вести огонь, ориентируясь при наводке только на горловины цистерн или концы поднятых над кабинами выхлопных труб. Но таги, вероятно, не ждали такого подарка от судьбы, иначе наверняка-бы уже запалили на дороге пару хороших костерков.
,, Перевал пройден ! '' - доложил Пак. Голова колонны уже пошла на спуск, а хвост никак не мог преодолеть подъем. ,, Пак, - сказал Степ, - до моей команды спускаться со скоростью подъема.'' ,, Знаю, командир ', ответил лейтенант.
,, Не знаю командир, а да, сэр ', - сухо поправил его Степ.
Да, конечно, Пак знал, но капитан считал напоминание совершенно необходимым. Зачастую, гораздо более благополучный подъем настолько выматывал нервы, что выехавшие наверх сразу включали прямую передачу и уходили в отрыв. Если командир не учитывал этой возможности, к моменту его выезда на перевал колонна успевала растянуться километров на десять. Случалось и больше, если никто из середины конвоя не одергивал головные машины.
Пыль наконец улеглась, обеспечив прекрасную видимость по всем направлениям. Посмотрев на колонну, капитан ясно увидел, как из двигателя третьего сзади бензовоза вырвалось маленькое облачко пара. ,, Арч, ты видел, Арч ? - спросил Степ лейтенанта Арчера. Тот что-то промычал в ответ, но стало ясно, что это не первый выхлоп.
- Арч, он вытянет ?
- Не думаю, от силы - еще сотни три.
- Сейчас ты обгонишь шесть машин, остановишься на левой стороне и размотаешь трос. Но перед этим скомандуешь ,, паровозу ', чтобы он выехал из колонны и подошел к буксиру. Вперед !
Аварийный тягач выкатился из строя и, пустив из труб две густых черных струи, быстро пошел на обгон. Арч сделал все точно. Точно и быстро. Перегревшаяся машина выехала на левую сторону, и пока прошла сотню метров, лейтенант с водителем уже размотали трос. Когда бензовоз остановился, двигатель и кабина окутались клубами пара. ,, Черт побери, только этого и не хватало ! ' - подумал Степ. Лейтенант заскочил на место водителя, и тягач тронулся с первой попытки, заняв место сразу за последним бензовозом.
Маневр прошел как по нотам. Колонна потеряла на нем всего метров семьдесят, о чем свидетельствовала брешь между семнадцатым и девятнадцатым грузовиками. Еще минуты три придется потерять наверху - долить воду в радиатор и смотать трос. ,, Арч, бензовоз под уклон ', - уточнил капитан. Перегревшийся двигатель мог выпендриться при заводке, тогда грузовик пришось бы завести накатом, раскатив его под гору. Пока экипаж аварийного тягача готовился к отходу, водитель перегретой машины залил в радиатор весь свой запас воды.
,, Вниз на седьмой, вперед ! ' - скомандовал Степ. Если тормозить, то лучше двигателем. Конечно, восьмая передача позволяла развить большую скорость, но на седьмой лучше остынут моторы. Да и гнать пока было рано спуск хоть и не крутой, но неровный, и прямая передача требовала частого применения тормозов. Да и пятьдесят - вполне приличная скорость. Конечно, можно бы было ехать немного поосторожней, но таги редко устраивали засады на пологих спусках.
Колонна начала растягиваться, но Степ не торопился придерживать ее голову. Дорога шла между пологих холмов, и следующие восемьдесят километров мало подходили для устройства засад. Полной гарантии конечно не было, но, следуя по пути наименьшего риска, представлялось логичным пренебречь опасностью здесь, чем затемно пересекать горную гряду в сорока километрах от одиннадцатой базы.
С проходом перевала отступил страх. ,, Да, конечно, - размечтался Степ, - я выберусь отсюда, вернусь живым и здоровым на родную Ханурию. Я оставлю эту войну, и, конечно не сразу, но года через два-три война тоже оставит меня. Женюсь на молоденькой девушке. Пусть она будет попроще, чем Лу, но без ее послужного списка, и подарит мне ребенка, а еще лучше - двух : мальчика и девочку.' Да, так и будет, обязательно будет, в том далеком и тихом, возможно немного придуманном мире.
За время службы на его банковском счету накопилась приличная сумма. Ее вполне хватит на хорошую трехкомнатную квартирку, пусть и не в очень престижном районе, и еще останется на приличную легковушку, хоть и немного подержанную.
,, Когда я вернусь, да, когда я вернусь, устроюсь на работу водителем тяжелого грузовика, и вместе с армейской пенсией этого вполне хватит на жизнь. Если не удастся на грузовик, так хоть на асфальтоукладчик или бульдозер. Мои дети никогда не будут ходить в рваной обуви, а жена не превратиться к тридцати годам в злобную истеричную старуху, как это часто случается в рабочих кварталах.''
Он будет работать один; у него не будет друзей; свободное время он будет проводить в семье. А пока дети подрастут, глядишь и случиться оно, это долгожданное чудо - отпрыски нынешних министров и депутатов вырастут хоть немного людьми, прекратят бесконечные войны и дадут жить простому народу.
В повседневной жизни чудеса случались довольно часто, а это давало надежду каждому... Примером заурядного чуда обычно бывало то, что заворовавшегося чиновника, или генерала, вместо того чтобы посадить в тюрьму, отправляли на повышение. Возможно, таким образом Высшие Силы разминались перед тем, как сделать нечто полезное.
Главное, не гулять в компаниях и никогда не напиваться. Тогда Ник забудет глаза, которые преследуют его столько лет, он сможет их забыть.
Каждая работа имеет свои особенности, и как профессиональный водитель запоминает однажды пройденные им дороги, так и профессиональный стрелок запоминает пораженные им мишени. Но если водителю память часто оказывает хорошую помощь, то память стрелка нередко преследует его...
Часто бывало, что после напряженного рабочего дня, стоило только закрыть глаза, и все начинало прокручиваться перед ними, будто записанное на бесконечную магнитную ленту. Невыносимо долго она тянулась через голову, события повторялись вновь и вновь, и казалось, что этому не будет конца. Вот теперь вроде прошла уже сотня лет, а Ник прекрасно помнил ЭТОТ ДЕНЬ.
В своей работе он свято придерживался главного правила - никогда не смотреть в глаза своим мишеням. Ник не смотрел им в глаза, и в памяти оставались серые пятна вместо лиц. Физиономии двоих своих задуривших солдат, которых он наскоро ,, привел в порядок ' из пистолета, прямо во время боя... Ник стер их из своей памяти. Он справился с этой проблемой.
Тех пареньков, которым случалось раньше времени выпрыгивать из горящих бензовозов, Ник расстреливал в затылок. Он вполне мог приказать выполнить это одному из своих подчиненных, но поступал так крайне редко, и не столько потому, что жалел своих солдат. Просто он боялся, что исполнитель и сам выйдет из строя, возможно до конца маршрута, а в пути каждый стрелок был на счету. Такие случаи сильно укрепляли легенду о кровожадности Степа. Многие считали, что он получает удовольствие от убийств, но это было неправдой. Просто приказ был жестким, и ситуация требовала этого.
Ник встречал среди офицеров немало садистов, которые перед расстрелом не забывали и унизить, и ударить солдата, чтобы выжать из ситуации максимум кайфа. Правда такие сами часто бывали неосмотрительны и, случалось, находили смерть уже в следующем бою.
Но легенда о Степе имела более старые корни. Она тянулась за ним с той поры, когда он был командиром взвода пехоты и лично принимал участие в больших зачистках.
Местное население не сумело оценить в общем-то добрые намерения ханурийской армии, и пустяковая войсковая операция затянулась на долгие годы. Не стань оно брыкаться, на Тагирии давно бы воцарился надлежащий порядок. А армия, после этого, могла бы заняться планетой Нари. Решив проблемы зеленой планеты, она двинулась бы дальше - учить народы правильной жизни. Когда стало ясно, что война зашла в тупик, главное командование решило переломить ситуацию особо крутыми мерами.
Даже сейчас Степ смог бы без труда найти развалины того кишлака. Его взводу пришлось обработать пару кривых улочек. Он взял с собой двух солдат. Выбрал слабаков, в которых был уверен, что они не столько убьют, сколько замучат случайными попаданиями, а потом, после зачистки, еще наделают глупостей.
Психика солдат оказалась подорвана. В ЭТОТ ДЕНЬ, в одном из дворов, старик из местных, применив древнюю винтовку, застрелил в упор пятерых солдат. Ему приходилось передергивать затвор перед каждым выстрелом, но солдаты не воспользовались этими задержками. Он бы, наверное, продолжил истребление, но, пока менял обойму, подоспел один из сержантов и остановил тага длинной очередью.
