проблем не останется и следа.
Генерал покачал головой.
– Неужели все так, как ты говоришь, сынок?
– Так точно, господин генерал, ничего общего...
– Ну хорошо. Только все равно, я бы хотел, чтобы ты произвел поставку до того, как я начну... и организуй-ка мне канал связи со штаб-квартирой. Я буду у себя.
Старший кивнул и тут же бросился выполнять порученное. А генерал прошел в свою спальню. Там он снял пиджак, достал картридж с иллоем, налил себе в чашку воды и, надкусив картридж, бросил в стакан. В чашке возник небольшой водоворотик, затем вода окрасилась в золотистый цвет и на ее поверхности выступила густая пена. Генерал опустился в кресло, поднес чашку к лицу, с наслаждением втянул аромат и лишь затем сделал глоток. Горьковато-пряный запах иллоя напомнил ему родину. И у него отчего-то защемило сердце... Он специально затеял разговор о вероятностях со старшим группы рекогносцировки. Пусть ребята потреплют языками и успокоятся. Мол, старик все знает и предвидит все опасности. Но сам-то он понимал, что в работе с вероятностями, по сравнению с Государем и его присными, они как слепые котята. И как и где шарахнет по ним откат от вмешательства в вероятности, он даже не подозревал. Могло случиться и так, что весь этот мир рухнет в тартарары... Генерал сделал еще один глоток и поставил чашку на подоконник. Ну и пусть... Мир должен быть таким, каким хотим его видеть мы, а если нет – туда ему и дорога...
В дверь тихонько постучали. Генерал повернул голову.
– Да.
Дверь приоткрылась, и на пороге появился старший.
– Канал связи готов, господин генерал.
– Отлично. Сейчас иду. – Он поставил на столик чашку с остатками иллоя и поднялся. Старший все так же маячил в дверном проеме.
– Еще что-то?
– Э-э... господин генерал, тут такое предложение. Есть возможность задействовать местные ресурсы.
– Интересно... а подробнее?
– Ну... тот клиент, которому мы поставляем товар, обладает достаточными возможностями и влиянием, чтобы разыскать нужного нам человека.
– И дорого это нам обойдется? – полюбопытствовал генерал.
Старший нерешительно передернул плечами.
– Я думаю, не слишком.
Генерал кивнул.
– Ну что ж, выясните этот вопрос и доложите мне, – после чего двинулся вперед. Да-а, похоже, его блеф не очень-то и удался. Судя по всему, его ребята до колик в животе испугались его решения поиграть с вероятностями. Впрочем, этого вполне можно было ожидать. В конце концов, они – лучшие из лучших и потому, несомненно, обладают отлично развитыми аналитическими способностями...
7
– Ванная и туалет – вон там. Стиральную машину – не трогать, все равно сломана, – хозяйка квартиры еще раз окинула Даньку взглядом и сморщила носик. – Ну ладно, «квартирант», я пошла, – она повернулась к Барабанщице, – ты как, со мной?
– Да, – кивнула та и, повернувшись к Даньке, махнула ему ладошкой, – ну давай, Джавецкий, обживайся. Насчет вечера не забыл?
Тот нехотя кивнул.
– Ну тогда бывай, – закончила Барабанщица, не обращая внимания на его хмурый вид.
Хлопнула дверь, и Данька остался в одиночестве. Данька окинул взглядом комнату, стянул с плеч рюкзачок и рухнул в кресло. Причем, как тут же выяснилось, это выражение оказалось вовсе не фигуральным. Поскольку кресло жалобно скрипнуло и, предательски вильнув подлокотником, опустило Данькин зад прямо на грязный ковер...
По чужим домам Данька мыкался уже почти две недели. После памятной ночи у Барабанщицы, он несколько дней квартировал у Вени, в соседней комнате, потом у Лысого, а сегодня утром, когда вроде как единственной перспективой было опять напроситься к Гаджету, ему позвонила Маша и сказала, что ее троюродная сестра согласилась пустить Даньку пожить на некоторое время.
Как выяснилось позже, у сестры была доставшаяся ей по наследству от бабушки однокомнатная хрущоба на Электрозаводской, которую она сдавала. Но последние съемщики оказались полными уродами, за два месяца сломали все, что только можно было – от унитаза до балконной двери, и потому хозяйка решила, как она выразилась «сделать паузу и привести в порядок нервы». Так что квартира оказалась пустой. И Барабанщица сумела уломать сестру дать Даньке возможность переночевать там «пару ночей». Хозяйка согласилась со скрипом и только после того, как Барабанщица клятвенно пообещала, что они с Данькой вдвоем отмоют квартиру и разгребут весь мусор, оставшийся от предыдущих съемщиков, после которых, по словам хозяйки, даже зайти в квартиру было тяжко, а уж порядок наводить – вообще выше ее сил.
Так что вечером намечалось большое дело. Кроме Барабанщицы, помочь с уборкой вызвался еще и Гаджет (Даньку уже стало напрягать его непременное участие во всех мероприятиях, которые организовывала Барабанщица), а также Кот и, разумеется, Немоляева. Веня накопил тучу хвостов, и перед ним замаячило отчисление, так что он честно предупредил, что на некоторое время «выключается».
После уборки намечалась большая тусня в «Топке». Денег у Даньки было ноль целых хрен десятых, а роль халявщика, идущего в клуб за счет остальных, ему совершенно не нравилась. Тем более что основным его спонсором вызвался быть все тот же Гаджет.
