Рейнтри кивнула, но ее улыбка оставалась циничной.
– Трудно иметь одно без другого, не правда ли? Но мы посмотрим, что можно сделать.
– Ради блага общего рынка, – вставил Фишу.
– Ради их собственного блага, – поправила Рейнтри. – В конце концов, если спрос на метакристаллы постоянно растет, в то время как производительность остается на прежнем уровне, существует возможность нарушения рыночного равновесия и ответных мер со стороны других торговцев. Пусть Беатриса Келлер въедет в будущее на гребне волны – прямо в наши руки.
– Прекрасно сказано. – Карлсон одобрительно взглянул на нее. – Сосредоточьте внимание на Беатрисе Келлер. Если вы сможете убедить ее согласиться на наше участие, то она убедит остальных шахтеров Гильдии.
Он с сердечной улыбкой выпроводил своих подручных из кабинета и вернулся к видеокубу. Метакристаллы, подумал он, чудесные метакристаллы. Эта фраза приятным рефреном звучала у него в голове. Рано или поздно он обретет власть над ними.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Кейла предприняла беспорядочные поиски в пожитках своих родителей, порывшись среди старых видеокубиков и инструментов, но пока что у нее не хватало духу составить полный список вещей. Не сейчас. Придется это отложить до тех пор, пока вид знакомых предметов не перестанет вызывать у нее слезы.
Она увидела Йейтса прежде, чем услышала, – увидела своим разумом прежде, чем услышала его шаги у входной двери.
Он застенчиво улыбался, но даже эта слабая улыбка производила неотразимое впечатление.
– Привет, Кейла, – сказал он.
У нее дрогнуло сердце.
– Что ты здесь делаешь?
– Я пришел сказать, что мне очень жаль. Твои родители… Если я могу что-нибудь для тебя сделать, ты только скажи.
Ей захотелось сказать: «Да, ты можешь кое-что для меня сделать. Верни их обратно, Йейтс. Заставь свою мать собрать все ее миллионы и выкупить жизнь моих родителей. Купи вчерашний день, и позавчерашний, и пусть все будет по-другому. Ты мог бы это сделать для меня, Йейтс? Ну пожалуйста!» Но вместо этого она сказала:
– Спасибо. Хочешь чего-нибудь выпить?
Йейтс опять улыбнулся.
– С удовольствием. – Он взглянул на коврик, и его глаза удивленно расширились. – Слушай, какая красота!
– Да, мои родители обладали хорошим вкусом, хотя у них постоянно не хватало денег.
– Я этого не говорил.
Кейла почувствовала, как запылали ее щеки.
– Да, конечно. Извини, я совсем запуталась. Тяжело на душе, и хочется на ком-то все выместить.
Она вынула из встроенного в стену охладителя пузатый бокал с ароматным нектаром.
– Вот, держи.
Йейтс ловко подхватил бокал и откинул магнитную крышку.
– Спасибо.
Перед тем как выпить, он покатал жидкость на языке, оценивая ее вкус.
Что он здесь делает? Телепатически Кейла попыталась войти в контакт с Йейтсом, но за секунду до соприкосновения она отпрянула назад. Длительная тренировка сделала ее осторожной. Зондирование без приглашения не доведет до добра. Но чего хочет Йейтс? Он сидит в ее доме – большой, очаровательный, непроницаемый. Келлер пришел к ней. Почему?
Кейла выделялась даже среди одаренных эмпатов. Она могла пользоваться не только ближне – и дальнечувством, посылая мысли и прослушивая на огромном расстоянии, но обладала и значительно более редкой способностью – теневым чувством, позволявшим вводить в замешательство разум других людей.
Ее мать Тереза была монопатом, ее отец Редмонд – слабым дуопатом. Несмотря на их постоянные предупреждения о том, что Кейла должна обуздывать свои силы, оба они гордились способностями своей дочери. Она не раз ясно видела эту эмоцию в их сознании, сияющую, словно огонь маяка.
Да, родители Кейлы гордились ею, но они же напоминали ей о недопустимости злоупотребления своим даром или презрительного отношения к своим друзьям и одноклассникам.
Эти правила казались бесконечными. Кейла часто спрашивала себя, есть ли в них смысл. Что толку быть сильнейшим эмпатом в классе, если все, что тебе остается, – это список правил, которым ты не должен или
