летчикам.
Вручая боевые машины от имени полярников истребительному авиационному полку Героя Советского Союза подполковника Шинкаренко, я обошел строй и каждому экипажу пожелал успеха.
Уже через несколько дней летчики воевали в Белоруссии. Командование полка с законной гордостью писало нам:
'Уничтожено 43 фашистских самолета, из них 20 бомбардировщиков и 23 истребителя. Будьте уверены, наши дорогие шефы, что ваши самолеты попали в надежные руки'.
В последующих боях авиаполк 'Советский полярник' заслужил высокое звание гвардейского. Высокие награды - ордена и медали Союза ССР получили свыше 60 летчиков и стрелков.
Летчики полка и полярники крепко подружились. Делегации полярников часто посещали подшефный полк, летчики систематически сообщали о своих боевых делах коллективу Главсевмор-пути.
Не могу не рассказать и еще об одном виде шефства - заботе полярников о детях погибших воинов. За это благороднейшее дело в августе 1942 года первым взялся коллектив полярников Тикси. На собрании комсомольцев и молодежи Тикси выступил помощник начальника Политуправления ГУСМП Серафим Иванович Головин. Он подробно рассказывал о жизни Большой земли. Упомянул о том, что многие семьи по инициативе работниц московской фабрики 'Красный богатырь' берут на воспитание детей, чьи родители погибли во время войны.
Рассказ взволновал всех. Но чем они могли помочь сиротам? Многие полярники своих-то детей не видели по два-три года! Вот тогда и постановили комсомольцы: взять шефство над одним из детских домов. На следующий день общее собрание сотрудников полярной станции одобрило решение молодежи. Коллектив постановил ежемесячно отчислять однодневный заработок на воспитание осиротевших детей и призвал все коллективы Советской Арктики следовать этому примеру.
Ответ не заставил себя ждать. Предложение поддержали полярники острова Диксон, мыса Шмидта, бухты Кожевниково...
Навигация 1942 года уже заканчивалась, поэтому немногие коллективы успели отправить в детские дома посылки. Пришлось ограничиться денежными переводами и радиограммами.
Полярники мыса Шмидта взяли шефство над Клязьминским дошкольным детским домом, где воспитывалось 60 ребятишек. На запрос полярников, в чем нуждаются детишки, директор детдома ответила, что нужны теплая одежда и обувь. Полярники привлекли к шефской работе молодежь, работников фактории. Взрослые собрали деньги, а чукотские школьники сшили меховые варежки и унты для далеких маленьких друзей. С последним пароходом в Клязьминский детдом ушли две большие посылки с теплой одеждой, мануфактурой и продуктами. А к 7 ноября детский дом получил и первый денежный перевод.
Чукотские ребята писали детдомовцам о своих ярангах, оленях и собаках, о том, как они учатся, а полярники - воспитателям о том, как они работают в далекой Арктике.
Всего полярники мыса Шмидта перевели в детский дом 33 тысячи рублей, выслали 60 комплектов одежды и белья, много ману фактуры, рбуви, десятки килограммов масла, сгущенного молока, сахара и других продуктов.
2 января 1944 года в Клязьминском детдоме была устроена большая елка. На праздник к ребятам приехали начальник и парторг станции мыса Шмидта. Они побывали в детдоме, встретились с воспитателями. 'Впечатление очень хорошее. Все ребята веселые, чистые и здоровые. Воспитатели заботливы и внимательны' - так радировали они на мыс Шмидта.
Многих детей, лишенных родного крова и родительской ласки, согрели полярники своей заботой. В 11 детских домах, над которыми шефствовали полярники ГУСМП, жили и учились 1600 ребят.
МОИ ДОРОГИЕ ДРУЗЬЯ
За десять с лишним лет работы в Главсевморпути я познакомился со многими замечательными людьми, что и работали со всей душой, и воевали, как кадровые военные. Некоторые из них трудятся до сей поры; не плавают, конечно, возраст уже не позволяет, но учат молодых любить море и знать его, учат многочисленным премудростям плавания в Арктике.
Разговаривая с молодежью, я всегда ставлю в пример капитана Б. К. Конева, который неизменно вызывал у меня чувство глубочайшего уважения. В 1929 году двадцатилетним парнем поступил Борис Константинович матросом на баржу Дальневосточного флота, которая, наверное не без основания, носила название 'Утюг', потом он учился, получил диплом штурмана. Большой жизненной удачей считает Борис Константинович участие в исторической Северо-Восточной полярной экспедиции Наркомвода 1932-1933 годов на ледорезе 'Литке'. Он, студент техникума, плававший матросом, прошел на 'Литке' великолепную арктическую школу под руководством одного из лучших полярных капитанов того времени, Н. М. Николаева, потомственного северного морехода. Позднее Конев ходил штурманом в Арктике, а в годы Великой Отечественной войны был капитаном теплохода 'Владимир Маяковский', других пароходов, водил суда через океан в порты США, доставлял в Советский Союз военные грузы и стратегические материалы.
Первое наше с Б. К. Коневым знакомство произошло еще в 1933 году. Тогда он был третьим штурманом на пароходе 'Анадырь', шедшем сквозным путем из Владивостока в Мурманск, а я в тот год возглавлял полярную станцию на мысе Челюскин, и на 'Анадыре', как вы помните, наш коллектив возвращался на Большую землю.
Следующий раз судьба свела нас в 1943 году на трассе Северного морского пути, когда Конев был капитаном парохода 'Новороссийск'. После войны Борис Константинович, один из лучших знатоков навигации в морях Восточной Арктики, стал руководителем морских операций в Восточном районе и одновременно заместителем начальника Дальневосточного пароходства. В 1965 году Конев занял почетную и ответственную должность капитана- наставника пароходства, а в 1973 году ушел на пенсию. Трудно подсчитать, скольким молодым морякам он дал путевку в жизнь, сколько капитанов и штурманов обучил искусству плавания в арктических льдах.
Я благодарен Борису Константиновичу за его рассказы о судьбах некоторых дальневосточных моряков.
Много лет Б. К. Конев работал вместе с Василием Андреевичем Федосеевым. Имя Федосеева хорошо известно старожилам Севера. И хотя я уже упоминал о Василии Андреевиче в этой книге, мне хочется рассказать о нем несколько подробнее. Родился он в Ленинграде, но называл себя дальневосточником, так как вся его жизнь и работа начиная с 1933 года прошли на Дальнем Востоке. С увеличением объема работы в Арктике рос ледокольный и транспортный флот. Было создано Владивостокское пароходство, и В. А. Федосеев возглавил его.
Он руководил им в течение многих лет, руководил умело. Пароходство успешно выполняло план арктических перевозок как в мирное время, так и в годы Великой Отечественной войны. Федосеев пользовался заслуженным уважением моряков. Уже в солидном возрасте - после сорока лет - Василий Андреевич поступил учиться в Академию морского и речного транспорта и успешно закончил ее. В память о Василии Андреевиче имя его присвоено дизель- электроходу.
Расскажу еще об одной капитанской судьбе. Почетный гражданин города Владивостока Николай Борисович Артюх отдал морю всю свою жизнь.
В войну Артюх командовал пароходом 'Белоруссия'. В мае 1942 года пароход вышел из Сан-Франциско с грузами для Архангельска. Маршрут судна пролегал Северным морским путем. ('Белоруссия' входила в состав того самого каравана, на охоту за которым в августе 1942 года вышли фашистский рейдер 'Адмирал Шеер' и вражеские подводные лодки. Самый опасный участок пути от мыса Челюскин до острова Диксон суда преодолели в густом тумане. 'Белоруссия' отстала от каравана и шла самостоятельно.
Артюх решил следовать к Диксону через проливы архипелага Норденшельда. Правда, путь этот пролегал вдоль берега по малым глубинам и судно запросто могло сесть на мель, но зато можно было не опасаться подводных лодок.
'Белоруссия' догнала караван у острова Диксон и до пролива Югорский Шар шла под охраной военных кораблей.
Баренцево море встретило караван жестокими штормами, по моряки радовались непогоде: она помогла судам невредимыми прибыть в Архангельск.
Здесь 'Белоруссию' разгрузили и, приняв новый груз, она пошла в Мурманск. На этом переходе судно несколько раз бомбили вражеские самолеты. Усложняли плавание тяжелая ледовая обстановка и штормы. Экипаж работал на пределе сгл. За морем и воздухом велось непрерывное наблюдение. Ни на минуту не смыкал глаз капитан.
Уже близка была цель, когда прозвучал сигнал боевой тревоги.
На 'Белоруссию' пикировали гитлеровские самолеты. К счастью, в этот момент появились советские истребители, завязался воздушный бой. Тем временем 'Белоруссия' вошла под прикрытие береговых батарей и вскоре была в Кольском заливе. Николай Борисович привел судно в Сайда-Губу и поставил его на якорь под отвесной скалой.
Немало таких рейсов совершил капитан Артюх. Всю войну он возил необходимые фронту грузы, сначала на 'Белоруссии', потом на 'Новороссийске'.
Вскоре после войны Николай Борисович был назначен капитаном- наставником Дальневосточного пароходства.
Большая дружба связывала меня и с капитаном Иваном Сав-вичем Самойленко. Был он человеком прямым до резкости, обладал большим житейским опытом и обостренным чувством собственного достоинства, ни себя, ни своих подчиненных в обиду не давал. В Арктике Самойленко начал плавать с 1933 года, будучи уже опытным судоводителем. Во время войны он совершал полные опасностей рейсы к союзникам, своевременно доставлял в советские порты военные грузы. Если рейсы на Западе конвои проходили в зоне боевых действий гитлеровцев, то на Тихом
