дела и… подумать. Как следует подумать. 'Не пожалей' — слишком явное предостережение. Божественное, чума его забери. Одно похожее я мимо ушей пропустил, за что сейчас и расхлебываюсь.
Скрипнула дверь, в комнату ворвалась Морра, за ней, едва поспевая, зашла невеселая Феара. Женщина осталась в Азале, Рис не взял ее с собой. У королей нет права на любовь, которая не приносит выгоду.
— Дюс, Агаи, кататься, лошадки! — заявила девочка, но на руки полезла к Яиру. Мальчишка привычно покраснел, улыбнулся через силу и осторожно придержал малышку, чтобы не упала. Напророченная невеста у Яира пока ничего кроме досады и смущения не вызывала. Парень по-прежнему грустил об убитой возлюбленной, хотя ответственность за Морру и необходимость ее защищать все-таки чувствовал.
— Если его светлость разрешит, — кивнул я в сторону вампира и посмотрел на Яира: — А ты… слетай к братьям. Покажи им знак.
— Они уже видели, — тихо сказал Яир.
— И? — заинтересованно прищурился князь.
Сирин болезненно поморщился:
— Вэлвиль сказал, что все предсказания — дерьмо, а пророки…
Парень покосился на девочку и недоговорил, перескочил на другое.
— Ваша светлость — знаете, мы нашли в вашей библиотеке один интересный рисунок. Посмотрите? Мне кажется, он решит нашу проблему с парусами. Возможно, мы вообще обойдемся без них.
Вампир тут же подхватился:
— Неужели? Кажется, я догадываюсь, о чем идет речь.
Повеселевший Яир охотно вскочил и поспешил следом за алхимиком:
— Я отдал его Рэми. Он обещал сделать к утру рабочую модель в масштабе один к двадцати.
— Реми! Игрушки! Идем! — обрадовано дернула 'жениха' за волосы Морра.
— Увидимся позже, — поклонился мне Андру и попрекнул замешкавшегося мага: — Поторопитесь, юноша, не привыкайте попусту тратить драгоценное время.
Физиономия вампира буквально светилась от предвкушения новой забавы.
Правильно говорят: старый, что малый, только игрушки другие. Правитель нежити полностью оправдал поговорку. Стоило враждебной орде рассеяться, как он быстренько разогнал своих подопечных, отправив одних восстанавливать замки, других — помогать Рису, а сам как ни в чем не бывало занялся новой игрушкой — летучим кораблем. Да еще подбил на это безобразие Яира. Даже нелюдимый Грэзу с верным Вэлвилем — и те в итоге перебрались в мастерскую. Мне кажется, во взгляде рыжего появилась надежда. Слабая, неуверенная, но надежда. Не на счастье, просто на что-то лучшее, чем бессрочное скитание вместе с душами проклятых. Юноша много времени провел в раздумьях: сначала с утра до вечера просиживал на берегу озера, а затем в один прекрасный день явился в лабораторию к Реми, да так и не ушел.
Я хмыкнул — еще бы мальчишка ушел… Андру теперь каждый день соловьем разливался перед крылатой троицей, рассказывая сказки про дальние страны. И ведь почти не врал, подлец. Так… всего лишь немного приукрашивал.
— Дюс… — вырвал меня из раздумий знакомый голос.
— Дюс, — снова, уже совсем нерешительно прошептал Агаи.
— Ладно тебе, что телишься. Спрашивай, что хотел.
— Если ты бог — то, наверное, можешь вылечить Таниту? Ведь можешь? — выдохнул маг и затаил дыхание.
— Я не бог. К всеобщему счастью, — поморщился я и вздохнул: — Сам вылечишь, только флягу для противоядия принеси.
— Сейчас? Сюда? — боясь поверить собственным ушам, прошептал маг.
Я немного полюбовался на напряженную, недоверчивую физиономию аптекаря.
— Сюда и сейчас.
Мне не удалось удержаться от усмешки. По правде говоря, Агаи держался молодцом. Прежде чем обратиться с просьбой, он ждал больше месяца. Экспериментировал с ядами, с магией, уморил демон знает сколько мелкой живности, но цели так и не достиг. Притом уверен: спроси я мальчишку, почему он это делает, наверняка получил бы в ответ что-то такое: 'Хочу, чтобы не только у Таниты была возможность выжить'. Да, это было бы вполне в его духе. Поспорить с кем-нибудь на такой исход, что ли? Так ведь не станут, пройдохи, участвовать в заведомо проигрышном деле.
— Вот!
Мне на колени упала небольшая фляга из серебристого металла. Судя по легкости — из легатума. Аптекарь успел сбегать к Андру.
— Сейчас наколдуешь?
— Агаи, тебе рассказывали в детстве сказки о живой и мертвой воде? — я тщательно осмотрел фляжку. Да, более надежной и подходящей тары для бесценного противоядия не найти.
— Озеро, да? — почему-то шепотом спросил сирин. — И получить ее могут только смельчаки с чистой душой?
Я снова усмехнулся — вот уж не про меня.
— Значит, все-таки рассказывали. Только ни смелость, ни душа тут не пригодятся, так что не вздумай сунуть в озеро руки. Заново не отрастут.
Озеро встретило нас все тем же неподвижным, зеркальным спокойствием. Я вгляделся в его непрозрачную, на первый взгляд, поверхность. Теперь водоем казался кипящим котлом, из которого, клокоча, выливалась через край бурлящая энергия. Она могла с одинаковым успехом подарить как жизнь, так и смерть.
'И воздастся просящему' — кажется, так написано в человеческих книгах. О да, в этом месте воздаяние приходит в ответ на мысли и просьбы.
Я зачерпнул вязкой жидкости, закрутил пробку и протянул сосуд Агаи:
— Когда отправишься за женой, болезный? Завтра?
Маг медленно помотал головой:
— Нет! Я уже договорился с ребятами и его светлостью, что мы отправимся за Танитой и сыном Грэзу вместе — на летучем корабле.
И в ответ на мой удивленный взгляд пояснил:
— Не хочу рисковать. Не хочу потерять ее еще раз из-за собственного эгоизма. Мало ли какие опасности могут подстерегать в дороге. И тебя рядом не будет. Или… пойдешь?
Маг с надеждой посмотрел на меня.
— Нет уж. Не маленькие, сами справитесь. Только отвар успокаивающий сварить не забудь. Ты же
