– Лидия!
– Ты уверен, что это твой окончательный ответ?
– Мне надоели твои разглагольствования.
– Отлично. – Алекс собрал принесенные с собой бумаги, сунул их в саквояж и повернулся к двери.
Николас запаниковал.
– Куда это ты пошел?
– Домой.
– Забери меня с собой.
– Нет.
Николас посмотрел на брата в надежде отыскать хоть намек на привязанность или братскую любовь. Должен же Алекс чувствовать долг семейных уз. Но брат смотрел на Николаса, как на чужого человека. Николас попытался улыбнуться.
– Ты же не собираешься… бросить меня здесь?
– Именно это я и собираюсь сделать.
– И надолго?
Алекс пожал плечами:
– Навсегда.
– Навсегда?! И ты утверждаешь, что это я сумасшедший?
– До сих пор я думал, что ты просто глуп и испорчен. Но недавно мне пришло в голову, что ты опасен.
– Опасен? Но это же… это же… нелепо!
– Тебе не разрешат выходить на улицу. Никто не знает, что еще ты можешь натворить, и я не собираюсь рисковать, вдруг ты ранишь еще кого-нибудь.
Николас разозлился, но вовремя подавил гнев. Нужно убедить Алекса, объяснить ему, что он просто все неправильно понял. Никто не убит. Все участники немного пострадали, но живы и здоровы. И к чему занудствовать?
– Слушай, – сказал он,
– Ее зовут Эллен Маршалл, и если ты еще раз упомянешь ее имя, я своими руками отрежу тебе язык, заткну его тебе в глотку и с удовольствием посмотрю, как ты задохнешься. На случай если ты не заметил, – Алекс подошел совсем близко, словно собрался пустить брату кровь, – я тебе напомню, что в этом заведении нет представителей закона, так что я могу сделать с тобой все, что угодно, и спокойно уйти.
Николас отшатнулся. По разъяренному лицу Алекса он понял, что тот не блефует. Может, он и в самом деле испытывает какие-то чувства к той маленькой потаскухе, кто знает?
Алекс направился к двери, и Николас перепугался. А вдруг брат уйдёт и никогда не вернется? Что, если он оставит его здесь гнить заживо, как и обещал?
– Скажи, что там насчет Лидии? – взмолился Николас. – Что я должен сделать?
Алекс остановился – слава Господу! – и обернулся.
– Ты женишься на ней. Прямо здесь. Прямо сейчас.
– Сейчас?
– Она ждет снаружи. С викарием. Обвенчавшись, вы сразу уедете в ее дом в Суррее. Ты будешь жить там – вместе с ней – и никогда не покажешь свою жалкую физиономию в Лондоне.
– А если я откажусь?
– Останешься в этой камере, пока не испустишь последний вздох, – и это гораздо больше, чем ты заслуживаешь. Я бы предпочел, чтобы тебя повесили.
– Так чего ж ты этого не добился?
– Хотел, чтобы все побыстрее закончилось. Эллен и ее брат и так слишком сильно пострадали из-за нас. Я не хотел, чтобы им пришлось страдать дальше.
Эллен! Эллен! Эллен! Николаса уже тошнило от нее! Почему она важнее всех остальных?
– Мне нужно несколько дней подумать. Давай пойдем домой, я приведу себя в порядок и…
– Нет. Это предложение первое и последнее. Ты можешь согласиться или отказаться, но ответить должен прямо сейчас.
Николас просто лопался от злости, не сомневаясь, каким должен быть его ответ. Других вариантов нет. Ему придется жениться на Лидии; но нет такой женщины, которой он не смог бы манипулировать, и его мать – превосходный тому пример.
Да, он женится на Лидии. Он поедет с ней в Саутгемптон, проведет там недельку-другую, изображая раскаяние, а потом удерет в Лондон, к Сюзетт.
– Думаю, ты рассказал ей всю эту гадкую историю?
– Да.
