это уйма времени.
– Можно посмотреть, когда у него заканчивается тур, – хмуро буркнул я.
– А ты знаешь, в какой тур-шараге он путеву покупал? – бодро отразил мою попытку сумничать Глюк.
– Нет, не знаю, – не стал юлить я. – А давай посмотрим, кто выкупал билет? Вдруг окажется, что его турфирма?
Гоха въехал мне локтем под ребра – мол, молодец, соображаешь, а пальцы Глюка опять запорхали над клавиатурой.
– Нет, мимо – ваш крендель сам брал билет прямо в аэропорту за час до начала регистрации, – почти тотчас же выдал он, и я смачно матюкнулся про себя.
Я хмуро посмотрел на Гоху, – похоже, все, тупик?
– Да погоди ты кукситься, Глеб! – вместо Гохи ответил, перехватив мой взгляд, Глюк, тыча пальцем в экран. – Первый билет, который крендель сдал, бронировала ему какая-то «Тур-Ин». Может, она и тур в Египет она ему делала?
«Тур-Ин»? Стоп, ведь в этом дурацком «Турине» работает Люся Зайцева! Вот это номер!
– Очень даже может быть, – задумчиво протянул я.
– Ты чего, знаешь, что ли, эту контору? – спросил Гоха, безошибочно заметив, как я напрягся.
– Да, работает в ней одна моя… знакомая, – усмехнулся я.
– Ну, так и отлично! – обрадовался Гоха. – Давай ей звякнем и спросим, не она ли, часом, оформляла тур нашему кренделю!
Правда, что ли, позвонить? Надо же, как часто последнее время у меня возникают поводы звонить Люсе!
– Ну, чего, звони! – заторопил меня Гоха. – Может, она вообще его хорошо знает, и мы сможем чего- нибудь у нее про него разведать?
И тут именно эта мысль, что, возможно, Люся знакома с Шуляевым, остановила мой палец, уже готовый нажать кнопку посыла вызова. Он-то имеет ввиду, что Люся – это так, абы кто, просто какая-то моя знакомая, и что ее предположительное знакомство с Шуляевым – не более, чем случайность, причем случайность нам выгодная и удобная. Но я-то знаю, кто такая Люся Зайцева на самом деле! Люся – это человек, который, между прочим, был в курсе моих княжеско-наследных дел, и к тому же она как минимум общалась с Талией. Может ли после этого то, что главный и единственный подозреваемый Шуляев оформлял турпоездку именно в ее фирме, быть случайностью?
Мои колебания не укрылись от Гохи.
– То есть ты считаешь, что каждый, с кем контактировал Шуляев, сразу становился его сообщником, так, что ли? По типу инфекции? – насмешливо прищурился на меня Гоха. – Может, ты считаешь, эта твоя дамочка и есть Голос? Да, может, в этой турконторе вовсе и не она оформляла кренделя нашего! Знаешь, брат, так нельзя, это уже мания преследования!
Гохина тирада встряхнула меня. На самом деле, что это я?! Ведь я только вчера общался с Люсей, она сидит у себя на даче, то есть в деревне Брыньково Калужской губернии, в без малого двухстах верстах от Москвы, и хотя бы поэтому никак не может иметь отношение ко всему этому делу. И вообще то, что Люся Зайцева мне несимпатична, еще не следует, что она черт с рогами! Не зная, кого подозревать, я подозреваю всех. Да, воистину – воспаленный рассудок рождает чудовищ!
– Да нет, просто я принципиально не хочу, чтобы кто-нибудь еще знал, что я в Москве, – отмазался я от Гохиных насмешек. – Звонить придется на мобильный, черт его знает, чего он там определит!
– Звони с моего, – подал голос вроде бы безучастный к нашему диалогу Глюк. – У меня телефон подключен через Интернет, его не определяет даже коммутатор ФСБ.
– Звони, – ласково подтвердил Гоха, протягивая мне трубку.
Я вздохнул, и позвонил.
– А, это ты, дорогой, – услышал я в трубке Люсин голос, как всегда, словно обесцвеченный перекисью водорода. – Все еще в Швейцарии, или уже прилетел и собрался ко мне в гости?
– Да нет, еще здесь, – ответил я, стараясь не замечать ее коечных интонаций. – Люсь, у меня к тебе еще один вопрос, можно?
– Только один? – протянула Люся. – Я разочарована.
Надо было бы из вежливости, конечно, посмеяться шутке, но мне было не до приличий. Я подобрался, и задал
– Скажи пожалуйста, фамилия Шу-ля-ев тебе, случайно, ничего не говорит?
– Если Вадим Львович, то случайно говорит: это – мой клиент, – без запинки ответила Люся, и с ехидцей поинтересовалась: – Тоже случайно встретил в Женеве?
Она говорила спокойно и насмешливо, и меня совершенно отпустило.
– Да нет, – облегченно рассмеялся я. – Это – адвокат по делам моего наследства, он сейчас в Египте, я знаю, что тур он брал в твоем «Тур-Ине», он сам мне об этом говорил. Тут у меня возник вопрос, который никто, кроме него, не может разрешить. Не безумно срочно, но тем не менее мне очень нужно знать, когда он будет в Москве. Мобильный у него не отвечает, вот я и надумал позвонить тебе. Ты ведь разрешила мне звонить по любым вопросам, не так ли?
Гоха показал мне большой палец, – мол, складно врешь, но сам я был от своей выдумки не в восторге. Не знаю, удалось ли мне хоть как-то фривольностью заретушировать неубедительность мотивации, но Люсю, похоже, это не волновало.
– Вообще-то, я имела ввиду другое, – хмыкнула в трубку Люся, – но видно, мне не суждено дождаться от тебя нужного вопроса. Что же до Шуляева, то надо же, как тесен мир! Между прочим, сосватала мне его Жанка со словами, что этот адвокат очень-очень важен для Романа с его судом, и с просьбой сделать ему тур подешевле. Слава Богу, что ему приспичило на Красное море, а у нас в конторе Египтом занимаюсь не я. Он вынул из Ирки, которой он достался, всю душу придирками и канючением насчет скидок. В общем, жадюга оказался такой, что фирма на нем ничего не заработала, шеф лишил за это Ирку премии, и с тех пор она со мной не разговаривает. Так что, когда он там возвращается, извини, не знаю, а Иркиного телефона у меня с собой все равно нет, и звонить ей не проси. Так что, извини, что не смогла быть тебе полезной, и до свидания, дорогой.
«Да уж, о том, откуда Люся знала Шуляева ты, зная, что «Московский Законник» имел какое-то отношение к Романовым судебным делам, мог бы догадаться и сам», – выговорил я себе, слушая тишину в трубке.
– Ну, что? – дернул меня за рукав меня Гоха, и я только покачал головой – ничего.
– Слышь, юзера, мы чего-нибудь делать-то будем сегодня? – раздался раздраженный голос Глюка. – Вы чего-то звоните, спрашиваете, вас, чувствуется, посылают, а не проще сломать сервант этой шараги, да и посмотреть все самим, а?
Мы с Гохой переглянулись. Точного смысла выражения «сломать сервант» мы, конечно, не знали, но смысл предложения был понятен.
– Да, Вась, – за нас двоих ответил я. – Ломай этот сервант, и давай смотрим, что там у него внутри. За фомкой сгонять?
– Вот моя фомка, – хмыкнул в ответ на мою шутку Глюк, пододвигая к себе клавиатуру.
По хакерской классификации человеческих индивидуумов по близости их отношений с компьютером, такой, как я – это «юзер», то есть пользователь, и принадлежу к одной из низших каст. Однако же, не к самой низшей, потому что юзер тыкает пальцами в клавиатуру вполне осмысленно и даже знает, что в машине есть, к примеру, материнская плата, процессор и жесткий диск. А ведь есть еще «недоюзеры» – эдакие дамочки из офисов, которые считают, что компьютер – это, собственно, монитор, который стоит у них на столе, и все остальное человечество, которая вообще никогда к компьютеру не прикасалась, и по той же классификации представляют собой вообще тупиковую ветвь развития, в грядущую кибер-эпоху обреченную на вымирание. В общем, юзер – это звучит относительно гордо, это – что-то типа шимпанзе и горилл по сравнению с человеком. А компьютерные хомо сапенс – это, конечно, хакеры. А поскольку мне всегда хотелось представлять из себя нечто большее, чем просто юзер, такой процесс, как взлом компьютерного сервера – «серванта», чем сейчас собирался заняться супер-хакер Вася-Глюк, представлял для меня живейший интерес. А тот, колотя по клавишам с особым каким-то остервенением, уже целиком был в этом
