Копья улетели далеко вперед, чтоб поразить цели, и ряды наступавших смешались, их атака утратила первоначальную стремительность.
Фредерик затрубил, призывая к ответному наступлению. Через секунду, не отрывая рога от губ, пустил мышастого с холма. Мышка, заржав, прыгнул, проказливо вскинув крупом, и помчался навстречу противнику, закусив удила и распустив пышный хвост. За королем, грохоча копытами и звеня оружием, не менее стремительно двинулись отряды Тайры и Ирса.
– Бей! – ревел Фредерик, держа меч наизготовку, и государю вторили его рыцари, не отстававшие ни на шаг.
– Ги-и-и! – вопила где-то слева Тайра, размахивая сверкающей саблей, и в этот призыв вливали свои голоса остальные чинарийки.
Их армии с жутким грохотом сшиблись где-то на середине склона. Как две вздыбленные волны. И началась заруба.
Фредерик первым делом выпустил два болта в воинов, которые неслись на него, голося что есть мочи «ура!». Попал их лошадям в головы, и всадники опрокинулись, ломая копья и открывая королю проход вглубь вражьего войска. Молодой человек сделал еще два метких выстрела. Мышка тем временем с громким ржанием вломился в ряды противника. Тут уж Фредерик дал волю своему белому мечу. От первого же удара отлетела в сторону чья-то рука с булавой. Потом клинок короля со страшной силой и скоростью начал рубить все то, что угрожало его жизни. Его левая, укрытая небольшим овальным щитом, отбивала удары налетавших врагов, правая – каждому наносила только смертельную рану. Мышка, сдерживаемый лишь шенкелями, помогал хозяину: бил врагов передними и задними ногами и кусался.
Элиас громил врага рядом, стараясь не терять государя из виду. Его огромный меч при каждом ударе отправлял на тот свет не одну, а несколько душ, легко пробивая кольчуги и кожаные панцири. Единственным, чем не мог похвастать гвардеец, была скорость. Неудивительно: большая масса меча Элиаса требовала больше времени для замахов, чем легкий клинок Фредерика. Поэтому очень скоро рыцарь получил рану: чей-то метательный нож попал ему в ногу, над коленом.
Гвардеец коротко выругался, вырвал нож из бедра и швырнул в воина, который со звериным воплем замахнулся на него мечом. Нож попал под козырек шлема – в глаз, и вопль оборвался. Боец, так и не закрыв онемевшего рта, залился кровью и рухнул на товарищей.
Элиас же разъярился и так хватил первого попавшегося всадника мечом, что тот опрокинулся наземь вместе с лошадью, подминая пехотинцев.
Где-то слева неистовствовали шестоперами и мечами Ирс и его воины. Справа – с оглушающими визгами крушили врага саблями и копьями дружинницы Тайры.
Фредерик заметил витязя в сияющей кольчуге и высоком шлеме, на крупном белом жеребце. Витязь держался под княжеским знаменем и лихо прибивал увесистой булавой налетавших на него воинов Ирса, а вражьи удары отбивал большим круглым щитом.
– Эй! Чипур! – крикнул ему король, нисколько не сомневаясь в том, что это князь. – Неси мне свою голову!
И он вздыбил Мышку, чтоб серый, опускаясь, свалил копытами прыгнувшего вперед пехотинца.
Чипур махнул в сторону Фредерика булавой, проорал так, что его крик перекрыл все звуки битвы:
– Твоя голова для моей булавы!
– Давай! – ответил молодой человек. – Эй! Круг нам! Кру-у-уг! – и замахал мечом, требуя места для поединка.
И бой на минуту остановился: воины освободили достаточно пространства для схватки своих командиров, а сами приготовились ждать результата сечи.
– Бей его, Фред! – крикнула королю Тайра, потрясая саблей, алеющей от крови.
– Фред! Фред! – заорали ее дружинницы, взметнув вверх клинки и копья.
Их вопль подхватили все в воинстве под стягом Лунного Змея.
Поредевшая армия Чипура с не меньшим рвением стала выкрикивать имя своего предводителя. Словно от того, чья сторона громче орала, мог зависеть исход поединка.
Фредерик покрепче стиснул пальцами рукоять меча и поскакал оправдывать надежды своих воинов.
Князь сделал то же самое.
Первый удар нанес Чипур. Своей булавой, ярко алой от крови, он хватил короля слева, целя в голову. Фредерик чуть откинулся назад, поймав вражий ком железа на щит. Щит дал заметную вмятину, а Мышка присел под всадником, но в то ж время, зло храпя, вцепился зубами в шею княжеского жеребца. Удачно – на белой шкуре коня выступила кровь. Фредерик, выпрямившись, проявил себя не хуже: сперва обманным финтом заставил Чипура отвести руку со щитом в сторону (будто для парирования атаки) и, когда открылась грудь, перестроил движение своего клинка и вогнал острие в щель между кольчугой и наплечником князя. Глубоко.
Войско Фредерика отозвалось на эту удачу своего предводителя ликующими воплями, топотом ног и звоном оружия.
Чипур зарычал, ударил щитом снизу вверх, желая попасть по руке противника. Но тот уже выдернул меч из раны и отправил его в следующую атаку – в шею князя, под левое ухо. Удар получился очень сильным – острие, легко войдя в плоть (как игла, окончив работу, вонзается в игольницу), перебило позвоночник. Рычание князя прекратилось, его руки выронили булаву и щит, а сам он, после того, как Фредерик дернул меч из его шеи, опрокинулся на круп лошади, напоминая марионетку, у которой махом обрезали все управляющие нити.
Воины Лунного Змея заорали еще громче. А дружинницы добавили в этот вопль свое лихое улюлюканье.
– Есть! – не стал и Фредерик молчать. – Есть! Ха-ха!
Он замахал мечом, а серый Мышка, понимая, что они только что одержали важную победу, заплясал на
