Марта подняла голову от бумаг:
– Скажи, с трупами к тебе приходят только при мне или без меня тоже?
Я уже на ходу ответила:
– Только при тебе. Хотят сделать тебе приятное и дожидаются твоего появления.
– Вот спасибо, тронута!
Щёлкнув домофоном, я задержалась у входной двери. Что-то подсказывало – на сей раз это ко мне. Услышав топот на лестнице, я распахнула дверь. Цезарь Прекрасный. Мчался, перемахивая через ступеньки, и даже не задохнулся! Естественно, я впустила его, предупредив, что не одна.
– И очень хорошо! – ответил младший инспектор, а войдя, сразу же обратился к Марте:
– Я, собственно, к пани, не мог вас найти и предположил, что вы можете оказаться здесь.
– Так вы все же установили за нами слежку? – фыркнула я.
– Избави бог! – возразил полицейский. – Слишком мало у нас людей, такую роскошь мы не можем себе позволить.
Марта была польщена.
– Что ж, вы правильно все рассчитали. Чем могу служить?
Не теряя времени, младший инспектор Чарек схватил свободный стул, уселся напротив Марты и приступил к настоящему допросу:
– Что пани делала шестого ноября прошлого года?
Озадачились мы обе, причём Мартуся лишь слабо охнула, я же спросила без тени иронии, зато живо заинтересованная:
– Пан майор и в самом деле полагает, что человек в состоянии припомнить, чем занимался в какой-то конкретный день почти год назад?
– Я не полагаю, я просто знаю, – ответил этот самоуверенный тип, все же добавив после продолжительной паузы:
– Особенно если день для человека чем-то знаменателен. Скажем, человек женился, родился, сломал ногу, развёлся или у него родился ребёнок… да мало ли что ещё.
Марта поспешно принялась вспоминать:
– Замуж я вышла десять лет назад, развелась через два года, так что прошлый год отпадает. Ног ни разу в жизни не ломала и детей не рожала. А что это вообще за день – шестое ноября прошлого года? Может, чьи-то именины?
– А я тебе сейчас скажу, что это был день, – пришла я на помощь соавторше и потянулась к книжной полке. Там за телефонными книгами, у стены, стояла толстая пачка календарей шести последних лет, которые я не выбрасывала по той причине, что на многих страницах записывала номера телефонов, которые не считала нужным переносить в записную книжку. Сколько раз они уже выручали меня! – Погоди, сейчас посмотрим… говорите, прошлый год? Декабрь девяносто седьмого… март девяносто восьмого… сентябрь… уже близко… вот!
Искомый календарь состоял из длинных узких страниц, с каждым днём на отдельной странице, так что для записей было достаточно места. Я отыскала шестое ноября.
– Пятница! – торжественно объявила я и добавила:
– Знаешь, что ты делала в этот день?
– И что же я делала?
– Что ты делала утром – не скажу, у меня сведения начиная с двух часов дня, с этого времени ты была у меня. Зачитываю: «14.15, Марта. Телевидение». На этом запись кончается, но я отлично помню, сборище ваше продолжалось до полуночи. Причём центром были мы с тобой, остальные посменно крутились вокруг нас. Вспоминай, тогда как раз пришлось решать кучу накопившихся вопросов, и с разными людьми. До поздней ночи волынка затянулась, кто-то ещё разбил горшок с аспарагусом. И хорошо сделал, аспарагус давно пора было пересаживать, все руки не доходили. Аспарагус мне лучше всего запомнился.
– И мне! – обрадовалась Марта. – И я вспомнила, именно в тот день мы спорили из-за сценария по твоему детективу «Роман века». Как же, ведь ни с того ни с сего в нем оказался целый кусок из «Коровы царя небесного». Значит, все это происходило шестого ноября?
– Так записано в моем календаре.
– Да, денёк и в самом деле выдался не приведи господь.
Я не удержалась и упрекнула режиссершу:
– Дело прошлое, но во многом ты все усложнила. Ваши телевизионщики сами напутали. Зачем ты пригласила тех трех? Из-за них не могли ничего согласовать.
Марта отбивалась:
– Но это было уже потом. А сначала все шло как по маслу…
– Потому что сначала мы ещё говорили на тему, а потом наша конференция покатилась под горку…
Возможно, мы ещё долго бы ссорились, но инспектор полиции призвал нас к порядку.
– Если я правильно понял, – сказал он, – обе пани провели этот день вместе. Не стану скрывать, меня интересует отрезок между семнадцатью и полуночью. Не могли бы вы припомнить, кто именно в это время присутствовал на вашей конференции?
Мы послушно принялись вспоминать, и не скажу, что это далось нам без труда. Мартина память
