булыжник.
Когда волнение, вызванное поимкой Ивана, немного утихло, Леха Мохнатый, вспомнив об обязанностях, с неохотой отправился на свое рабочее место – в комнату видеонаблюдения. К его удивлению, на мониторах больше не было ни садовых дорожек, ни опунций, ни фонтана. Экраны были темными, и по их поверхности нервно пробегали дрожащие светлые полосы.
– Черт! Что за невезение! – выругался Леха. – На пять минут отошел, а тут вся аппаратура сломалась. Явно кто-то вредит.
Мохнатый кривил душой. Отсутствовал он по крайней мере минут двадцать. После недавного конфуза, когда Леха закричал от испуга, чем в очередной раз навлек на себя гнев начальства, он не хотел новых неприятностей. Было очевидно, что вину за погасшие мониторы немедленно свалили бы на него.
– Пойду посмотрю, что там с камерами, – тяжело вздохнув, решил Мохнатый. – Заодно прогуляюсь.
– Смотри! Охранник! – прошептала Мириам, указывая на нескладную фигуру Лехи. – Сейчас заметит, что камеры разбиты.
– Спорим, не заметит! – ухмыльнулся Костолом, с нежностью подкидывая на ладони увесистый камень.
– Куда мы его денем? – спросил Хосе Мануэль, хватаясь за ноги оглушенного любителя головоломок.
– В гараж! – беря Леху за руки и приподнимая его, скомандовал Гарик. – Там стоит бронированный микроавтобус с затемненными стеклами. Будем пока складировать охранников на полу микроавтобуса. Там их не будут искать!
– Ты настоящий Рэмбо! – восхищенно воскликнула Мириам. – Я даже готова забыть, как ты стоял со спущенными штанами в номере Хосе Мануэля.
– Так и забудь! – огрызнулся Костолом. – Это был просто тактический ход для деморализации противника. Лучше режь на лоскуты одежду этого парня, свяжи его как следует и не забудь понадежнее заткнуть ему рот. Чема поможет тебе. А я пойду еще поохочусь.
Гарик осторожно выскользнул из гаража и, подкравшись к клумбе, принялся набивать карманы камнями.
Из-за дома, насвистывая, появился еще один охранник, совершающий обход.
– Иди сюда, дорогой, – тихо пробормотал Костолом, доставая камень из кармана.
– В чем дело? Почему включился сигнал тревоги? – спросил по рации Леонид Борисович у начальника охраны.
– Лазутчика поймали, – объяснил тот. – Похоже, перебрался через забор. Мы застукали его у подвального окошка. Похоже, он хотел поговорить с пленниками.
– Вот падла! Не иначе как еще один шпион Папы Сочинского, – выругался Генсек. – Похоже, этот старый форточник всему свету о моих делах раструбил. Пора с ним кончать. Я слишком долго терпел этого ворюгу.
– Вы хотите лично допросить лазутчика? – спросил начальник охраны.
– Да. Приведи его в гостиную, – распорядился Родин.
– Ты точно уверен, что Ивана схватили? – спросил Папа Сочинский.
– Своими глазами видел. Я специально на дерево с биноклем залез, – жалобно сказал Кузьма Блоходавов. Его ладонь, сжимающая телефонную трубку, немилосердно потела.
– Как же это ты за ним не углядел! – укоризненно произнес Папа Сочинский. – Ведь я ж велел тебе глаз с него не спускать!
– Да я сам себя убить готов! – пожаловался Блоходавов. – Черт бы побрал этого шулера!
– Ладно! – сказал вор в законе. – Теперь уже поздно плакать о разлитом молоке. Оставайся на месте и жди моего звонка. Я решу, что делать.
– Плохие новости? – спросил Серый Кардинал. – Что-то вид у тебя невеселый.
– Мы вернулись к тому, с чего начали, – мрачно объяснил Папа Сочинский. – Твой приятель Иван добровольно вернулся в лапы к Генсеку.
– Это как? – удивился Степан Иванович.
– Да вот так. Сбежал от Кузьмы, сиганул через забор, ну, его, конечно, тут же и сцапали.
– У него что, совсем мозгов нет? – недоуменно спросил Кашкин.
– Голос крови, – пожал плечами вор в законе. – Это как амок.
– Тупость это, а не амок, – буркнул Серый Кардинал. – Недаром говорят, что у России две проблемы – дороги и дураки. И что ты думаешь делать?
– Да уж, перспективка не ахти, – задумчиво покачал головой Папа Сочинский. – Я знаю методы Генсека. Он из Ивана обо мне в два счета правду вытрясет, если, конечно, еще до этого от нашей троицы не узнал о моем участии в деле. А это значит – война.
– Что-то в последнее время я становлюсь пацифистом, – заметил Степан Иванович. – Пальбы, которую устроил Волк, пока я бежал к вертолету, мне на всю жизнь хватило.
– В любом случае я не могу ждать, пока Родин нанесет удар первым, – решил Папа Сочинский.
– Ты что, собираешься его атаковать?
– Для начала я думаю собрать моих людей и отвести их в одно укромное местечко неподалеку от резиденции Генсека, туда, где сейчас находится Кузьма Блоходавов. Оттуда я понаблюдаю за домом и подожду развития событий.
– А что может произойти? – спросил Степан Иванович.
– Волк, – лаконично объяснил вор в законе.
– Волк? – удивился Кашкин. – А он-то здесь при чем?
– Ах да, я ведь не успел тебе рассказать, – ухмыльнулся Папа Сочинский. – Мне тут удалось анонимно связаться с Волком и подкинуть ему идею, что Генсек накалывает его с выкупом. Уверен, что он считает, что твое похищение – дело рук Родина. Но даже если это и не так, разъяренный твоим исчезновением Дарасаев первым делом отправится в Сочи, чтобы отплатить Генсеку за предательство.
– Хотел бы я на это посмотреть, – мечтательно произнес Серый Кардинал.
– Так в чем дело? Поехали со мной!
– Обязательно! – кивнул Степан Иванович.
– Ты? – Увидев Ивана, Генсек застыл от изумления посреди комнаты, как немое изваяние самому себе.
– Вы что, меня знаете? – удивился Копилкин. – А, понял, это по вашему приказу меня похитили. Вы, наверное, Родин.
– Как ты здесь оказался? – скрипнул зубами еще неполностью пришедший в себя от потрясения Леонид Борисович.
– Через забор перелез, – пожал плечами Иван.
– Ну, Волк, погоди, – слегка исказив знаменитую фразу бессмертного мультика, прорычал Генсек, хватаясь за телефонную трубку.
Ни у Дарасаева, ни у Стрелка телефоны не отвечали.
– Стемнело, – сказал Волк, поглядев на затянутое тучами небо. – Луны не видно. Это хорошо.
– Двинемся прямо сейчас? – спросил Стрелок.
– Да, – ответил Дарасаев. – Больше ждать не имеет смысла.
– Сколько же тут охранников? – поинтересовалась Мириам. – Я уже устала связывать их и затыкать им рты. Мы же почти весь микроавтобус битком забили. Куда новых складывать будем?
– Хочешь замуж – трудись! – попытался вдохновить ее Хосе Мануэль.
Модель бросила на него убийственный взгляд.
– Ты-то хоть помолчи! – предложила она.
– Еще раз спрашиваю: как тебе удалось сбежать от Волка? Где Кашкин? – Голос Генсека сорвался на крик.
– Не скажу! – гордо заявил Иван.
– Будем пытать? – поинтересовался начальник охраны.
– Не его, – сказал Леонид Борисович. – Приведи-ка мне троицу из подвала.
