раскрутил, как следует, да и заарканил торопыгу…
– Сосисками?! – изумился Мартин.
– Не может быть! – замотал недоверчивой рыжей головой Аглай.
– Может, может, – ответил Фредерик, швыряя обглоданную кость подальше в кусты. – В Корин-доле, между прочим, с тех пор во время колбасной ярмарки и турнир особый проводится – заарканить связкой сосисок чучело воришки.
– Вот это да-а-а! – протянули Мартин, Аглай и Люк в один голос, забыв про свои куски жареной индюшки.
– Точно-точно, – отозвался Платон. – Я слыхал про такие состязания. С каждым годом в Кориндол все больше и больше народу приезжает, чтоб посмотреть на эту хохму.
– Надо бы как-нибудь туда наведаться – увидать сосисочное диво, – сказал Люк.
Они похохотали и звонко чокнулись фляжками, полными светлого пшеничного пива, которое им продали в одной придорожной деревеньке. Мастер Линар тоже смеялся, довольный тем, что новая страничка его тетради заполнилась интересной и забавной историей.
– А, решили все-таки попробовать писательство? – спросил Фредерик доктора.
– У меня выпадают свободные минутки – буду их заполнять, – кивнул Линар.
– Мое вам благословение, – государь даже поклонился. – Буду рад с вашей помощью оставить своим детям свои рассказки…
Два дня спустя спокойствие, которое сопровождало путешествие Фредерика и его рыцарей, было нарушено. Небольшой отряд из шести всадников, вооруженных копьями и длинными мечами, преградил им дорогу на въезде в Сырую рощу.
– Это кто такие? – спросил Линар у Элиаса.
Гвардеец пожал плечами: знак черного меча, перевитого двумя сосновыми ветками на красном поле, что красовался на щитах конников, был ему незнаком.
– Это люди барона Руфуса из Ладного замка, – ответил за Элиаса Фредерик, прекрасно знавший все гербы Южного Королевства. – Мы сейчас на его земле.
– Господа, дальше ехать нельзя, – сказал, выезжая вперед, капитан рыцарей Крепкого замка.
– На каком основании? – осведомился Фредерик, выезжая чуть вперед.
– Таков приказ благородного барона Руфуса, владетеля этих земель, – ответил капитан.
– Вот как? – Молодой человек нахмурился. – Насколько помню, дороги в Королевстве принадлежат королю, и закрываться могут лишь с его ведома.
Капитан помедлил с ответом на его замечание: он пристально всматривался в лицо Фредерика и через минуту, взметнув от удивления брови, снял шлем и склонился почти к самой шее своего рыжего жеребца:
– Простите, государь. Я не сразу вас узнал. Я Милан Крес, капитан дружинников барона Руфуса.
– Вы не ответили, капитан, – строго заметил Фредерик. – Почему барон Руфус приказал закрыть дорогу?
– Для вас, государь, дорога открыта, – рыцарь опять поклонился.
Король заметил, что на лице его была досада и растерянность, и нахмурился еще больше:
– Меня это не устраивает. Дорога должна быть открыта для всех.
– В здешнем лесу появились разбойники…
– И это повод закрывать тракт? Это повод устроить на них облаву и сообщить обо всем Судье Гитбору!
– И то и другое сделано, мой король, – ответил капитан, но Фредерик уловил в его голосе нехорошую неуверенность, которая говорила о том, что Милан лжет, причем лгать он начал еще тогда, когда сказал о разбойниках.
– Интересно получается, – государь, чуть поджав губы, начал выстраивать ловушку неумелому вруну. – Сперва вы говорите, что дорога для меня открыта; потом говорите, что в лесу, через который я могу ехать, есть разбойники. А с ними вы, судя по всему, до сих пор не разобрались. То есть вы со спокойной совестью отправляете меня, своего короля, в лес к разбойникам? И если бы я не настоял, даже не предупредили бы меня о такой опасности?
Лицо капитана побледнело и вытянулось.
– Я думаю, вы лжете, сэр Милан, – сказал, выделив интонацией слово «лжете», Фредерик. – Где сам барон Руфус?
– В своем замке.
– Я желаю видеть вашего господина. Проводите нас в его крепость.
– Конечно, государь, – глухо ответил капитан Милан. – Позволите мне отдать приказы своим людям?
Фредерик разрешительно кивнул, а сам повернул Мышку на боковую тропу, которая, если верить карте, вела к Ладному замку.
Крепость Руфуса была приземистым строением и сильно отличалась от замков центральных земель Королевства, которые в основном стремились вверх, башнями и стенами. Объяснялось все болотистой местностью, которая не позволяла строить что-то монументальное и высокое. Кстати, тропа, ведущая в замок, скоро сменилась широкой насыпной дорогой, которая тянулась как раз к воротам. Вдоль нее
