– Папа! – воскликнула Маша, бросаясь к отцу. – Как ты сюда попал?
– Этот вопрос меня тоже интересует, – заметил Родин.
– Тебя хотел спасти, да вот попался, совсем по-дурацки, – смущенно улыбнулся Иван. – А что это ты мужчиной переоделась? Мода теперь такая?
– Это наш отец? – по-английски спросил Альберто, тоже подходя к фокуснику.
– Да, – кивнула Маша.
– Симпатичная девушка, – оценил Копилкин. – Твоя подруга? А где твой брат?
– Мой брат? Так ты знаешь, что у меня есть брат? – удивилась Арлин.
– Теперь знаю. Так где он? С ним все в порядке?
– Вот он, – сказала девушка, указывая на маркиза.
– Это он? Или она? – не понял Иван, изучая изящную красную блузку и черную юбку Альберто. – Я думал, мой сын – мужчина.
– Но это мужчина. Присмотрись повнимательнее, – предложила Маша.
– Что он говорит? – поинтересовался маркиз.
– Он спрашивает, мужчина ты или женщина, – объяснила Маша.
– Может, вы наконец покончите с вопросами половой принадлежности? – вмешался Генсек.
– Я буду любить его, даже если он трансвестит, – с затаенной печалью в глазах сообщил Копилкин. – Хотя в своих взглядах я несколько старомоден.
– Как трогательно! – скривился Леонид Борисович.
– Интересно! – пробормотал капитан Полуподвальный, с любопытством рассматривая в бинокль поросший лесом склон горы. – Сержант! Эй, сержант! Да проснись же! – позвал он.
– А? Что? Уже утро? – встрепенулся Нечитайло.
– Какое утро! Ночь наступает! – с укоризной произнес капитан. – Что ж ты за человек!
– Уж извините, сморило меня, – зевнул сержант. – Что, едем домой?
– Ох, сержант, не быть тебе генералом, – тяжело вздохнул Михаил. – Ты только посмотри, что там происходит.
Он протянул Нечитайло бинокль.
– Люди какие-то, – без особого энтузиазма констатировал сержант. – Темно. Плохо видно.
– Там Папа Сочинский собственной персоной, да еще небольшой воровской отряд быстрого реагирования. ВОБР называется. Оружие разглядел?
– Да что ж я разгляжу в темноте? Я ж вам не филин, – сказал Нечитайло. – Хотите их арестовать за незаконное ношение оружия?
– Господи, сержант, откуда ж ты такой взялся! – недоверчиво покачал головой Полуподвальный.
– С Запорожья я, – недовольно сказал Нечитайло. – Что вы все намеками да намеками. Раз уж разбудили, говорите прямо, чего от меня надо.
– Взаимопонимания, – вздохнул Михаил. – Или по крайней мере выполнения служебных обязанностей.
– А я шо? Я выполняю. Какие будут приказания?
– Пока никаких, – сказал капитан. – Я просто хотел поделиться с тобой своими наблюдениями. Пока будем продолжать слежку и посмотрим, как будут развиваться события.
– Есть! – отсалютовал сержант. – А ничего, если я пока посплю? Все равно бинокль у нас только один на двоих.
– Спи, – с безнадежностью в голосе разрешил Полуподвальный.
– Хватит тут мексиканские сериалы разыгрывать! – заорал Генсек на Ивана. – Больше я с вами цацкаться не намерен. Или ты сию секунду рассказываешь мне, как ты сбежал из плена и где сейчас находится Кашкин, или из твоей доченьки немедленно наделают фрикаделек!
По знаку Родина Чикагский Гангстер грубо схватил Машу и поднес к ее глазу остро заточенную финку с бороздкой для стока крови.
– Ай! – взвизгнула Маша.
– Не надо! Я скажу! – взмолился Иван. – Это Папа Сочинский все устроил. Он помог нам часового подкупить. Кашкин у него.
– Так! Значит, снова не обошлось без старой гвардии! – процедил сквозь зубы Леонид Борисович. – Немедленно собери всю команду! – приказал он начальнику охраны. – Пора покончить с этим зарвавшимся воришкой, вообразившим себя крутым авторитетом.
– Будет исполнено, босс, – направляясь к двери, отчеканил тот.
– Так я и думал, – удовлетворенно сказал Папа Сочинский, протягивая Кашкину прибор ночного видения. – Волк собственной персоной.
– А сколько с ним народу? Ты сосчитал? – спросил Серый Кардинал, вглядываясь в зеленоватые очертания человеческих фигур.
– Двадцать восемь человек, – ответил Папа Сочинский. – Для Генсека более чем достаточно.
– И что ты собираешься делать? – спросил Степан Иванович. – Отправишь своих людей атаковать отряд Волка?
– Сразу видно, что ты бизнесмен, а не солдат, – заметил вор в законе.
– Ну, ты, положим, тоже не морской котик, – обиделся Серый Кардинал.
– К твоему сведению, в Великую Отечественную я разведчиком был. У меня даже ордена есть. И медаль «За храбрость», – похвастался Папа Сочинский.
– Да ну! Я не знал, – с уважением присвистнул Кашкин. – А я вот от армии сачканул. Язвенником по блату прикинулся. Так какой у тебя план?
– Пусть эти ребятки как следует постреляют друг в друга, – сказал Папа Сочинский. – А потом придем мы и повяжем оставшихся.
– Хорошая мысль, – одобрил Степан Иванович.
– Черт! Куда же они все подевались! – с недоумением сказал начальник охраны, обводя взглядом сад. – Как корова языком слизнула!
– Получай, фашист, гранату! – пробормотал Костолом, прицельно швыряя очередной булыжник ему в голову.
– Ограда под сигнализацией! – предупредил Волк. – Будете забираться на дерево и прыгать через стену. Рассредотачивайтесь и ищите укрытия. По одному! Быстро! Пошли!
Ловкие, как обезьяны, чеченцы бесшумно приступили к операции вторжения.
– Уф! Надеюсь, что это последний! – отерла пот со лба Мириам. – Больше все равно уже в этот микроавтобус никто не поместится.
– Зато сколько у нас теперь оружия! – восхитился Хосе Мануэль. – Мы могли бы держать круговую оборону против трех враждебных индейских племен.
– Тихо! – сказал Костолом. – Там, на дворе, что-то происходит. Твою мать! Это еще кто? – ругнулся он, осторожно выглядывая в окошко гаража.
– Похоже, три племени индейцев. Чема накликал, – прошептала Мириам.
– Да я же просто пошутил, – попытался оправдаться журналист.
– Это чеченцы, – сказал Костолом. – Думаю, те самые чеченские террористы, что держали в заложниках Ивана.
– Что им здесь надо? – удивился Чема.
– А-я почем знаю! – пожал плечами Костолом.
– У тебя есть еще в запасе камни? – тронула Гарика за рукав модель.
– Не тот случай! – мрачно ответил Костолом.
– Странно! Все как будто вымерло! – сказал Махмуд Дарасаев. – Здесь же должно быть полно охраны. По крайней мере по логике вещей.
– Точно, – подтвердил Стрелок. – Родин всегда страшно беспокоился о своей безопасности.
– Смотри! – дулом автомата указал Волк. – Разбита камера внешнего наблюдения. Похоже, тут кто-то уже побывал. У Генсека много врагов. Надеюсь, он еще жив. Иначе мы напрасно проделали этот путь.
– В окнах дома горит свет, – заметил Стрелок. – Ни следов борьбы, ни выбоин от пуль вроде не видно.
