– Я не в силах сказать тебе «нет». Я сам хочу этого больше всего на свете.
– Ну так давай.
Может быть, этим он покажет, как любит ее. Пора не только словам и, но и действиям и подтвердить свою любовь.
– Поначалу будет больно. Но тут нет ничего страшного.
– Ты уже говорил мне.
– Обещай мне одно.
– Все, что ты хочешь, дорогой. Все, что угодно.
– Обещай, что никогда не будешь жалеть о том, о чем меня попросила.
Да она никогда и ни за что не пожалеет о таком опыте! Ведь вся ее жизнь напоминала собой путь, который вел ее к этому событию, когда она наконец-то станет женщиной.
– Я всегда буду с радостью думать, что это сделал ты. Клянусь.
– О, Кейт.
Благодаря их обоюдному стремлению пылкость Маркуса только усилилась; его вожделение окрепло еще сильнее.
Доведенный до восторга, он был охвачен неудержимой страстью. Он никогда не помнил себя таким.
Его вездесущие руки не знали удержу, они гладили, возбуждали и ласкали Кейт; удивительно, но сладострастие возрастало у каждого из них в равной степени. Кейт находилась на вершине блаженства, ее пылкость достигла крайней степени. В этот момент Маркус приноровился, аккуратно и неглубоко вошел в нее. Внезапно уверенность покинула Кейт, она вся внутренне напряглась.
– Расслабься.
– Я боюсь.
– Не бойся.
– Я ничего не могу поделать с собой.
– Сейчас все пройдет.
Слишком все у него было велико! Глупенькая испуганная Кейт попыталась сопротивляться.
– Маркус!
Кейт казалось, что ей перестало хотеться этого. Но отступать было поздно, он был намерен дать ей то, о чем она так умоляла его.
– Ты так хороша.
– Маркус!
– Тише! – прикрикнул он.
Он был поглощен своей задачей, поэтому ее мольбы были для него только помехой. Он стиснул ее бедра и развел их пошире и чуть вверх.
– Я боюсь. Я… я…
– Никаких жалоб, Кейт. Помнишь?
Она нетерпеливо заерзала, но он и не думал отступать. Маркус устремился внутрь ее; его плоть была твердой и настойчивой, и в итоге это произошло. Кейт утратила свою девственность. Она кричала от боли и захлестнувшего ее счастья, а он безудержно целовал ее, пил срывавшиеся с ее губ удивленно-радостные стенания. Впрочем, Маркус вел себя достаточно спокойно, он выжидал, чтобы ее девственное сознание свыклось с новыми ощущениями.
Он говорил ей, на что это может быть похоже, но Кейт слушала и не слышала, она даже предполагала, что само это действие почему-то должно было походить на умирание. Да, все случившееся можно было описать словами, но до тех пор, пока она сама не прошла сквозь это, вряд ли возможно было постичь всю необычность и значимость того, что произошло с ней.
– Худшее уже позади, – прошептал он.
– О, я осталась жива, – попробовала пошутить Кейт над столь явно выказанной ею женской эмоциональностью.
– Ты все сделала как надо.
Маркус улыбнулся, словно подтверждая, что все идет хорошо. Кейт постепенно привыкала: внутри ее все явственнее звучал голос довольной плоти.
– Ты попал внутрь меня!
– Поговори мне еще.
– Никогда бы не поверила.
Он был доволен, рад и необычайно взволнован.
– Давай закончим.
Он теснее прижался к ней. Кейт почувствовала, как он еще глубже погружается внутрь ее тела, раньше ничего подобного ей никогда не приходилось испытывать, и как только миновала первая боль, Кейт уже
