Мужчина удивленно вскинул брови и покосился на адмирала Эсмиера. Но тот выглядел не менее пораженным.
– А это означает, – продолжил Энтони, – что мы – фигуры в какой-то очень большой политической игре.
После этих слов в кабинете повисла напряженная тишина. Лорд Эйзел покачал головой:
– Это не те слова, которые я ожидал услышать от…
– …варваров с одного из диких миров или сопливых гардемаринов из самой занюханной школы флота, – иронично закончил за него фразу Энтони и тут же продолжил: – Хотя я думаю, что больше всего вас интересует именно наша планета. Видимо, так называемый мир с канскебронами вот-вот должен рухнуть, и вам позарез нужен кто-то, кто сможет оказать вам помощь в вашей войне.
Адмиралы, находящиеся в кабинете, испуганно уставились на лорда-директора. Слухи о войне в последнее время усилились, но такие слухи ходили волнами все двести лет, пока империя жила рядом с канскебронами. Впрочем, каждый из них невольно задавал себе вопросы, почему это вдруг так странно совпали призыв резервистов, частичная мобилизация торгового флота и интенсивность учений, но старался не очень акцентироваться на возможных ответах. Лорд-директор слегка вздрогнул, но он был слишком хорошим игроком, хотя и не ожидал столь сильного удара от этих… собеседников. Он тут же взял себя в руки и произнес с деланной усмешкой.
– Вы все больше меня удивляете. Я бы хотел видеть в нашем флоте побольше таких офицеров.
Энтони усмехнулся про себя. Знал бы этот лорд, что столь четкий анализ обстановки сделал бывший траппер одного из лесных куклосов с северо-востока Канады. Пожалуй, это ударило бы по его самолюбию больше, чем сложившаяся ситуация. В конце концов, Энтони, хотя бы формально, был гардемарином флота его величества. Энтони слегка склонил голову, как бы благодаря за такую оценку, и закончил:
– Я не могу обещать, что вам удастся каким-то образом уговорить, втянуть или заставить нас влезть в вашу войну, но… я готов поклясться чем угодно, что, если с головы Берса упадет хоть один волос, вы обязательно увидите нас против вас.
Лорд Эйзел усмехнулся:
– Вы хотите сказать, что ваше руководство способно выступить на стороне канскебронов только из- за…
Энтони искривил губы в улыбке:
– Не руководство. – Он покачал головой. – Как мало вы о нас знаете! – Он замолчал, пристально глядя на них. – Скажите, лэры, когда Берс занимался тем, что обеспечивал вас свежими трупами, вас ничего не удивило в его поведении?
Лорд Эйзел подался вперед и процедил:
– Допустим.
– Так вот, – Энтони многозначительно усмехнулся, – он такой не один. Сказать по правде, если бы не он и ему подобные, Земле вряд ли удалось бы так долго выстоять. Мы называем их берсерками. И если они решат, что ваши действия заслуживают наказания, то их не смогут остановить ни наше руководство, ни ваш флот, ни даже канскеброны, если им вдруг вздумается выступить на вашей стороне, во всяком случае, пока хоть один из берсерков останется в живых.
Начальник академии побагровел:
– Да как вы смеете…
Но его тут же прервал негромкий голос лорда Эйзела:
– Помолчите, Эонтер.
В кабинете повисла напряженная тишина. Лорд Эйзел встал и подошел к другому офицеру в придворном мундире, который все это время молча просидел в углу со скучающим видом около устройства, похожего на малогабаритный переносной многофункциональный пульт. Бросив взгляд на экран, лорд повернулся и, подойдя к Энтони, испытующе посмотрел на него.
– Не знаю, насколько все то, о чем вы говорите, правда, но я вижу, что вы сами в нее верите. – Он помолчал и сухо произнес: —Я посмотрю, что можно сделать для вашего друга. – После чего повернулся и вышел из кабинета.
Начальник академии и второй офицер, который за время разговора тоже не проронил ни слова, последовали за ним, а адмирал Эсмиер задержался и, повернувшись к гардемаринам, внимательно посмотрел на них. Потом покачал головой и также исчез за дверью. Несколько мгновений в пустом кабинете стояла тишина, потом вдруг Энтони расхохотался. Млокен-Стив недоуменно уставился на него:
– Ты что?
– Ох, не зря его называют старым лисом.
– Кого?
– Лорда Эйзела, – и Энтони кивнул в сторону закрывшейся двери кабинета.
Млокен-Стив все так же недоуменно уставился в ту же сторону, потом снова перевел взгляд на Энтони. Тот уже немного успокоился и насмешливо посмотрел на друга:
– Ты понял, чем был занят второй офицер?
– Нет.
– Он отслеживал наши ответы по полиграфу, или как там у них это называется. Старому лису не хватало информации, и он захотел лично припереться в академию, чтобы получить ее, так сказать, из первых рук. Нет, ну силен мужик. – Энтони уважительно покачал головой и двинулся в сторону двери. – Ладно, пошли. Мне кажется, что с Берсом будет все в порядке.
Они уже вышли из гравилифта и подходили к дверям своей комнаты, когда из-за спины Энтони раздался озадаченный голос Млокен-Стива:
– Слушай, а откуда ты все это знаешь?
Энтони остановился и, повернувшись, насмешливо посмотрел на друга:
– Угадай с трех раз.
Следующие несколько дней прошли в напряженном ожидании. Через два дня после посещения академии лордом-директором департамента стратегических исследований танакийцев погрузили на орбитальный «шаттл» и отправили на орбитальную крепость Тенсор, висящую на геостационарной орбите прямо над столицей. Но там все и застряли. Танакийцев поселили в отдельном блоке, в который был полностью запрещен доступ гарнизона, кроме узкого круга высшего командования. Сначала это вызвало некоторое озлобление, на землян стали бросать косые взгляды, никому не нравилось, что гардемаринов флота его величества так ограничивают в правах из-за какого-то варвара. Но довольно быстро выяснилось, что гарнизон станции укомплектован ярыми болельщиками бола, которым снобизм «академиков» уже успел набить изрядную оскомину. И младший состав гарнизона проявил блестящую изобретательность, стараясь донести до танакийцев свой восторг. Так что раздражение по отношению к землянам мгновенно сменилось привычным восторгом. Но тем было не до этого. О Берсе по-прежнему не было никаких известий.
Однажды утром их вызвал адмирал Эсмиер. Когда за посыльным, который сообщил об этом, захлопнулась дверь, Энтони откинулся на спинку диванчика, на котором сидел, и удовлетворенно сказал:
– Что ж, это только подтверждает мои предположения.
– Почему?
Энтони покачал головой, будто удивляясь недогадливости друга:
*– Причины, по которым начальника школы так долго держат вдали от вверенного ему учебного заведения, должны быть достаточно вескими. Я не говорю о том, что здесь уже вторую неделю торчат без дела два десятка курсантов, половина из которых с выпускного курса.
Млокен-Стив напряженно размышлял над его словами, потом пробурчал:
– Ну тебя, с твоими загадками. – Он некоторое время помолчал, потом спросил: – Слушай, а кем ты был в Защите?
Энтони усмехнулся:
– Капелланом. – И, поднявшись на ноги, двинулся в сторону двери, бросив через плечо: – Пошли. Несмотря ни на что, не стоит заставлять адмирала ждать слишком долго.
Когда он стояли на площадке гравилифта, Млокен-Стив задумчиво произнес:
– Странно…
