Демонстратор представлял собой голографический экран в полметра толщиной по метру в длину и высоту. Он был запрограммирован показывать положение Сад-138, нашей планеты и еще нескольких мелких небесных тел этой системы. Зеленая и красная точки отмечали позиции нашего крейсера и корабли тельциан.
По данным компьютера, тельцианам понадобится не менее одиннадцати дней, чтобы затормозиться и добраться до нашей планеты. Но чтобы не дать захватить себя, словно мух на потолке, они постоянно меняли ускорение и направление полета. Поэтому, основываясь на сотнях подобных случаев из истории войны, компьютер составил таблицу вероятности контакта.
11
15
20
25
30
35
40
45
50
Если только, конечно, Антопол и ее команда веселых пиратов не накроют их крейсер раньше срока. Вероятность этого – пятьдесят на пятьдесят.
Но нам в любом случае оставалось одно – сидеть и ждать. Если Антопол повезет, то воевать нам не придется Нас сменит новый гарнизон, а наш отправят к следующему коллапсару.
– Еще не начали. – Чарли перевел демонстратор на минимальную масштабную шкалу. Планета выглядела как белый шар величиной с дыню. Зеленая точка крейсера горела от нее на расстоянии в восемь таких дынь.
Пока мы смотрели, от точки корабля отделилась еще одна зеленая точка и поплыла в сторону. Ее сопровождала туманная цифра 2. В соответствии с «условными обозначениями», спроецированными в нижний левый угол демонстратора, двойка обозначала «ракету преследования». Остальные цифры относились к самому «Масарику», к штурмовику планетарной защиты и четырнадцати ракетам планетарной защиты. На экране они пока обозначались одной точкой.
Кот терся о мою ногу, и я взял его на руки.
– Скажи Холлибоу, пусть собирает группу. Новости может сообщить им сразу.
Новости никого не обрадовали. Мы уже перестали ожидать тельциан и пришли к уверенности, что командование совершило ошибку и они никогда не появятся.
Я велел начать серьезную подготовку – никто не брался за оружие последние два года. Я активировал пальцевые лазеры и раздал гранатометы и ракетные пускатели. Внутри периметра мы упражняться не могли, поэтому часть автоматических лазеров была выключена, и взвод за взводом, по очереди, уходил за полкилометра от периметра, чтобы пострелять. Их сопровождал Чарли… Раек постоянно дежурила у экранов дальнего обнаружения. В случае опасности она должна была подать сигнал, чтобы взвод успел укрыться за периметром прежде, чем заработают лазерные установки.
С мишенями проблем не было – мы запускали тахионную ракету, взрыв выбрасывал такое количество осколков, что только успевали целиться.
С лазерами солдаты управлялись очень хорошо, лучше, чем с примитивным оружием внутри стазис- поля. Это напоминало стрельбу по тарелкам: один солдат бросал камешки, второй подстреливал их, прежде чем они успевали упасть.
Рефлексы и координация были сверх всяческих похвал. (Наверное, Совет по евгенике все-таки знал свое дело.) Стреляя по камешкам размером с гальку, они выбивали девять из десяти. Я же, не имевший преимуществ биоинженерии, не поднимался выше семи из десяти. А ведь у меня имелся гораздо больший опыт.
С гранатометом они также великолепно справлялись.
Этот аппарат стал более сложным, чем раньше. Имелся набор магазинов – гранаты в одну, две, три и четыре микротонны. Для рукопашного боя, когда применять гранаты невозможно, ствол пускателя отделялся и магазин начиняли «дробью».
При каждом выстреле вылетало облако из тысяч маленьких стрелок, убивавших насмерть на расстоянии пяти метров и превращавшихся в пар на шести метрах.
Тахионный ракетопускатель вообще не требовал навыков. Главное, чтобы никто не стоял у вас за спиной во время пуска – выхлоп бил на несколько метров. Цель нужно было поймать в перекрестие и нажать кнопку. Траектория значения не имела – ракета шла по прямой линии, набирая скорость убегания менее чем за секунду.
Но все зависело от того, что противопоставят нам тельциане. Греческая фаланга выглядит чрезвычайно внушительно, но что она стоит против единственного человека с огнеметом? Кроме того, из-за разницы во времени невозможно было даже предположить, какое они используют оружие. Возможно, они не имеют понятия о стазис-поле. А может, они произнесут волшебное слово – и мы исчезнем.
Четвертый взвод старательно плавил скалы, когда меня вызвал обратно на базу Чарли. Срочные новости. Вместо себя я назначил командиром Гемова.
– Еще один? – На экране демонстратора наша планета выглядела сейчас не больше горошины. Крестик обозначал положение Сад-138. По всему «полю боя» были разбросаны четыре десятка красных и зеленых точек. Цифра 41 расшифровывалась как «тельцианский крейсер (2)».
– Ты вызвал Антопол?
– Да. Запаздывание сигнала составляет сейчас почти сутки.
– Второй корабль – это что-то новое. Хотя Чарли и сам это знает.
– Наверное, им очень нужен этот коллапсар.
– Похоже. Значит, будет жарко. Даже если Антопол справится с первым крейсером, у нее не будет даже пятидесяти процентов вероятности поразить второй. Не хватит ракет и штурмовиков.
– Не хотел бы я оказаться на ее месте. Но мы в хорошей форме.
– Побереги пыл, Уильям. – Чарли уменьшил масштаб изображения. Теперь видны были только медленно ползущая красная точка и Сад-138.
Две недели после этого мы наблюдали, как одна за другой гаснут точки. И если вы знали, куда и когда смотреть, вы могли бы выйти наверх и увидеть, как все происходит на самом деле – как загорается новая звезда и исчезает через секунду. За эту секунду нова-бомба излучала в пространство энергию миллиона гигаваттных лазеров. Возникала миниатюрная звезда, «полщелчка» в диаметре, раскаленная до внутризвездной температуры. Даже без прямого попадания радиация взрыва выводила из строя всю электронику ракеты – такая судьба постигла два штурмовика, наш и тельцианский. Оба начали бесконечный
