милосерден, – произнес мужчина, по голосу молодой.
– А я тебе, Арн, уже говорил, ничего не будет. В страже у меня свой человек, любой пожаловавшийся будет убран, а нет человека – нет проблемы. Сынок трактирщика в этом месяце заплатил исправно, и остальные тоже заплатили. Это стадо, куда погонит пастух, туда и пойдет. Запугивали их не мои люди, а портовая шваль, и заказчика они не знают. Изловят этих, найдем других, таких везде как грязи. Деньги также собирает не мой человек, а один из плательщиков, оставляет в определенном месте и уезжает. Со временем я буду брать со всех, кто имеет свое дело в пригороде, а там, возможно, и в городе. У меня есть пять наемников, и, если понадобится, они убьют любого вздумавшего строить из себя героя. Это профессионалы своего дела. А нет, так поджог, и все, разорение. Будут платить, никуда не денутся. Лучше отдать малую часть, чем потерять все. За три месяца я на этом заработал больше, чем за полгода службы офицером в егерском полку. Отец совсем впал в маразм, пока меня не было несколько лет, запустил все, а брат, мразь, продал земли после его смерти и уехал в империю. Хорошо хоть не успел продать усадьбу, сбежал, как только получил от меня письмо о том, что я приеду. Ну, вот и скажи после этого, где в этом мире справедливость? А ну это все, налей лучше вина.
По голосу тот, кто заговорил первым, был почти трезв, а вот Марк уже хорошо принял на грудь. Когда я услышал этот пьяный разговор, то на душе стало легче. Мало ли, вдруг этот виконт не при делах, а мы уже тут наворочали… А так, мы в своем праве, да и Даго верно предугадал жадность этого средневекового рэкетира. И додумался же… Вот тебе и виконт! Лучше бы тянул служебную лямку, а так ему уже ничего не светит, только смерть. Дзенец и крепыш вышли из последней комнаты и направились к нам, подзадержались они что-то, видимо, кого-то нашли.
Рассредоточились возле двери, и Даго с Арибуном вломились в комнату и тут же расступились, освободив нам обзор для стрельбы. Арбалет Крута дважды щелкнул, и вскочившему со стула высокому черноволосому парню болты пробили руку в бицепсе и бедро. Мой выстрел достался второму, приземистому крепышу в черном камзоле, и тоже в ногу, чуть выше колена. Тангар и Токогава без единого слова сноровисто скрутили обоих. Охотник, видимо определив по голосу в приземистом виконта, кивнул на него, мол, это хозяин сей богадельни. М-да, не завидую я ему. Второго, потерявшего сознание от кровопотери, наш здоровяк взял за шкирку и, словно котенка, оттащил к стоявшей в углу кровати. Болты свои он извлек и даже кое-как замотал парню раны. Ну надо же, неслыханное милосердие от нашего головореза, мог бы и ножичком по горлу чикнуть и не поморщиться. С другой стороны, свечи погасли, когда мы их ранили. Так что мог видеть этот парень? Какие-то две смутные тени, потом ранение, беспамятство – и все, темнота. Идя на метку, я приблизился к массивному письменному столу и, не найдя, как открыть, поддел ножом боковую стенку и за ней обнаружил тайник. В нем лежало несколько кожаных кошелей, открыл один – золото, во втором то же самое, в остальных серебро. Тангар, увидев, что я нашел кошели с деньгами, встряхнул виконта:
– Еще есть ценности, помимо тайника в столе?
– Нет ничего, – ответил на вопрос Марк и тут же попытался наехать на Даго: – Да вы знаете, на кого руку подняли, простолюдины?!
А вот это он зря сказал.
– Знаю, – процедил охотник и, достав меч, рубанул высокородного по глотке. – Все, пройдемся по комнатам и что есть ценного забираем. Встречаемся внизу у парадного выхода, – сказал Тангар, вытирая клинок об одежду Марка.
Не так уж и много чего было у теперь уже мертвого дворянина, так что мародерка не заняла много времени. Разделив трофеи на три части и увязав их в плащи мертвецов с первого этажа, мы двинули в сторону лесочка. Скинув маскировку, маски и стерев краску, упаковали все и занялись лошадьми. Оседлали и, разделившись на две группы по два человека, с пятиминутным интервалом выдвинулись к дому Даго.
Дележка денег и перебор трофеев прошли буднично и без споров. По деньгам вместе с теми, что должны были заплатить заказчики через Мерелин, выходило по сорок золотых. По трофеям, в основном это было оружие, доспехи и серебряная посуда, – по мелочи. По ним решили так: Даго посуду переплавит, а оружие и доспехи либо переделает, либо тоже пустит на переплавку. Деньги от реализации трофеев делились соответственно: нам троим по двадцать процентов, а кузнецу – сорок. Никто не возражал, потому как понимали, что с переделкой и перековкой Тангару придется повозиться. Можно было бы и так продать, но рисковать не хотелось, потому как дел мы в последнее время наворотили в пригороде немало. А я еще и в городе отметился, когда схлестнулся с гоп-стопниками. Местные власти по-любому начнут все это сопоставлять и искать дерзких убийц и налетчиков, через скупщиков и торговцев в первую очередь. Покумекав, решили завязывать с бандитской деятельностью и вплотную заняться становлением школы. Бумаги и все нужные разрешения были оформлены еще накануне, первые новики должны припожаловать через шесть-семь часов, так что засиживаться не стали и разошлись спать.
Чуть свет меня разбудил Крут. Умывшись и позавтракав, отправились к учебным помещениям, куда Даго и Арибун ушли еще раньше нас. Они в прошлый свой приезд из города привезли учебный инвентарь и сейчас разбирались, что может понадобиться сегодня. Чего там только не было: утяжеленные мечи из темно-желтой крепчайшей древесины, кожаные, прошитые в несколько слоев защитные дублеты, наколенники, налокотники и шлемы. Связки стрел к луку и арбалету, луки послабей боевого и несколько самых разных арбалетов. Ножи и копья и прочий колюще-режущий арсенал. Были там и четыре учебных меча из черной древесины, на их изготовление ушли шесты, которые мы привезли из Леса. Мечи предназначались специально для учителей. После той деревяшки, что была у меня в Лесу, эти смотрелись как настоящие произведения искусства. Такой штуковиной можно было бы и голову снести при желании. Себе я отобрал похожий по форме на мой нынешний меч и отложил два обычных учебных меча для будущих учеников. Вряд ли мне дадут больше двух-трех новиков.
Насколько я уяснил, местные торговцы, узнав, что в пригороде открывается воинская школа, определили своих чад к нам в обучение. Дети – цветы жизни; м-да, а еще эти цветы вынесут нам весь мозг. Возраст парней от тринадцати до шестнадцати, все это нам сообщил охотник еще вчера. По их приезде Даго и Арибун определятся, что новики умеют, и тех, кто вообще ничего не знает, отправят ко мне. Если же есть хотя бы какие-то начальные воинские навыки, то к Хакреду и Круту. Ну а если это уже не новички в фехтовании и стрельбе, то их обучением займутся Тангар и дзенец. Вот такое вот предварительное распределение должностей у нас вышло. Я, Крут и Хакред по вечерам в обязательном порядке должны будем «повышать квалификацию» у наших отцов-командиров. Такая вот установка поступила от Даго при раздаче ценных указаний. Никогда не выступал в роли преподавателя, но спрос не ударит в нос, возможно, что-то и получится. Придется теперь подтягиваться вечерами с учителем или Токогавой в фехтовании. А то хорош учитель! Сам еще, может, кот наплакал – а туда же… учить…
Плотники, приходившие несколько раз перед открытием школы, изготовили брусья, турник и мишени, как ростовые, так и малые круглой формы. Они также смастерили еще пару спортивных снарядов, о назначении которых я только догадывался. Чего стоила дорожка с препятствиями, начинающаяся за бараком и тянущаяся на всю длину задней части подворья. Новики должны были проучиться у нас три дня с проживанием, потом на два дня домой и, если отцы пареньков не передумают, то обучение продолжится. Всего сегодня должно было подъехать восемь учеников: пятеро утром и трое в течение дня. Торгаши через три дня забирали своих сынков. Самый разгар торговой недели – для них это горячая пора. А у нас в это время плотники поставят забор, разделяющий дом и территорию школы надвое, и доделают то, что не успели.
Приехали двое: низкорослый, полноватый мужик с бородой, в сером камзоле из бархата и худощавый паренек лет четырнадцати, без радости озирающийся вокруг. Тангар пошел встречать гостей, а мы, отобрав необходимый для первого дня обучения инвентарь, тоже отправились посмотреть на прибывших. Мужичок представился как Тайлес и, познакомившись со всеми, отошел в сторону с Даго и о чем-то переговорил с ним. После разговора, закончившегося взаимным согласием, торговец сгрузил с лошадей два мешка с вещами и, коротко поговорив с сыном, уехал. Первый новик есть, за ним с интервалом в десять – пятнадцать минут подъехали еще четверо. Учитель встречал учеников и после отбытия родителей направлял их к дзенцу и арбалетчику. Арибун и Крут проверяли уровень воинских знаний у новиков и первых двух отправили ко мне.
Сначала подошел высокий худощавый хлопец, приехавший самым первым. Звали его Паллий. У него
