– Ты вовсе не теряла ее. Я обнаружил ее в моей спальне, после того как проглотил тот проклятый любовный напиток.
Кейт побледнела.
– Ты знал об этом? Маркус подошел к ней ближе.
– После того как ты освободилась из Ньюгейта и уехала в Донкастер, не сказав мне на прощание ни слова, после того как ты подчеркнуто выказала свое желание не иметь ничего общего со мной, я много раз выбрасывал ленту вон. Однако всякий раз она снова появлялась у меня на комоде.
Маркус стоял прямо перед ней, их одежда еле заметно соприкасалась.
– Я пошел к аптекарю.
– Нет, не ходил.
– Ходил. И он сказал, что есть причина, по которой я не могу избавиться от нее. Мы предназначены друг для друга.
– Аптекарь сошел с ума. Ты потерял рассудок.
– Неужели?
Из внутреннего кармана куртки Маркус достал пузырек и протянул ей его, держа на ладони.
– Я купил еще один флакон.
– Это не любовный напиток.
– Разве?
Едва он вытащил пробку, как от красноватой на вид жидкости в воздухе повеяло густым, отдающим плесенью ароматом.
– Я нахожу, что этот напиток настоящий. Ты не выпьешь его ради меня, Кейт?
– Ты в своем уме?
– Я все перепробую, лишь бы заставить тебя снова полюбить меня.
Словно змей, искушавший Еву в эдемском саду, он соблазнял ее, предлагая выпить напиток.
– Мой дом без тебя словно опустел. Я совсем одинок в нем.
– Кто в этом виноват?
– Только я сам. Я никого не виню, кроме себя. Я всегда первым рвал все отношения, которые невольно складывались между мной и кем-то другим, но я изнемог быть один. Ты стала для меня путеводной звездой.
Вдруг у нее сильно разболелась голова. Чтобы уменьшить боль, Кейт потерла пальцами виски. Его слова привели ее в замешательство, его откровенное признание совершенно смутило ее.
– Что тебе угодно от меня?
– Я прошу тебя об одном – дать мне еще один шанс. – Он взял ее за руку, причем их пальцы крепко переплелись. – Прежде ты ведь говорила, что я достоин любви, что я заслуживаю этого. Я могу стать тем, каким ты, по-видимому, считала меня. Позволь мне доказать тебе, что я могу стать лучше. Пожалуйста.
Кейт посмотрела на него, затем взглянула прямо ему в глаза, в самую их синеву. Пронзительная глубина его слов смутила ее. Такие острые переживания были для него не характерны, ему чужды были столь пылкие проявления чувств, она не могла взять в толк, почему он решился на такое откровенное и мужественное признание.
«Может, он и в самом деле любит меня? – Надежда вспыхнула в сердце Кейт. – Умеет ли он быть серьезным?
Хотя, несомненно, он говорил искренне. Что, если он не шутил?..»
То, что он мог признаться в своих чувствах, – такое никогда не приходило Кейт в голову. Она даже не допускала мысли, что они могли когда-нибудь снова увидеться, не предполагала, что им выпадет случай вот так побеседовать друг с другом. Поэтому она никогда понапрасну не мучила себя, мысленно рисуя то, как бы мог протекать между ними воображаемый разговор.
Но вот он здесь и явно добивался ее, он сделал ей такое признание, какое она никогда не надеялась услышать от него. Он умолял ее, просил у неё прощения, почти отпущения грехов, взывал к ее сочувствию. Ведь он был горд и тщеславен, но, несмотря на это, смирился до того, что умолял ее полюбить его снова, и она не могла не поразиться его поступку.
Что же хотела она сама? Нужен ли он ей? Сможет ли она опять стать прежней, страстно влюбленной женщиной? Неужели эта женщина по-прежнему пряталась где-то внутри ее? Захочет ли она снова рискнуть всем? В силах ли она вынести тот мучительный, небывалый всплеск вожделения и страсти, который он снова вызывает у нее?
Сердце ее тревожно забилось.
Во время своих многонедельных размышлений и раздумий она никак не могла найти ему оправдания. Но теперь, вдумавшись, она поняла, что он все-таки не так уж и виноват. Регина манипулировала всеми, принуждая и запугивая, уговаривая и улещивая. Кто смог устоять перед ней? Она обманула даже служителей закона, адвокатов.
Из разговоров с Селиной Кейт поняла, как втайне от нее Маркус сделал все от него зависящее, чтобы исправить зло, содеянное Региной. Он методично изводил Регину своими требованиями и придирками, стараясь сделать ее жизнь как можно более невыносимой, возместил недостачу денег в фонде Селины, уладил все проблемы с завещанием отца Кейт. В итоге Кейт, перестав быть бедной родственницей, превратилась в состоятельную наследницу.
