Простой трудяга-фермер так не изъясняется.
— Библиотека, — коротко ответил он. — Хорошая, но маленькая и старая.
— Это на ферме-то, где пару книг с радостью обменяют на здоровую лошадь?
— Сейчас, наверное, они уже так и сделали, — Квентин тяжело вздохнул. — Но это не имеет значения… не должно иметь. Не думаю, что я туда вернусь.
— Настолько не любишь тетю с дядей?
— Настолько не уверен, что будет с нами послезавтра.
Я обернулась: лагерь уже скрылся за деревьями. Впереди светлела дорога.
— Знаешь, все-таки ты права, — вдруг сказал Квентин. — Идти пешком опасно. Попробуем остановить дилижанс.
— Думаешь, возница остановится? Зная, что тут разбойники?
— Меня больше беспокоят они, чем возница. Ты когда-нибудь дралась на дуэли?
— Гм…
— А не на дуэли?
— Вообще-то в Теми с этим строго, — неохотно сказала я. — Мэтр давал нам уроки с одним лишь условием: не применять эти знания на практике без крайней нужды.
Мы вышли на дорогу, и Квентин зажмурился, подставляя лицо солнечному свету. Я огляделась. Ни разбойников, ни дилижансов на горизонте не было.
— Квентин, а ты смог бы направить огонь на человека?
Он вздрогнул.
— Смог бы. Почему ты спрашиваешь?
— Угадай с пятидесяти восьми раз, — огрызнулась я. — Жить хочу!
— Они тоже хотят.
— Ага. За наш счет. Только какое нам… Ой!
Впереди дорогу пересекал еж. Живой, крупный, весь в иголках и очень сосредоточенный.
Мы переглянулись. Я не знаю, видел ли раньше ежей Квентин. Я — раза два, издалека. Не сговариваясь, мы рванули вперед. Еж, похоже, заметил и нацелился прямиком в лопухи.
Ноги ухали по пыли, а сердце стучало, будто я бежала от грабителей. Квентин, раскрасневшийся и растрепанный, выглядел не лучше. Он опережал меня на два шага, но толку! Еж нырнул в траву у нас перед носом.
— Вот ведь, — я осторожно раздвинула лопухи. — И куда он делся?
— Наверное, тут подземный проход, — предположил Квентин. — Он сейчас аккуратно переберется на ту сторону, потом потопает сюда, а мы его подстережем!
— Ни один нормальный еж не будет заниматься такими глупостями! — возмутилась я. — Ежик, ну выходи, дай покоситься!
В зарослях послышалось шебуршание.
— Вот же он… что за?..
Перед глазами возникла суковатая дубинка. Я едва успела откатиться, как следующий удар чуть не раздробил колено. Какого!.. Что тут вообще происходит?
Пахнуло немытым телом. Я попыталась привстать, опираясь на землю, но нога проскользнула вперед, и я больно упала, в этот раз на локти. В руке остался пучок травы.
— Стойте, олухи!
Квентин, безоружный, стоял на пригорке, тяжело дыша. По виску стекала кровь. Его окружили еще двое.
Кажется, это разбойники и есть.
Последний из нападавших стоял в стороне, положив руку на рукоять меча. Плохонького, кстати… такое железо мой кортик перерубит на раз. Вот только кто даст мне его достать?
— Деньги, вещи. Живо, — скомандовал он. — Трупы нам не нужны, заберем и уйдем.
— А трупы, надо полагать, здесь оставите? — Квентин еще пытался острить.
— Кому ты нужен, сопляк, — хмыкнул тот.
Пепел с ними, с деньгами, но мое оружие! Подарок! Я приподняла голову и посмотрела на «своего» лиходея. Ах ты!.. Рыжий мужичок, с пузом и жиденькими усиками. Да я ж ему небось раз двадцать мед наливала, а он, поганец, мне дубиной по ноге в благодарность! И еще на мой кортик зарится!
Он заметил мой взгляд и ухмыльнулся.
— Ну что? Сама отдашь или руку сломать?
…И ни разу не развести руками, как Квентин, и не выпустить темное пламя с обеих ладоней… Отказаться от имени, от огня, от судьбы и с позором поковылять домой, в Темь, в болото, где я никому не нужна…
Я поняла, что сейчас его убью. И никто меня не остановит.
— Не рано ли радуешься?
Квентин быстрым шагом направился к вожаку. Двое, что стояли рядом с ним, тут же схватили его за плечи, вынуждая остановиться, но он, похоже, этого даже не заметил.
Я перевела взгляд на его руки. Кулаки сжаты. Проклятие!
— Долго собираешься, — равнодушно сказал разбойник. Кивнул одному из тех, что держали Квентина, и тот коротко, умело ударил моего спутника в живот.
Что произошло дальше, я не поняла.
Между Квентином и вожаком вспухло яркое, прозрачное пламя. Так, наверное, выглядит дикий драконий огонь — только этот летел не от неба к небу, а от человека к человеку. И тот, кому он предназначался, захлебывался криком, метался по земле, а остальные трое смешались с деревьями, бледные, как стволы берез.
— Еще добавить?
За спиной остановился экипаж, и веселый голос произнес:
— Полюбуйся, Марек. А говорили, нет талантов в северных селениях!
ГЛАВА 3
Квентин
— Ну что, давайте знакомиться?
Я с усилием обернулся. Поздравляю, Квентин, ты свалял грандиозного дурака. Сорваться перед единственным на мили окрест волшебником — это надо уметь.
А незнакомец был самым настоящим магом. Черные волосы выбивались из-под высокого серебристого шлема, правда, порядком измятого и сбитого набок. Длинная, до щиколоток, матово-синяя мантия колыхалась на ветру, глаза насмешливо блестели.
Лин поднялась с земли. Отряхнулась. Перевела взгляд с волшебника на меня.
— Спасибо за помощь, господа, — я сам не узнал своего голоса, столько в нем было холодной язвительности. — Без вашего участия мы бы не справились.
— Скорее всего, — легко согласился он. — Рядом река, уже темнеет, с вами раненая девушка… рассказать, что будет дальше?
— Захватим ваш экипаж, — раздраженно сказал я. — Вышвырнем старых владельцев после честной дуэли и отправимся творить беззаконие на потребу своим черным душам.
— А душа существует? — заинтересовался он.
— Вряд ли это будет иметь для вас значение.
— Квентин, ты что? — Лин, прихрамывая, подошла ко мне. Прошипела на ухо: — Они же маги! Из Галавера!
— Может быть, вы продолжите философский диспут в экипаже? — раздался новый голос. — Анри, я полностью согласен: таланты упускать нельзя.
— О, разумеется, — Анри с преувеличенной галантностью открыл дверь перед Лин. Та, просияв,
