— Вы не боитесь не запирать дверь на ночь?
— Здесь некого бояться, в доме на ночь только вы и я.
— Хм… вы же можете оказаться неодетой.
— Но герр Виктор тоже может оказаться неодетым.
— Логично… — пробормотал Виктор и подумал: «А ведь похоже на то, что она совсем не против того, чтобы к ней ночью зашли. Неужели в этой реальности польские красавицы такие легкомысленные? Или в рейхе теперь признак хорошего воспитания — порадовать горничную?»
Он закрылся, наполнил ванну и добавил хвойную таблетку, затем стал изучать стоявшие в шкафчике бутылочки и выбрал крем-шампунь «Лонда», который, как он понял, не был красящим. Кроме того, он обнаружил электробритву «Филипс» с новой сеточкой, что также было нелишним.
После ванны, посвежев, Виктор вначале прошел в гостиную — у него возникла идея проверить, что же в рейхе за цветное телевидение. Похоже, что это была система NTSC; цвета не расслаивались при движении, как в советской последовательной, но красный получался с несколько морковным оттенком. Цветных программ оказалось только две из шести. Одна была официальной, и на ней транслировали какой-то хроникальный фильм о поездке фюрера на строительство дамбы в Голландии, с митингами и обилием партийных знамен, а на другой показывали нечто похожее на мыльный сериал, где главная героиня, цветущая дама с округлыми формами, попадала в разные комические ситуации. На остальных четырех шли: выступление комедийных артистов, культурфильм, спортивное обозрение и учебно- просветительская передача по астрономии. Виктор не стал тратить времени, выключил телевизор и поднялся в спальню, прихватив по дороге из библиотеки томик Есенина.
В спальне притаившаяся в углу блаупунктовская телерадиола вновь поманила его благами цивилизации. Виктор переключил ее на радио и, повертев настройку, наткнулся на «Аве, Мария»; прекрасная музыка, выбивавшаяся из общего для этого затерянного времени синкопированного звукового фона, как нельзя лучше подходила этому дому и вечеру. Что же в этом мире будет с классической музыкой? Может, ее центр переместится в СССР, где, несмотря на свинговый мейнстрим, процветает культ академического образования и академического искусства?
Музыка затихла, и диктор заговорил по-итальянски. Виктор отключил радио: хотелось посидеть в тишине. Внезапно в дверь постучали.
— Войдите, не заперто!
На пороге показалась фройляйн Лиза.
— Герр Виктор звал?
— Нет, спасибо, Лиза. Вы действительно очень предупредительны, но я никого не звал. Может, это кто-то другой или на улице?
— Нет, в доме больше никого нет. Наверное, радио говорило, и мне показалось.
— Я думал, вы уже спите. Наверное, я разбудил вас своим радио?
— Нет-нет. Я еще не ложилась спать. Герр Виктор же не спит!
— А если я вообще не лягу спать? Если у меня бессонница?
— О, у нас есть хорошее средство от бессонницы. Я сейчас принесу.
— Не надо! — воскликнул Виктор. Ему вдруг пришло в голову, что мало ли они что тут за лекарство подкинут. Хотя, конечно, и в еду могут подмешать; но пока ничего странного не чувствуется. — Просто меня удивило, как вы готовы ждать моего вызова, пока я не засну.
— Но не только… Если герр Виктор хочет, я могу остаться.
«Остаться? Зачем? А, вот она о чем… Если красавица куда-то там бросается… Или она здесь секс- рабыня? А может, просто тут народ голодает — я тут жру спокойно, а она только на все это смотрит?»
— Лиза, вы можете взять продукты из холодильника, просто так, без этого. Ну как будто бы я ночью есть захотел, и вы там колбасы порезали, сыра.
Удивленное лицо Лизы стало еще более удивленным, затем она поняла и расхохоталась:
— Простите… Герр Виктор, наверное, подумал, что я от голода пошла на панель?
— Нет-нет, это… Ну просто случайное совпадение. Вы случайно выразились так, как иногда говорят женщины, которым нужен спонсор.
— Поняла, их в России называли содержанками. Нет-нет, мне не нужен этот, как его, спонсор. Совсем нет.
— Но ведь не влюбились же вы за полдня в мои седины. И не похожи на женщину, которой настолько уж не везет с мужчинами.
— Да, да, конечно. Герр Виктор смотрит на любовь очень серьезно… Венчание, кольца, семейное гнездо… Но у всех мужчин бывает и другая, короткая любовь, легкая, как утренняя роса: солнце встало, и все стало как прежде. Зачем же от нее бежать?
Виктор смолчал, пережевывая ситуацию. Лиза подошла к нему, присела на край кровати и заглянула ему в глаза.
«Как все банально. Обычная провокация. Только зачем? Шантажировать? Здешнему МГБ абсолютно до фонаря, с кем я тут буду валяться. Что-то узнать? Возможно».
— С таким мужчиной, как герр Виктор, должно быть счастливо много женщин…
«А может, они просто Гоголя начитались? Про Тараса Бульбу? Свели там Андрия с полячкой, ему и башню сорвало. И перешел на сторону противника. А что? От фройляйн Лизы вполне сорвать может. Так и тянет ее под простыню затащить. Или она все-таки просто тут по мужикам истосковалась? Все время в доме, личной жизни никакой…»
— А вам не будет неприятностей от связи с постояльцем?
— Нет-нет, можно не беспокоиться. В доме только герр Виктор и я. Нас никто не увидит, снаружи охрана. Если кто-то подъедет к воротам, я успею покинуть апартаменты…
«Все-таки провокация. Ну да, какая наивная девочка, не догадывается, что в таком доме могут быть спрятаны фотокамеры и микрофоны. А жаль. Красивая».
— Пани Лиза…
— Фройляйн Лиза.
«Микрофон. Знает. Прокололась. Какая ей была бы разница перед бурной ночью, как к ней обращаются…»
— Фройляйн Лиза… Наш мимолетный случайный роман был бы чрезвычайно заманчив. Но это как- то… Ну просто не в моей натуре, не в моем характере. Не обижайтесь. Вы изумительно красивы, от вас должны терять голову молодые мужчины, и вы обязательно найдете свое счастье.
— Но…
— Я желаю вам счастья и удачи. До завтра.
Лиза растерянно глядела на него, в ее глазах набухли слезы. Она вытащила платочек с кружевной оторочкой и начала усиленно их промакивать.
— Неужели… неужели я совсем не нравлюсь?
— Очень нравитесь. Но это же не значит, что я обязательно сейчас должен затащить вас в эту постель.
— Но как же… Но вы только увидите… — И Лиза начала поспешно расстегивать пуговицы на платье.
— Лиза! В чем дело? Возьмите себя в руки.
— Да, да, герр Виктор прав… это безумие… но тогда мне не оплатят контракт…
— У вас что, контракт с интимными услугами?
— Да, это лучше, чем делают те, что ложатся в постель с боссом ради того же, пытаются увести его и разбивают семьи. Это честно и законно.
— Согласен. Это вообще часть европейской культуры.
— Да, да, все культурно, никаких претензий и обязательств, никаких скандалов, даже никакой опасности. У нас хорошее медицинское обслуживание.
— Но понимаете, это не в моих правилах, когда мне покупают женщину.
— Но что же мне теперь делать? — И фройляйн Лиза вновь начала промакивать глаза.
— Давайте я подпишу акт приемки работ.
— Что?
