Инна Яковлевна бездумно смотрела в окошко, на пролетающие мимо летние пейзажи, на заросли боярышника, на высокие золотистые соцветия солнечника, там и сям вздымающиеся из темно-зеленой травы. А Татьяна, решив, что соседка притомилась и вздремнула, прикусила язычок и мысленно поругивала себя за назойливую болтливость.
1965 год
– Кажется, ваши друзья не поверили нашей легенде, – усмехнулась Рита.
– Легенде? – Георгий поглядел озадаченно.
– Так разведчики называют выдуманную историю своей жизни, – пояснила Рита. – Проще сказать – ваши друзья не поверили нашему вранью.
– Ну, они же не идиоты, – пожал плечами Георгий. – Они ведь знают всю мою семью.
– А что у вас за семья, кстати? Ну, отчим – Герой Советского Союза, это я уже усвоила. А ваш отец? Он где? Ваши родители разведены?
– Нет, отец погиб на фронте, – сухо ответил Георгий. – За дядю Колю мама уже году в пятидесятом замуж вышла. Вскоре сестра родилась, Вера. Ей сейчас пятнадцать.
– А вам?
«А вам?» – чуть не спросил, в свою очередь, и Георгий, но сдержал неуместное, конечно же, и совершенно неприличное любопытство.
– Мне двадцать один.
– О Господи, – вздохнула Рита. – Оказывается, я вам вполне гожусь не только в тетушки, но и в матушки.
У Георгия почему-то вдруг сжалось сердце, и он никак не отреагировал на ее слова. Рита тоже молчала. Они шли от фонаря к фонарю, и за штакетником, откуда доносился сладковатый аромат душистого табака, порой лениво взлаивал какой-нибудь сердитый, не в пору разбуженный пес.
Но вот череда заборов, ограждавших «частный сектор», закончилась. Впереди смутно светлели стены нескольких помпезных «сталинок». Слева мрачно возвышалась громада старинного храма, стоявшего, конечно, с заколоченными дверями и окнами.
– Вы знаете, как называется эта церковь? – спросила Рита.
– Сормовская.
– Почему Сормовская?
– Потому что в Сормове находится, – пожал плечами Георгий. – А как она может еще называться?
– Например, Спасо-Преображенский собор, – сказала Рита. – Он открылся в 1903 году. Строился при Алексее Павловиче Мещерском, который был управляющим сормовскими заводами до того, как в должность вступил Никита Ильич Шатилов.
– И Шатилов жил в том доме управляющего, который сгорел и на который вы хотели посмотреть? – догадался Георгий. Усмехнулся: – Вы в нем тоже жили?
Она повернула голову, и в темноте Георгий ощутил ее взгляд. Натурально ощутил, щекой и виском, странное, очень легкое, словно бы прохладное прикосновение.
– Ну, – тихонько улыбнулась Рита, – вы же не поверили мне, верно? И правильно сделали. Я там, конечно, не жила, но… О, смотрите, такси!
Очертания «Победы» таяли в темноте, но зеленый огонек сиял посреди плохо освещенной площади, словно глаз диковинного зверя.
– В Верхнюю часть, – сказал Георгий, наклоняясь к окошечку шофера. – Поехали?
– Верхняя часть большая! – мощно зевнул широкоплечий, кудрявый, гладкий парень в клетчатой рубахе. Рукава были закатаны, мышцы бугрились, пальцы небрежно барабанили по баранке. – Куда поедем-то?
– Улица Фигнер, – подала голос Рита, подходя ближе. – Рядом с областной библиотекой.
«Она что, меня до дома решила довезти? – смятенно подумал Георгий. – Я ведь живу именно что рядом с областной библиотекой! Она запомнила мой адрес и хочет меня отвезти, как мальчика? И еще маме с рук на руки сдать?»
– Дотуда червонец, – сообщил водитель, пристально вглядываясь в Риту.
– Что? – ахнул Георгий.
Не то чтобы он часто ездил на такси, но даже ему было понятно: червонец – чрезмерные деньги.
– Что слышал! – подмигнул жарким глазом шофер.
– По-моему, чересчур…
– А по-моему, в самый раз будет. Не нравится – ночуйте в Сормове, на травке.
– А разве у вас не работает счетчик? – вмешалась Рита.
– Нет! – ухмыльнулся таксист, нагло блестя глазами.
– Как же вы можете трудиться на неисправной машине? Мой отец когда-то был водителем такси, он рассказывал, что у них из гаража запрещали выезжать, если счетчик не в порядке. Это дело клиента, сколько пожаловать на чай, но сумма на счетчике должна быть обозначена, – обстоятельно и мягко говорила Рита. – Иначе водителя могли рассчитать или даже уволить без выходного пособия.
– Да ну? – вытаращился таксист.
