получается – дорога перекрыта полицией. «Коммунисты хотят пройти шествием от Вагоностроительного завода», – поясняет таксист, косясь на цепочку шуцманов, выстроившуюся поперек улицы. И я тут же вспоминаю полустертые, едва заметные, но даже в 60-е годы еще различимые буквы на железобетонных арках путепровода над железнодорожными путями у Вагоностроительного завода: «Голосуйте за Тельмана!»
Ну что же, значит, сегодня не судьба увидеть, как выглядел раньше Гвардейский проспект, на котором располагался огромный мемориал в честь 1200 воинов 11-й гвардейской армии, павших при штурме Кенигсберга.
Вместо короткого пути к вокзалу приходится ехать через центр. Такси свернуло в район Штайндамм, и уже вскоре показался Королевский замок – тут уж не выдерживаю и жадно прилипаю к окну, ибо это сооружение я видел только в развалинах. Мне еще повезло, потому что в конце 60-х годов местные власти решили снести «этот оплот прусского милитаризма» и, с трудом разнеся взрывами его мощные стены и башни, стали с 1970 года возводить на его месте Дом Советов, который так и не был введен в строй даже в 2011 году.
Проехав замок, тут же минуем совсем маленькую Кайзер Вильгельм Платц (с соответствующим памятником), под горку спускаемся на мост, и такси оказывается на плотно застроенном острове Кнайпхоф (одной из трех исторических составных частей старого Кенигсберга). Над тесно сгрудившимися домишками возвышался шпиль Кафедрального собора, быстро остающийся позади. Налет англо-американской авиации оставит в 1944 году от Кнайпхофа одни руины, и лишь Кафедральный собор, в который угодила всего одна бомба, по-прежнему будет возвышаться над грудами битого кирпича…
Такси въезжает на Зеленый мост с ажурными металлическими декоративными арками (и вправду выкрашенными в темно-зеленый цвет). По левую руку над набережной возвышается массивное здание Новой Восточно-Прусской биржи с множеством арочных проемов и колонн… Биржа властно напомнила, что в моем кошельке одни лишь червонцы и еще нет ни одной марки (свою долю за такси я отдал Николаю Шебанову червонцами). Лихорадочно ищу глазами вывеску какого-нибудь банка. Банк тут же отыскивается совсем рядом с биржей. Торопливо прошу водителя остановиться и бегу к банку. Лишь бы он еще не закрылся! Но нет, обменная касса работает до двадцати часов, и я успеваю обменять свои червонцы по довольно сносному курсу – 2,12 марки за золотой рубль. Хотя официально червонец в Германии на бирже не котировался, банки охотно меняли червонцы на рентные марки, уже практически полностью вытеснившие из обращения старые бумажные марки (Papieren Mark – коих за одну рентную марку надо было выложить аж целый триллион!). Теперь – быстро к вокзалу.
Наконец-то! Свернув на Кайзерштрассе, мы выезжаем на вокзальную площадь. Но… Знакомого мне здания вокзала здесь нет. Вот болван! Известный мне по прежней жизни Южный вокзал в Калининграде, а прежде большой и солидный Главный вокзал (Hauptbahnhof) в Кенигсберге, с огромными застекленными фермами перекрытий над путями, – толком начнет строиться лишь в будущем, 1925 году. А сейчас вместо него функционируют два вокзала – Восточный (Ostbahnhof) и Южный (Sudbahnhof), расположенные рядышком, под прямым углом друг к другу, и отстоящие на несколько сотен метров строго на север от Бранденбургских ворот. Площадка же для строительства нового вокзала выбрана на несколько сот метров юго-восточнее их, захватывая часть второго оборонительного вала города.
Пользуясь унаследованным от Осецкого знанием немецкого языка, изучаю расписание и выясняю в кассе наличие билетов. Так, на достаточно удобный для меня 302-й поезд, отходящий из Кенигсберга в 20:43 и прибывающий на вокзал Александерплатц в Берлине утром следующего дня, в 9:29, билетов нет. Совсем. На поезда D18 и D8 (следующие из Риги), более скоростные, однако для меня не такие удобные, поскольку приходят в Берлин довольно рано утром, билеты все же есть. Но только в 1-й класс. Ну не ждать же здесь до завтра! На гостиницу больше денег уйдет. А, гулять, так гулять! Беру билет в вагон 1-го класса на поезд D8, отходящий в 23:02 и прибывающий в Берлин в 7:39. То есть это на Александерплатц он прибывает в 7:39, но мне надо проехать дальше, до Цоо – этот вокзал ближе всего к нашему торгпредству.
До отхода поезда еще есть прорва времени, и, расплатившись наконец с водителем такси и сдав саквояж в камеру хранения, решаю прогуляться. По утопающей в зелени Философендамм и Банхофволльштрассе иду к исправно функционирующим Бранденбургским воротам, сворачиваю на Бранденбургторштрассе и выхожу к старинным кладбищам, расположенным на территории парка под названием Старый Сад (Альте Гартен). Кладбища отделены от улицы подпорной стенкой, в которую совсем недавно встроена узкая и высокая стела из черного лабрадора с золоченой надписью: «Памятник погибшим в Мировой войне». Этот памятник до его сноса я еще успел застать в прошлой жизни. Вдалеке видна громадная строительная площадка – это там вскоре развернется полным ходом строительство нового Главного вокзала.
Весь день мне было не до еды. Сначала полет, довольно, надо сказать, изматывающий, особенно по сравнению с комфортом воздушных лайнеров, оставшихся в моем прежнем времени. Долгое сидение в одном положении, запах бензиновой гари, воздушная болтанка (к счастью, не сумевшая заставить меня вывернуть желудок) – все это отнюдь не способствовало аппетиту. Потом еще эта нервотрепка с билетами… Но в ходе прогулки я постепенно пришел в себя и начал задумываться о простых радостях бытия.
К сожалению, этот уголок города был почти пустынным. Хотя в ближайшие годы тут будет построено немало домов, сейчас это была еще довольно малонаселенная окраина. Я уже начал подумывать о том, чтобы вернуться и подкрепиться в вокзальном ресторане. Однако стоило мне пройти еще минут десять по Оберхаберберг, как в ноздри ударил аппетитный, дразнящий аромат горячих сосисок с тушеной капустой. Это дело! Тем более что мой кошелек не бездонный, а после такси и незапланированной покупки билета в 1 -й класс уже надо было думать об экономии.
Утолив голод (сосиски, тушеная капуста да еще пиво, до которого я небольшой охотник, – но что еще брать в немецкой пивной? Не шнапсом же напиваться!), не спеша отправляюсь в обратный путь, на привокзальную площадь. Тем более что вовремя припомнилось еще одно несделанное дело. Когда после прогулки я вновь зашел в здание Остбанхоф, то этот старый вокзал, носивший название Восточного, произвел достаточно приятное впечатление. Думается, когда он был сдан в эксплуатацию в середине XIX века, то по тем временам был одним из самых выдающихся в Европе. Построенный по последнему слову тогдашней техники, с газовым освещением (сейчас фонари остались те же самые, только газовые рожки сменились на электрические лампочки), длиной около 100 м и шириной 130 м, с двумя крытыми платформами, к которым подходили четыре пути, – он должен был внушать уважение. Сейчас, конечно, его былая слава осталась в прошлом, но свою пользу я от него получил, воспользовавшись услугами телеграфа, чтобы отбить в берлинское торгпредство сообщение о своем прибытии.
На Кенигсберг уже давно спустилась ночная тьма, лишь слегка разгоняемая фонарями на привокзальной площади, когда ближе к одиннадцати объявили о прибытии моего поезда из Риги. Загодя забрав из камеры хранения свой саквояж, отправляюсь занимать законное место в вагоне 1-го класса…
Безо всяких помех миновав ночью польский коридор (никаких побудок для таможенного и паспортного контроля!), поезд точно по расписанию, в 8:00, прибывает на вокзал Цоологише Гартен, или просто Цоо.
К счастью, в берлинском торгпредстве на мою телеграмму отреагировали должным образом, и у моего вагона уже ждал встречающий, в котором с первого же взгляда угадывался соотечественник. Мы отправились пешком (ибо тут близко, и хотя доехать можно было бы и на метро, но линии U-Bahn, как назло, расположены очень неудобно) до места проживания, и уже минут через двадцать я заселялся в дешевый пансион на площади Виктории-Луизы, практически целиком оккупированный нашей делегацией. Программа у моих коллег была напряженная, и они уже разбежались по делам – кто в торгпредство на Литценбургерштрассе, 11 (тоже минут за двадцать можно дотопать пешком), кто в посольство, кто на встречи с представителями фирм или на заводы.
Делать мне, в общем, было пока нечего. Формальный визит в торгпредство с представлением нашему местному главе торгового представительства не занял много времени. Хотя в субботу торгпреда – Бориса Спиридоновича Стомонякова – на работе не оказалось, по подсказке сотрудников быстро нахожу его на квартире, которую он снимает в недорогом пансионе «Вилла Пель».
Хм, и зачем нужно было выдергивать меня из Москвы? Только сейчас припоминаю, что у Стомонякова был свой собственный опыт закупок оружия, и он мог бы вполне справиться с коммерческими
