– Не знаю, как ты, а я лично пока жива.
Ее ответ удивил Сергея. Если она жива, как же тогда с ним разговаривает? И вообще, что здесь делает? Живым в чистилище вроде бы появляться не полагается. Может, врет? Сергей тряхнул головой, пытаясь сосредоточиться. Лучше бы этого не делал – затылок буквально взорвался. Кажется, он даже застонал, потому что Полина снова обернулась.
– Бо-бо головка-то, – не то с удовлетворением, не то с издевкой сказала она. – Ничего, пройдет. Зато, может, теперь будешь слушать, что тебе говорят.
Слушать? О чем это она? Сергей попытался приподняться на локте, потому что все это время, оказывается, лежал на спине, но эта попытка только обернулась новой раскалывающей череп болью. Полина хмуро посмотрела на него, потом молча поднялась на ноги, подошла и, ухватив его под мышки, помогла сесть.
– Пить хочешь?
Сергей прислушался к своим ощущениям, хотел помотать головой, но вовремя сообразил, что этого лучше не делать, и ограничился односложным ответом:
– Не хочу.
– Везет, – заметила Полина. – А вот я хочу.
Сергей осмотрелся по сторонам. Амфор с божественным нектаром, бьющих из-под земли источников с живительной влагой, даже жестяной или эмалированной кружки с обычной проточной водой не было и в помине – только расходящийся в двух направлениях темный туннель. Впрочем, попавшие в чистилище души, кажется, и должны испытывать муки. Или это только в аду? Стоило подумать о муках, как сразу накатила жажда. Сергей сердито взглянул на девушку: и чего она полезла со своим вопросом?
Полина подошла к подпирающему свод деревянному столбу, с помощью своего метательного ножа, который почему-то снова оказался у нее, настругала щепок и подбросила их в догорающий костер. Да что же это за чистилище, где даже костер приходится поддерживать самостоятельно?! Или все-таки не чистилище?
– Мы... вообще где? – осторожно уточнил Сергей.
– А ты сам не догадываешься? – хмыкнула она.
– Похоже на метро.
– Похоже, – передразнила его Полина. – Ты что, вообще ничего не помнишь?
Сергей задумался. Все, что произошло с ним живым, он помнил отлично: и сплетенные из тысяч паутинных нитей живые щупальца, и жуткую гибель опутанных паутиной людей, и обращенный к нему окрик отца, и бьющую из жерла огнемета струю пламени, и свой бросок к баррикаде, закончившийся ударом в голову и... С этого момента воспоминания заканчивались, и начинались одни догадки. Причем, если рассуждать здраво, он все же скорее жив, чем мертв. Тогда где паутина? Где станция? Где отец? Где все остальные?
– Так мы все-таки где? – вернулся Сергей к своему прежнему вопросу.
– В перегоне между Рощей и Маршалкой. Помнишь, где встретили крыс? Недалеко от этого места.
– А... как мы здесь оказались?
– Кто как, – усмехнулась Полина. – Я ногами дошла, а ты на мне доехал.
– На тебе? – переспросил Сергей. – Ты что, меня на себе притащила?
Полина снова хмыкнула:
– Пришлось.
– А отец и те, кто с ним были?
Вместо ответа Полина молча отвернулась к костру.
– Что ты молчишь?! Отвечай! – закричал на нее Сергей.
Она резко обернулась. В свете дрожащего пламени ее лицо казалось неживым, а широко распахнутые глаза превратились в черные дыры в пустых глазницах.
– Что ты хочешь от меня услышать?! Их больше нет! Доволен?!
– Нет? – как эхо повторил Сергей. Откуда-то из живота поднялась волна злости и возмущения. – Ты врешь! Ты все врешь! Я тебе не верю!
Полина пристально взглянула на него, потом подошла почти вплотную и вдруг влепила увесистую оплеуху, а когда Сергей схватился за вспыхнувшую щеку, быстро и зло заговорила:
– Заткнись и слушай! Ты думаешь, твой отец был всесилен или бессмертен? Так вот, это не так! Всесильных и бессмертных людей не бывает! Зато полно вещей, которые обрывают жизнь! Это может оказаться выпущенная из-за угла пуля, выпрыгнувший из засады монстр, болезнь или подкравшаяся старость! Мы все умрем! Одни раньше, другие позже! Твоему отцу повезло! Он умер в бою, защищая свой дом, как воин и командир, а не от предательского выстрела в живот, как мой...
С Полиной что-то случилось: горящий взгляд потух, плечи опали. Из нее как будто выпустили воздух. Девушка медленно вернулась назад и тяжело опустилась на землю, возле костра. Сидела и смотрела на огонь, а Сергей смотрел на нее и не знал, что ответить. Ее слова были жестоки и безжалостны, но это были правильные слова. Как та страшная реальность, в которой и он, и она оказались. Только сейчас Сергей вдруг со всей ясностью осознал, что у него больше нет ни дома, ни отца, ни друзей – нет никого, кроме этой девушки, которая на себе вытащила его с гибнущей станции.
Он подошел к ней и, присев рядом на землю, осторожно обнял за плечи:
– Прости, что наорал на тебя.
Она всхлипнула и вытерла кулачком мокрый нос.
– Ты тоже меня прости за то, что приложила тебя прикладом.
– Так это... ты меня? – Сергей потрогал гудящий затылок, на котором запеклась кровь.
– Не трогай! Разбередишь рану, – остановила его Полина. – Пришлось, иначе тебя было не остановить. Слов ты не понимал.
«Так это она кричала», – сообразил Сергей.
– А что было потом?
– Потом ты вырубился, я кое-как схватила тебя, взвалила на спину – и ходу.
– А... мой дробовик? – Сергей запоздало осознал, что остался без оружия.
Полина пожала плечами:
– Наверное, так и валяется на платформе вместе с фонарем. Фонарь разбился.
– Значит, автомат и револьвер, – Сергей перевел взгляд с автомата за спиной Полины на револьверную кобуру у себя на боку, – это все, что у нас осталось?
Полина неожиданно сбросила с плеч его руку.
– «Калаш» мой! Ты сам мне его отдал! – холодно сказала она. – А револьвер, так и быть, можешь оставить себе.
– Подожди. Что значит «себе»? – опешил Сергей. – Ты что, не собираешься идти со мной на Сибирскую?
– А что я там забыла?
Сергей растерялся еще больше.
– Но ведь надо рассказать о том, что у нас случилось. Люди должны знать...
– Да им плевать! – перебила его Полина. – Плевать и на вас, и на то, что у вас случилось.
– Зато мне не плевать, – упрямо возразил Сергей. – Отец перед смертью просил меня об этом, и я доберусь до Сибирской! В Союзе должны знать, как погибла наша станция!
– Иди, – равнодушно ответила Полина. – Только без меня.
– А... ты куда пойдешь?
– Тебе не все ли равно? – с вызовом спросила она.
Сергей тяжело вздохнул. Полине нужно говорить правду – только в этом случае можно было рассчитывать на ответную откровенность и помощь. А ее помощь сейчас требовалась ему как никогда.
– Понимаешь, я никогда не был там, – начал он, но не успел закончить фразу, как она перебила его.
– Ты никогда не был на Сибирской и собираешься туда идти?!
– Подожди, – остановил девушку Сергей. – Дай договорить. Я знаю, что перегон между Сибирской и Маршальской очень опасный. Знаю, что все, кто пытался пройти его поодиночке, бесследно пропали. Но
