его местонахождение. Утащи еще куда-нибудь, тело нашли бы не сразу. А так обнаружили мгновенно.
– Подкинули?
– Ну да. Хотели, чтобы зараза эта распространилась как можно быстрее.
– Вредители.
– Если выражаться нынешними понятиями, именно так. Рассуждаем дальше. Не мешало бы поговорить с ребятишками, с которыми гулял мальчик Скворцов. Может, видели кого в степи.
– Я специально просил Хасан потолковать с ними. Никого они не встречал. Там дорога проходит недалеко. По ней машина ездит. Но не часто. В тот раз ребята видел, вроде машина с красный крест проехала в город.
– Карета «Скорой помощи»?
– Да, карета… Медицинский машина. На Доменный улица есть станция «Скорый помощь». Вот туда и ехала.
– Машина… Интересно. А ребятишки шли по степи группой?
– Группа? Сейчас Хасана позову, он расспрашивал…
– Ребята разбрелись кто куда, – стал рассказывать подошедший Хасан. – Их было человек восемь- десять. Бегали, искали кислятку, в сусликов камнями кидали… Друг за другом не следили. До дороги метров триста. Куда она ведет – толком не знаю, наверное, к реке. Но машины по ней редко бегают. «Скорую помощь» видели два пацана, она возвращалась в город. Останавливалась или нет, они не помнят. Не обратили внимания.
– А ведь вполне можно допустить, что мальчика увезли, а потом привезли назад именно на машине, – заметил Всесвятский, отпустив Хасана. – Какие еще имеются странности?
– На убитый паренек рубашка не был, – подсказал Валитов. – Гулял в рубашка, а когда нашли, брюки был, рубашка не был.
– Примем к сведению. Что еще?
– Как будто все. От тебя помощи ждем.
– Мне кажется, сегодня ночью они сделают вылазку. И их цель – именно я.
– А может, я? – возразил Валитов. – Ведь я настоял могила раскопать.
– Как бы там ни было, мы оба представляем для них несомненную опасность, поскольку знаем, как с ними бороться.
Пока происходил этот разговор, Джоник в дискуссию не вступал и только слушал. Ему представлялось в высшей степени странным, что два пожилых и, несомненно, неглупых человека всерьез обсуждают совершенно нелепые, с его точки зрения, вещи. Вначале американцу казалось, что его просто мистифицируют. Вот только для чего? Потом он понял, что беседуют вполне серьезно, а когда речь зашла о предполагаемой атаке вампиров, он и вовсе перестал что-либо понимать. Между тем начинало темнеть, и пора было возвращаться домой. Однако невероятное любопытство, которое и привело американца в эту удивительную страну, и теперь не давало ему покоя. Очень хотелось остаться и своими глазами убедиться, что все услышанное – правда.
– Однако время к ночи, – заметил Валитов. – Пора в дом идти.
– Да, наступает их час, – сказал Всесвятский.
– А можно я у вас переночую? – обратился Джоник к хозяину.
– Почему нет? Сколько угодно. Гостю всегда рады, – улыбнулся Валитов. – Ты, наверное, сам хочешь все увидеть? На слово не веришь? Правильно. Только может быть немножко страшно. Но, да поможет нам Аллах милостивый и милосердный, мы с ними справимся. Прошу, пожалуйста, в дом.
В небольшой выбеленной, с крошечным оконцем комнатке на полу были положены две постели.
– Отдыхайте, – сказал старик Валитов и покинул своих гостей.
– Не совсем удобно, – неуверенно произнес Джоник. – Напросился в гости…
– Что за чепуха! – возразил Всесвятский. – Все в пределах приличий. Насколько я понимаю, вы не особенно верите в реальность происходящего. Вот и убедитесь. Да и вдвоем веселее. Только предупреждаю: эта нечисть, верите ли вы в нее или нет, представляет реальную опасность. Поэтому, если начнутся… э-э… события, прошу никаких самостоятельных действий не совершать и во всем слушаться меня. Договорились?
Джоник кивнул.
– Тогда ложитесь и отдыхайте. Не знаю, когда именно появится нечисть, но скорее всего после полуночи.
– А вы уверены, что действительно появится?
– Почти! Выхода у них нет. Или они уничтожат меня, или я уничтожу их. Третьего, как говорится, не дано.
Джоник улегся на толстую кошму, покрытую сверху лоскутным одеялом. За окном все еще было светло. Американец взглянул на часы – начало одиннадцатого. Спать совершенно не хотелось. Ожидание опасности, подлинной или мнимой, держало в напряжении. Всесвятский, похоже, находился в таком же состоянии. Он ворочался, кряхтел, что-то бормотал себе под нос.
– Не спите? – услышал Джоник. – Вот и я не могу сомкнуть глаз. Всегда так в минуту опасности. Нервишки, конечно, шалят. Вовсе ненужное возбуждение.
– Тогда, может быть, расскажете о том, что произошло с вами дальше, после того как вы покинули злополучный хутор?
– Охотно. Тем более что последующие мои приключения во многом проясняют суть нынешних событий.
Итак, я решил все же добраться до Одессы, разыскать профессора Матюшевского и потолковать с ним в надежде прояснить суть дела: существуют ли в действительности вампиры или это всего лишь народный фольклор?
Когда я наконец приехал в знаменитый черноморский город, стояла середина апреля. Цвели сирень и акация, по улицам чинно прохаживались солдаты и офицеры в иноземной форме, поскольку Одесса, как и вся Украина, была оккупирована германскими и австро-венгерскими войсками. Прямо с вокзала я отправился в Новороссийский университет, к моему удивлению, исправно функционировавший. Там удалось узнать адрес Матюшевского, который, как оказалось, давно не преподавал по причине преклонного возраста и слабого здоровья. Жил он, насколько я помню, недалеко от вокзала, на Новорыбной улице. Нужно отметить: в странствиях я порядком поистрепался и вид имел неприглядный, ничем не отличаясь от обыкновенного бродяги. Появляться в подобном облике даже перед специалистом по вампирам казалось мне неблагоразумным. Прежде всего нужно было привести себя в порядок. Из денег у меня оставалась лишь царская «синица-пятерка», еды не имелось никакой, а уж про одежду и говорить не стоит. Первым делом я отправился в баню, там же привел в относительный порядок растительность на голове и лице. Потом, предварительно перекусив в ближайшей «обжорке», двинулся на знаменитую одесскую барахолку, намереваясь приобрести какую-нибудь относительно приличную одежонку, дабы предстать перед профессором в пристойном виде. Из оставшихся у меня четырех целковых два пошло на покупку у какого-то подозрительного вида босяка вполне цивильного черного костюма моего размера плюс манишки. Имелась у одеяния одна странность. Пиджак у костюма сзади для чего-то был разрезан сверху донизу, а потом аккуратно зашит. Так же выглядели и брюки. Только потом я понял смысл насмешливых взглядов, бросаемых окружающими в мою сторону. Костюм, очевидно, был снят с покойника. Однако выбирать не приходилось. И я отправился на Новорыбную.
Дверь профессорской квартиры открыла пожилая неопрятная женщина, подозрительно меня оглядевшая. «Профессор не принимает, он болен», – сообщила она и хотела захлопнуть дверь, но я, отбросив воспитанность, подставил носок сапога и заявил, что проехал тысячу верст ради встречи с господином Матюшевским, к тому же являюсь его коллегой – историком и намерен встретиться с ним, чего бы мне это ни стоило. Напуганная грозным тоном, женщина, как потом оказалось, сестра профессора, позволила мне войти. Затем через анфиладу темных коридоров провела меня в такую же темную комнату, загроможденную огромным количеством книг. Среди книжного моря, в высоком вольтеровском кресле сидел, укрытый по самую грудь клетчатым пледом, крошечный старичок во фланелевом халате, почти карлик, и, казалось, дремал. Перед ним на пюпитре стояла раскрытой огромная инкунабула
