нашу троицу, сбежавшую из гостиницы.
– А ты точно не выдумываешь? – вновь недоверчиво спросил Генсек.
– Клянусь…
– Не надо! – предостерегающим жестом поднял руку Родин.
– Я и адресок могу дать! – услужливо предложил Рябой. – Уверен, что они еще там. Они комнату снимают.
Родин погрузился в размышления. Рябой замер на месте и затаил дыхание, стараясь не потревожить босса.
– А ведь эта переодетая девка сама напросилась ко мне домой, – задумчиво произнес Генсек. – Что ж, я приму их всех с распростертыми объятиями.
– Прикажете вести наблюдение за домом? – подобострастно спросил Рябой.
– Пока да. Возьми нескольких человек и наблюдай, но незаметно – так, чтобы вас не засекли. Да, и за журналистом тоже понаблюдайте.
– Будет сделано, босс! Так я прощен?
– Более чем, – усмехнулся Родин.
– Послушайте, я бизнесмен, а не горный козел! – запротестовал Степан Иванович. – Давайте хоть немножко передохнем.
Азиз, не замедляя шага, неодобрительно покосился на Серого Кардинала.
– Жить хочешь? – лаконично поинтересовался он.
– В том-то и дело, что хочу, – хватаясь за сердце, прохрипел Кашкин.
– Хочешь жить – не трать силы на разговоры, – отрезал Шакбараев. – Сам просил вывести тебя из Чечни, теперь не жалуйся.
– Далеко еще? – тяжело дыша, спросил Иван.
– До Сочи километров двести будет, – хладнокровно ответил чеченец.
– Двести километров? – всхлипнул Серый Кардинал. – И ты не собираешься устроить привал?
– Мы, горцы, сильные люди, – гордо заявил Шакбараев. – Для нас двести километров – тьфу.
Степан Иванович решил перевести беседу на более привычную для него почву.
– Устраиваешь нам получасовой отдых – получаешь еще пять тысяч долларов, – предложил он.
– Трупу деньги не нужны, – резонно заметил Азиз.
– Десять тысяч, – твердо сказал Серый Кардинал. – Это мое последнее предложение. Если я сейчас умру от разрыва сердца, ты вообще ни копейки не получишь.
– Десять тысяч, говоришь? – Голос чеченца дрогнул.
– Точно, десять тысяч, – подтвердил бизнесмен.
– Опасно, – с сомнением сказал Азиз останавливаясь. – Ладно, так уж и быть, возьму твои десять тысяч, но отдыхаем не полчаса, а пятнадцать минут.
Со стоном облегчения Степан Иванович повалился на чахлую травку каменистого склона.
– Ну ты и жлоб! – сказал он. – Давай хоть двадцать!
– Ладно, посмотрим, – рассеянно пробормотал чеченец. Приложив козырьком ладонь ко лбу, он внимательно оглядывал окрестности.
– А ты серьезно насчет того, что мы будем топать по горам двести километров до самого Сочи? – с затаенным ужасом в голосе спросил Иван.
– Да ты что, совсем шуток не понимаешь? – усмехнулся Азиз. – Нам уже совсем немного осталось. Сейчас выйдем в Кабардино-Балкарию, а там нас в условленном месте подберет вертолет.
– Слава тебе, Господи, – выдохнул Кашкин. – А я-то и впрямь подумал, что придется еще двести километров по горам тащиться.
– Шайтан меня раздери! – неожиданно вскрикнул Шакбараев, распластываясь по земле.
– Ты что? – тревожно приподнялся на локте Иван.
– Лежать! Не двигаться! – коротко скомандовал чеченец. – Вах-вах-вах! Так я и знал, что это плохо кончится. И зачем я только послушал вас! Ведь говорят, что жадность к добру не приводит.
– В чем дело? – нервно спросил Серый Кардинал, испуганно вжимаясь в землю.
– Там Волк с отрядом! Они преследуют нас! – указывая пальцем на склон соседней горы, проскулил Азиз. – Нам от них не уйти!
– А ты уверен, что они нас видят? – зачем-то прошептал Иван. – И вообще ты уверен, что это они? Я на таком расстоянии почти ничего не могу разглядеть.
– Они, не сомневайся, – безнадежным голосом произнес Шакбараев. – Один я еще смог бы спастись, но вы – как гири на ногах. А что мне толку бежать, если я не получу своих денег? Что станет с моей семьей?
К Серому Кардиналу неожиданно вернулось свойственное ему хладнокровие.
– Если надо, мы побежим так же быстро, как ты, – сказал он. – Ты можешь связаться с вертолетом?
– Могу, – доставая сотовый телефон, переданный Папой Сочинским, ответил чеченец. – А как же твое сердце?
– Выдержит! – уверенно сказал Кашкин.
– Ну все. Пора звонить Генсеку, – сказала Маша, чувствуя, как ее ладони становятся влажными от страха.
– Не делай этого, – попросил Вася. – Я за тебя боюсь. Или договорись, чтобы мы тоже пошли с тобой.
– Исключено, – сказала Маша, доставая из кармана золотую визитную карточку.
– А! Алексей! Как же, как же, помню тебя! – радостно воскликнул в трубку Родин. – Как и договорились, жду у себя в двенадцать.
– Отлично, – сказала Маша. – Я выезжаю.
– Минуточку! – спохватился Леонид Борисович.
– Слушаю!
– С тобой вчера в ресторане были две очаровательные девушки. Это твои подруги?
– Да.
– Я был бы очень признателен, если бы ты привел их с собой. Более того, я настаиваю на этом.
Маша задумалась.
– Он хочет, чтобы вы пошли со мной, – закрывая трубку ладонью, прошептала она.
– Отлично! – поднял вверх большой палец Вася.
– Они приедут! – сказала Маша в трубку.
– Великолепно. Клянусь, вы не пожалеете, – зловеще улыбнулся Генсек, положив трубку.
– Вертолет будет на месте через десять минут! – на бегу крикнул Азиз. – Нам осталось только пересечь этот склон.
– Вот они! Я вижу их! – ликующе закричал Эхтибар.
– Стреляй! – рявкнул Волк, вскидывая к плечу автомат.
– Ты что, с ума сошел! – Стрелок схватился за ствол и отвел оружие в сторону. – На таком расстоянии невозможно вести прицельную стрельбу, а Кашкин нам нужен живым. Для тебя что, месть важнее десяти миллионов долларов? Они и так никуда не денутся. Догоним – и все дела.
– Стрельба отменяется. В погоню! – скомандовал Дарасаев.
– Они нас заметили! – взвизгнул Иван, прибавляя ходу.
– О Господи, – снова хватаясь за сердце, простонал Кашкин. – Клянусь, если выживу, не буду вылезать из спортзала, а лучше переберусь куда-нибудь в старую добрую Европу. Не гожусь я для этой страны.
– Поднажми! – подталкивая его в спину, посоветовал Копилкин. – А то Европа будет скучать без тебя.
– Вертолет! – крикнул Азиз. – Слышите, вертолет!
– Вертолет, едрена вошь! – завопил Волк. – Уйдут, сукины дети! Огонь!
– Не надо в них, стреляйте в вертолет! – вмешался Стрелок, но голос его потонул в беспорядочном грохоте выстрелов.
– Ой, мамочка, – взвизгнул Иван, когда пули засвистели вокруг, рикошетя о камни. – За что