Заклинание немудреное, конечно. Только вот…
Ну, да — 'только вот делал его сирин'.
— Твой народ торгует оружием?
— Конечно, — кивнул аптекарь, — как и все. Я бы сам подумал, что просто купили, но уж больно похоже на Юссу. И она везде.
Неужели степняки в союзниках у сирин? Этернус надо заполучить живым хоть одного местного. А уж разговорить — мы его сообща разговорим, я был в этом уверен.
До меня добрался аромат наваристого бульона, вызвав мгновенный приток слюны. На костре булькал содержимым вместительный котелок. Рядом с огнем сидели Эрхена со служанкой. Женщины, замесив пресное тесто, рвали его кусочками и кидали в кипящий бульон. Эрхена перехватила мой взгляд и застенчиво улыбнулась. С трудом сдержав ответную улыбку, я снова повернулся к вампиру. Андру смотрел на меня серьезно и задумчиво.
— Отдыхайте, а я пойду… поохочусь, — прервал затянувшееся молчание вампир.
Я внутренне перекосился от этого слова. Неприязнь отразилась в моих глазах, в ответ на нее князь лишь пожал плечами:
— Ничего не поделать, такова наша природа. Без крови людей мы жить не в состоянии.
Андру сказал о своей сущности так обыденно и спокойно, что я не выдержал:
— Князь, а вы никогда не хотели покончить с собой?
Вампир сузил глаза:
— Нет. Не хотел.
— Почему? Не верю, что вы боитесь смерти. А раз страха нет, то что… — я замялся, пытаясь подобрать правильные слова. — Что держит вас на этом свете? Вы же достойный… дворянин. Будь вы человеком, я хотел бы называть вас другом.
Князь усмехнулся.
— Спасибо. Я ценю вашу симпатию, Дюс, но как бы вам объяснить… Моя жизнь оборвалась слишком внезапно. Мечты и планы пошли прахом, оставив пустоту. Я оказался не готовым смириться с этим, хотя поначалу действительно впал в отчаяние и хотел… умереть. Зато спустя некоторое время понял, что возможно, богам ведомо больше, чем обычным людям, и еще не все потеряно, — князь мягко улыбнулся. — У тела нежити есть свои преимущества. Например… вы еще увидите мою карту мира. Поверьте, более совершенного и полного экземпляра не существует, и вряд ли появится в ближайшие сто-двести лет. Мои этернус побывали везде, куда в состоянии были пробраться. Ну и самый главный аргумент в пользу нетленного тела… у меня теперь сколько угодно времени, чтобы получить один должок!
На последней фразе упырь оскалился в хищной ухмылке. Высказавшись, правитель нежити развернулся и быстро пошел прочь.
Вот как… 'должок'. Месть, значит. Вот только кому можно мстить через три сотни лет? Фириту? Странная, однако, месть — послушно устранять тех, кто ему не нравится.
Я стоял, глядя князю вслед, до тех пор, пока не услышал мягкий, бархатный и такой притягательный голос:
— Дюс, пэрги кэ сана!
Мне так и не удалось выучить язык жителей Сырта, но запах супа лучше всякого толмача подсказал — зовут к столу. Я втянул в себя божественный аромат и широко улыбнулся: день заканчивался замечательно и можно было наконец выспаться как следует.
Проснулся я с неописуемым ощущением чего-то приятного. Непередаваемо приятного на грани осознания, словно мне в кои-то веки удалось поймать за хвост ускользающее сновидение. Притом, невероятное сновидение — светлое и хорошее. О чем-то, чего со мной в жизни ни разу не случалось.
Открывать глаза не стал, надеясь еще немного растянуть блаженство, и почти сразу ощутил на щеке тепло шершавых пальцев.
От неожиданности я задержал дыхание: что это, продолжение сна? Поглаживание не прекратилось: пальцы скользнули к бровям и выше — к гребню. Медленно, опасаясь спугнуть наваждение, открыл глаза и встретился взглядом с карими глазами.
Эрхена…
Маленькая ладошка отдернулась, но девушка не отодвинулась и взгляда не отвела, только снова залилась румянцем. Моя рука без спроса, по собственной воле, осторожно поймала тонкие пальчики и вернула их на прежнее место.
Эрхена моргнула, прикусила нижнюю губу и уже смелее погладила меня по щеке.
Я снова закрыл глаза, в полной мере наслаждаясь теплом женской ласки, которую мне подарили по необъяснимой прихоти. И тихо вздохнул, признавая за девушкой право на это чудачество. Мне было все равно, почему Эрхена так делает. Просто хотелось, чтобы она не прекращала. Эта нечаянная ласка почему- то стала для меня дороже всех прошлых плотских утех с другими женщинами.
Может, потому, что Эрхена обо мне все знала? Ну ладно — не все! Однако вполне достаточно, чтобы в отвращении отворачиваться. Но вместо этого девушка делилась теплом своего сердца, как могла.
Я снова поймал ее ладошку, прижал на мгновение к губам и отвел в сторону:
— Спасибо.
Эрхена поняла, но вместо того, чтобы отодвинуться, прильнула щекой к моей руке, а затем вскочила и убежала прочь.
— Дюс, вы пришлись по душе этой девочке, — раздался рядом задумчивый голос правителя этернус.
Я ничего не сказал — не знал, что ответить. Девчонка и правда ко мне что-то испытывала, хотя по идее не должна была. А удивительнее всего, что я тоже не остался равнодушным. Нравился мне этот храбрый воробышек.
Я нахмурился: не вовремя, ни к чему, но как соблазнительно, демон меня раздери!
Андру повернул мои мысли в другое русло, заставив вспомнить о насущном — о нашей безопасности.
— Нужен пленник, — сказал я вампиру. — Любой. Даже подросток сгодится. Надо узнать, кто в богах у курута, уж больно не нравится мне их птичка. Добудете?
Князь вздохнул:
— Вы думаете, они связаны с сирин?
Я кивнул:
— Почти уверен. Осталось выяснить, насколько тесно.
Мне вспомнились росм, и то, как они отнеслись к Таните. Если крылатые твари у дикарей в ранге богов… И если 'боги' об этом знают… Демон… может, стоит пройти южнее?
— Другой дороги нет? Получится обойти равнины?
Упырь покачал головой:
— Не успеем. Южнее предгорье Драконьего хребта. Дорога удлинится раз в пять.
Я выругался и замолчал, обдумывая ситуацию.
— Значит, придется выловить дикаря.
— Они чуют нас, как хорошая собака зверя — издалека. Еще ни разу не удалось подобраться незаметно. И живыми взять ни разу не получилось. Правда, мы особо не старались. Придется выдумать какую-нибудь хитрость.
Вампир сорвал травинку, сунул ее в рот, задумчиво пожевал и, перехватив мой насмешливый взгляд, усмехнулся:
— От некоторых человеческих привычек избавиться невозможно. Да и не хочется, если честно.
— Морра, нельзя так делать! — привлек наше внимание сердитый Агаи. Он удерживал в руках брыкающуюся девочку, которая, похоже, успела что-то натворить.
