— Простите. Жизнь научила дипломатии. Английская Республика пока существует только в виде идеи, но зато у этой идеи есть то, чего нет у всех остальных идеологий, то и дело возникающих на руинах: ресурсы. В Республику входят все станции к северу от Сент-Панкраса, несколько южных станций и около тридцати форпостов по всей стране.
— Сколько это человек?
— Если честно, понятия не имею, — признался полковник.
— Тогда откуда вы знаете, кто к вам присоединился, а кто — нет?
Мейзерс молча посмотрел на Юэна.
— Кто не с нами, тот против нас, — невесело улыбнулась Кейтлин.
— Попахивает диктатурой, — стараясь говорить спокойно, отметил Юэн.
Полковник кивнул:
— Демократия — это роскошь, предназначенная тем, кому не нужно постоянно воевать, — парировал он.
— Все большие войны в прошлом веке выигрывали демократии, — вдруг сказала Кейтлин.
— А кажется, будто я оправдываю тоталитарный строй, да? — вдруг спросил Мейзерс. — Послушайте… Как бы это сказать… Я и сам не хочу, чтобы наша прекрасная затея с Республикой выродилась в банальную диктатуру. Это… Это просто временные меры. Пока молодое государство копит силы, чтобы встать с колен…
— За счет рабского труда! — не сдержался Юэн.
— Послушай, братишка, — тяжело произнес полковник. — Меня отзывают в Лондон, но не увольняют в запас. Я все еще полковник Республиканских Вооруженных сил. У меня все еще есть право арестовать тебя и отправить на виселицу за твои речи. Ты ведь помнишь об этом?
— Попробуй, — буркнул Юэн, бедром ощущая свой нож.
— Но ты почему-то мне нравишься. Может, потому что дважды спас мне шкуру, — усмехнулся Мейзерс. — А может быть, потому что не пытаешься юлить и лизоблюдствовать. Поэтому скажу тебе: ты прав. И надеюсь, что ты не провокатор, подосланный ко мне, чтобы заставить меня разболтаться, а потом убрать…
Юэн посмотрел полковнику в глаза, стараясь понять, правду ли тот говорит.
— Когда-то в армии учили этому — говорить прямо, вести себя как мужик. Нынешняя армия сильно спеклась, надо сказать, — продолжил Мейзерс.
— Вы не похожи на остальных, — вдруг заявила Кейтлин.
— В каком смысле?
— Я жила в Английской Республике с момента ее основания, и скажу без обиняков: ваши офицеры — чуть не сплошь ворье и убийцы.
Полковник заерзал на сиденье.
— Их набирала Республика.
— Что это значит? — не понял Юэн.
— Что они брали кого попало, а потом эта братва зажила своей жизнью, — ответила за офицера Кейтлин.
Мейзерс спорить не стал.
— Английская Республика задумывалась как демократия, но когда военные вылезли из укрытий и предложили свои ресурсы, все изменилось, — сказал он.
— Похоже на сделку с дьяволом, не находите? — улыбнулась Кейтлин.
— Чертовски похоже, — мрачно усмехнулся полковник.
— Странно, что вы говорите о военных так, как будто сами не имеете отношения к армии, — заметила Кейтлин.
— Странно, что вы говорите о Республике так, как будто не обслуживаете самых одиозных ее лидеров, — сухо отозвался Мейзерс. — Вы не находите, что состоять в отрядах работорговцев и одновременно плакаться о диктатуре — несколько непоследовательно? Я бы сказал, тут дело пахнет шизофренией.
— Послушайте, полковник, — уверенно сказала Кейтлин. — Среди тех, кто служит Республике, есть и люди, которые думают, что все должно быть иначе.
Мейзерс прищурился, внимательно изучая девчонку и ничего не отвечая.
— Какая разница, где мы, — ждем своего часа в отряде рейдеров или командуем далеким гарнизоном? Мы просто знаем, что Республика встала на неверные рельсы и что скоро нас призовут, чтобы вернуть ее на правильный путь.
Мейзерс встал со своего места — бледный как смерть — и отворил дверь купе.
— Охрану сюда!
Рука Юэна скользнула вдоль бедра и вцепилась в рукоять ножа, но Кейтлин сверкнула глазами, умоляя его не делать поспешных движений.
Через несколько мгновений в купе ввалились двое часовых и замерли в ожидании приказа.
Мейзерс победно оглядел своих попутчиков, ожидая, что те скажут.
Юэн все еще стискивал нож — но под столом его руки было не видно. Кейтлин молчала и как ни в чем не бывало улыбалась удивленно молчащим солдафонам. Время тянулось, как резина.
— Ступайте осмотрите последний вагон, — наконец велел охранникам Мейзерс. — Мне послышалось, что кто-то прыгнул на крышу поезда.
Когда солдаты вышли, а дверь за ними захлопнулась, полковник медленно опустился на свое место.
— Вы понимаете, как рискуете, когда заговариваете с незнакомым офицером о мятеже? — прошептал он.
— Я немного разбираюсь в людях, — сказала Кейтлин. — И не стала бы говорить об этом с кем попало.
Юэн удивленно смотрел на девчонку. Что за игру она затеяла?
— Да… Да, — произнес Мейзерс. — Простите, что заподозрил в вас провокатора. Сами понимаете, их в Республике куда больше, чем людей, придерживающихся старых ценностей. Таких как…
— Мы с вами, — твердо закончила Кейтлин. — Старая гвардия. Вы выглядите довольно молодо для старой гвардии, — устало пошутил полковник.
— Я выгляжу моложе своего возраста, — без кокетства ответила девушка. — А для того, чтобы жить ценностями старого мира, не обязательно в нем родиться.
— И сколько же вам? — поинтересовался полковник.
— Простите?
— Сколько вам лет?
— Вы не находите, что девушке этот вопрос задавать не подобает? — насупилась Кейтлин.
— Я нахожу удивительным, что вы выглядите на шестнадцать, а рассуждаете на шестьдесят, — усмехнулся Мейзерс. — Был бы я по-подозрительней — заподозрил бы тут какую-то чертовщину. Или, — он вдруг зыркнул на нее, — результат генетических экспериментов.
— Что вы сказали? — вспыхнула Кейтлин.
— Некоторое время назад в одной лаборатории в Лондоне, а вернее сказать, под ним, группа военных и ученых, надеясь найти спасение от радиации, ставила эксперименты. Старались создать совершенного человека. Который жил бы дольше обычного, легко переносил бы болезни и оправлялся от ран… Возможно, обладал бы какими-то способностями, которые покажутся фантастическими непосвященным.
— Откуда вы знаете?! — девушка больше не могла сдержать себя.
— Я любознателен от природы. Собираю слухи, — вежливо ответил полковник.
— И чем кончилось дело? — не спуская с Мейзерса пристального взгляда, продолжила допрос Кейтлин.
— Родились детки. С выдающимися способностями, — пожал плечами полковник. — Если, конечно, верить этим байкам. Вы вот верите?
— Нет, — Кейтлин смутилась. — Но хотела бы. Вечная молодость, избавление от болезней.
— Звучит как сказка, не правда ли?
