— Превосходно. Мне нужно ненадолго отлучиться. Я попытаюсь вернуться как можно быстрее, но на это может уйти больше времени, чем я рассчитываю. Дождись моего ухода, потом вызови к себе в кабинет Модульного человека и Водяную Лилию. Объясни им принцип работы нашей системы безопасности. Разжевывай все до мельчайших подробностей. Постарайся задержать их здесь, рядом с собой, как можно дольше. Желательно до моего возвращения.
Чау кивнул.
Хирам вышел в фойе, вызвал лифт, покачался с пяток на носки, как будто это могло заставить лифт идти быстрее. Когда двери наконец распахнулись, он бросился в кабину и едва не врезался в Джея Экройда, который выходил из лифта.
— Ты! — воскликнул Хирам. — Прекрасно, ты-то мне и нужен. Идем со мной, нам нужно найти доктора Тахиона.
Экройд вернулся в кабину. Уорчестер нажал кнопку первого этажа, и они поехали вниз.
— Как все прошло с Жабром? — спросил Хирам.
— Не очень, — ответил Щелкунчик. — К тому времени, когда мне удалось разговорить Жабра, Дубина снова оказался на свободе. У него хорошие адвокаты. Думаю, они подадут на меня в суд. — Его губы искривились в полуулыбке. — Возможно, и на тебя тоже. Жабр боится возвращаться домой. Я отправил его к моей сестре. Там он будет в безопасности, а мы будем знать, где его найти, если понадобится.
— Проклятие! Неужели мы не можем избавиться хотя бы от одного мерзавца? И куда только катится этот город!
Джей пожал плечами.
— Зачем мы идем к Тахиону?
Хирам бросил на него хмурый взгляд.
— Боюсь, что его могли убить.
Вонищенка наклонилась вперед, отпустила кирпичную стену, за которую держалась. И тут же схватилась за мусорный бачок. В переулке воняло помойкой. Розмари боязливо оглянулась по сторонам.
— Успокойся. Мы одни.
— В твои обязанности не входит прочитывать все криминальные сводки, как в мои, — возразила подруга. — Ты не видела фотографии, которые делают в подобных местах. Тебе не приходилось ходить в морг, чтобы осмотреть…
— Тихо, — перебила ее Вонищенка.
— Нашла его?
— Он ближе к центру города, на востоке. Я бы сказала, где-то в районе Стюйвесант-сквер. Под землей, разумеется.
— Думаю, сегодня никто ничего не заметит, — сказала Розмари, — Книги все еще у него?
— Насколько я могу судить, да. Он толком не помнит и не замечает, что у него в желудке. Вот если там пусто, тогда другое дело. С чего бы книжкам куда-то деться?
Розмари двинулась к выходу из переулка.
— До Стюйвесант-сквер довольно долго добираться, в особенности сегодня. Надо идти, если мы хотим вернуться в «Хайфонскую лилию» к восьми. — Она удрученно улыбнулась Вонищенке. — Там и посмотрю, что мне делать.
Женщина нахмурилась.
— Джек передвигается так медленно, что поймать его не составит никакого труда. Едем на метро. На улицах сегодня настоящее безумие. — Она усмехнулась. — В жизни своей не видела такой ненасытной твари, как этот аллигатор. Надеюсь только, что он не поймает нас.
Глаза Розмари расширились.
— Не бойся. Для этого он слишком беспокоится о своей племяннице, — успокоила ее Вонищенка. — Просто на поверхностном уровне своего крокодильего сознания не понимает этого.
Женщины направились к выходу из переулка туда, где шумела веселая праздничная толпа. Они очутились во власти тележек с экзотической едой, песен, криков и рок-н-ролла.
— Книги здес-ссь нет, Тахи. Так где же она? — Яростные шипящие свидетельствовали о том, что терпение джокера на исходе.
— У меня почти тысяча книг, а они никак не могут выбрать себе ничего подходящего. По-моему, это неучтиво и ставит под сомнение мой вкус.
— Или их собственный, — вставила Рулетка.
Тахион резко повернулся и очутился лицом к лицу со змеелицым, предупреждая удар.
— Я ничего не знаю об этой неуловимой книге. Ты говоришь, что ее передали мне. Сегодня мне никто ничего не отдавал. Последние шесть часов я провел в обществе этой дамы. Скажи, кто-нибудь передавал мне какую-нибудь книгу?
— Нет.
— Она у тебя. — Раздвоенный язык снова порхнул по лицу такисианина, пробежал по груди. — Если мне придется разорвать твою черномазую бабенку пополам, чтобы получить книгу, я это сделаю.
Тупой указательный палец с невероятно толстым и острым когтем впился ей в плечо, и Рулетка едва удержалась от крика. То, что скоро должно произойти, будет куда хуже пальца, вцепившегося в занемевшее, ноющее плечо, и ей лучше быть готовой к этому.
— Ладно, я все понял. Книги здесь нет. Я спрятал ее в надежном месте.
— И с-ссейчас-сс ты отведеш-шшь нас-сс туда.
— Хорошо, только отпустите ее.
— Нет, она пойдет с-сс нами.
— Тогда никакой книги.
— Тогда я немного подправлю ей личико.
В дверь позвонили.
Захватчики зашевелились. Томми сжал пистолет и двинулся к двери, потом отступил назад. Змей бросился к Тахиону, но тот ухватился за представившуюся возможность и выкрикнул:
— Сейчас, одну минуточку!
— Я переломаю тебе твою поганую ш-шшею, сс-скотина! — прошипел джокер и схватил доктора за горло.
— Лучше позволь ему открыть дверь, — прошептала Рулетка, поскольку лицо Тахиона побагровело и он сам, по всей видимости, ответить ничего не мог. — Иначе они поймут, что что-то не так, и вернутся с полицией.
— Подождем. Может, это почтальон или с-ссвидетели Иеговы.
Однако это оказался не тот и не другие. Мужской голос, звучный и низкий, хорошо поставленный, однако с нотками беспокойства, позвал из-за двери:
— Tax? Мне нужно с тобой поговорить. Что там у тебя случилось?
— С-сскажи ему, что вс-ссе в порядке.
— Вс-ссе в порядке, — с готовностью повторил за ним Тахион и закашлялся, потирая саднящее горло.
— Что это за мужик?
— Хирам Уорчестер.
— Ладно, открой дверь, но выпроводи его, и быс-сстро.
— Неплохо бы вытереть ему лицо, — предложила Рулетка тем ровным тоном, который взяла с самого начала этого кошмара. Собственное хладнокровие радовало и поражало ее одновременно. Внутри у нее все ходило ходуном.
— Вот ты и вытри.
Ей бросили платок, и Томми развязал ее. Кончики пальцев мгновенно закололо — кровь хлынула обратно в затекшие руки.
— Tax?
— Иду! — отозвался тот, а Рулетка макнула платок в вазу на кофейном столике и принялась поспешно
