открыл дверь.
Глава 14
Андрий Бульба и его роль в нашей истории
Прямо перед собой в коридоре он увидел Лизу, которая смахивала кисточкой пыль с настенных светильников; точнее, в этот момент не смахивала, а поправляла темный перлоновый чулок, приподняв платье и обнажив практически полностью стройное бедро.
— Ах! — вскрикнула Лиза от неожиданности, глядя на него, и остолбенела в той самой позе, в которой ее застали.
— Извините… — пробормотал Виктор и сделал шаг назад.
Лиза очнулась и стремительно оправила платье, вспыхнув от волнения.
— Это вы простите меня, герр Виктор, я… так получилось…
— Да ничего, все нормально, не волнуйтесь.
— Нет, я должна была спуститься к себе, но боялась, что вдруг вы в это время увидите непорядок в одежде… Мы, женщины, всегда боимся, что в нашей одежде заметят небрежность… будут считать нас неаккуратными… в приличном доме с этим очень строго…
— Все в порядке. Слушайте, вы просто вся дрожите. Зайдемте в кабинет, я вам налью немного коньяку, успокоитесь.
— Нет-нет, герр Виктор, не надо, уже все прошло.
— Надо. Это я вас напугал, так что не лишайте возможности загладить вину перед вами.
Виктор открыл бар, взял наугад какую-то плоскую бутылку, наполнил две маленькие коньячные рюмки и развернул плитку шоколада.
— Берите. Тем более что вы предлагали мне коньяк, а я никогда не пью один.
— Спасибо… — Лиза выпила рюмку и скромно отломила от плитки пару долек закусить. — Герр Виктор очень добрый. Уже время ужина. Где герр Виктор прикажет накрывать — в столовой или кабинете?
— Как обычно, в столовой, наверное.
— Сейчас будет подано. Еще раз спасибо, все совершенно прошло!
Она резво ускакала за дверь, стуча каблучками-шпильками. Виктор аккуратно протер бокалы и бутылку бумажной салфеткой (хрен им, а не качественные отпечатки пальцев) и заглянул в смежную библиотеку. Была она похожа по интерьеру на кабинет, только шкафы до потолка высились по всем стенам, у одной из стен стояла деревянная наклонная лестница на колесиках, а посредине был столик, у которого расставлены диван и два кресла. В нише одного из шкафов Виктор обнаружил переносной магнитофон «Телефункен», а рядом на нескольких полках — записи каких-то аудиокниг, спектаклей и опер. Обычные бумажные книги были на разных языках; в одном из шкафов он обнаружил и русские. В художественной литературе авторы были в основном революционные, предреволюционные и эмигранты, включая Северянина, Гиппиус, Бунина, Брюсова, Сологуба и Бальмонта; зато среди политических Виктор неожиданно обнаружил четырехтомник Сталина, несколько книг Троцкого, мемуары Деникина, Краснова и Врангеля и толстую книженцию какого-то Белокодова под названием «Русский фашизм: путь, предначертанный Богом». «Пропаганда», — отметил он про себя. Из того, что бы почитать перед сном, наметил томик Есенина.
За дверью послушался стук каблучков.
— Кушанья поданы, герр Виктор может идти ужинать! — пропела фройляйн Лиза.
Столовая была более светлой комнатой, чем кабинет и библиотека, с отделкой стен шелком серо- стального цвета и кофе с молоком. Посредине стоял длинный стол с закругленными концами, возле которого разместилось восемь стульев; на стене напротив этого стола висело зеркало в деревянной раме, покрытой сусальным золотом, и такой же позолоченный резной пристенный столик с цветами. Кроме этой мебели, был старинный резной сервант, несколько кожаных кресел у журнального столика и приземистый шкафчик консольной радиолы, которую фройляйн Лиза включила и поставила долгоиграющую пластинку с мягкой релаксационной музыкой. Звучание агрегата оказалось сочным и приятным, и даже легкие шорохи и щелчки придавали ему некую ностальгическую душевность. Испытание сладкой жизнью продолжалось.
Принимаясь за еду, Виктор подумал, что фрау Вайс, незаметно трудившаяся на кухне, вне всякого сомнения, достойна благодарности и поощрения в приказе. Сделанное ею мясо в горшочках по-орловски просто приводило в состояние умиления. Дополняли ансамбль простые, но с любовью приготовленные салат из свеклы с черносливом и маленькие гречневые блинчики с икрой. К вспотевшему от холода графинчику с водкой Виктор решил не притрагиваться — не испортится, начнешь «для аппетита», а от безделья тут потихоньку и спиться можно. Неизвестно еще, сколько здесь торчать.
Фройляйн Лиза вошла как раз в тот момент, когда Виктор заканчивал трапезу.
— Не пожелает ли герр Виктор еще чего-нибудь к столу?
— Нет, спасибо, все просто изумительно. В СС всегда ищут путь к сердцу мужчины через желудок?
Лиза заливисто рассмеялась:
— Разве путь к сердцу мужчины всегда так прост?
— Женщинам виднее.
— Герр Виктор еще поработает в кабинете, желает прогуляться или принять ванну перед сном? На всякий случай я постелила в большой спальне.
— Вы необычайно предупредительны, Лиза. Давайте я хоть помогу вам посуду помыть. Кухарка, наверное, уже ушла.
— Нет-нет, не надо, эта работа входит в контракт. На кухне у нас моечная машина.
— Тогда, пожалуй, гулять я не буду, а ванну с дороги приму.
— Тогда я пошла готовить ванну. Вам добавить хвои или розовых лепестков?
— Спасибо, не надо, я сам там выберу и сам приготовлю. Не лишайте меня этого удовольствия.
— Как герр Виктор прикажет, — улыбнулась Лиза и унесла тарелки.
Виктору вдруг пришло в голову, что, пожалуй, ему не стоит оставлять артефакты и верхнюю одежду вне поля зрения. Куртку они, правда, забрали… ну, ладно. В конце концов, вряд ли он будет говорить с фюрером в китайской куртке. А вот насчет остального… мало ли что они ему прицепят. Может, рейхсфюрер просто решил Гитлера убрать. Скопируют по образцу костюм из взрывчатой ткани, или в мобилу тетрил засунут, или яды какие… А потом спишут на козни МГБ. На фиг, на фиг. Лучше никому в руки не давать. Если что — у меня инструкция держать вещи при себе, и не колышет…
Ванна была достаточно приличных размеров; чтобы повесить костюм, Виктор взял свободные плечики из гардероба.
— Позвольте мне отнести ваш костюм в спальню, — прощебетала тут же появившаяся рядом фройляйн Лиза, — а сюда принести халат из гардероба. Герр Виктор предпочитает шелковый или махровый?
— Не надо, спасибо. Халат — это, конечно, очень удобно, но я решил после ванны немного походить в своем костюме.
Лиза сделала недоуменное лицо.
— Как герр Виктор прикажет… Но я могла бы его погладить.
— Спасибо, не надо. Я так привык.
— Может, герр Виктор не доверяет прислуге и боится оставить свою одежду?
— Да я-то доверяю. Как бы это объяснить… В общем, у меня приказ: одежду в чужие руки не отдавать. Почему — не знаю. Но приходится выполнять. Такой вот орднунг. Унд дисциплин.
— О, я поняла, приказ нарушить невозможно. Я только хотела как лучше.
— Все нормально. Если вы понадобитесь, я вас позову.
— Конечно. Если я понадоблюсь слишком поздно и буду уже спать, когда меня позовут, герр Виктор может зайти в комнату и разбудить. Дверь не будет заперта.
