Я даже не успел понять, почему там, где должно было быть ее лицо, оказалась бетонная стена. Лишь когда я спустя несколько секунд поднялся с пола, пришло очень неприятное понимание. Понимание того, что никакой стены не было, ведьма так и стояла на том же месте.
— Больше так не делай, — посоветовала она мне, как бы невзначай проведя своим тоненьким пальчиком по моей руке.
Я судорожно дернулся в сторону, потому что ее прикосновение напоминало прикосновение к коже сухого льда. Следов нет, но боль, напоминающая ожог, просто адская.
— Посмотри в зеркало, — приказала Вельма.
Именно приказала, тут уже не было никаких сомнений.
Я поднял глаза и посмотрел. Примерно так, как я и предполагал. Сразу вспомнилась реклама, помните? «Он же из шоу! — Какого шоу?..» Не помните? И слава богу.
Вельма встала позади и положила руки мне на плечи.
— Расслабься, котеночек, — промурлыкала она. — Сейчас мы из тебя такую конфетку сделаем. Тебе какая актриса больше нравится?
— Памела Андерсон, — огрызнулся я.
Ой, лучше бы я молчал! Кто же меня за язык-то тянул?!
— Замечательно, — как-то подозрительно обрадовалась Вельма. — Закрой глаза.
Я демонстративно уставился в зеркало, стараясь даже не моргать, за что тут же получил тычок «сухим льдом» под ребра. Пришлось скорчиться, выругаться и все-таки закрыть глаза.
— И веа ин сумит дес отре, — напевно шепнула мне на ухо ведьма. — Можешь открыть глаза.
Я, начиная что-то подозревать, медленно приоткрыл один глаз.
— Еб... — дальше не цитирую, но высказался я очень красочно и витиевато. Сам даже не подозревал, что могу так ругаться.
Из зеркала на меня смотрела Памела Андерсон. Со всеми ее... хм... достоинствами.
Я начал судорожно водить по лицу руками — на ощупь вроде бы мое родное лицо. Провел по волосам — все тот же парик, если дернуть посильнее, то он тут же оторвется. Дальше руки, подрагивая, опустились на главное достоинство кинозвезды, но и тут ничего чужеродного не обнаружилось. На ощупь все осталось, как и прежде — какие-то бумажные шарики под непонятным лифчиком.
У меня вырвался вздох облегчения.
— Как ощущения? — поинтересовалась Вельма.
Я сделал вид, что не услышал вопроса, тем более некогда мне было. Я смотрел на свое отражение и пытался увидеть что-нибудь, выдающее фальшь. Ничего. Как будто передо мной стоит сама кинозвезда. Я отвернулся от зеркала.
Минуточку! Я понял, в чем дело. Несмотря на явное сходство, в моем новом лице была какая-то незаметность. Едва я отвернулся от зеркала, как образ Памелы Андерсон тут же померк. Я вновь посмотрел в зеркало и попробовал посмотреть по-новому — не внимательным, а обычным взглядом. Точно. Лицо какое-то расплывчатое и, если специально не присматриваться, какое-то незаметное. Прямо как у...
Я удивленно посмотрел на четырех девушек, стоящих в стороне. А ведь у них и у тех, что привезли меня на машине, такие же неприметные, но чем-то смахивающие на кинозвезд лица. Они тоже подделки!
Мама моя... тогда кто же вчера ко мне в постель пытался залезть?
— Налюбовался? — вернула меня к действительности Вельма. — Пойдем в машину, по пути я расскажу, что от тебя требуется.
Я был настолько шокирован, что послушно последовал за Вельмой и девушками (или не девушками) в уже знакомый мне джип. Только сев на заднее сиденье вместе с двумя сопровождающими, я очнулся и попытался отсесть от них подальше. Мало ли что. У меня конечно же ничего не получилось, места и так едва хватало на нас троих, и не потому, что на заднем сиденье не могли уместиться три человека. Если кто видел «Хаммер», то знает, что в него и в два раза больше человек поместится. Просто кроме нас троих на заднем сиденье лежали какие-то странные свертки размером с человека.
В мою душу закрались некоторые подозрения, и я постарался к этим сверткам не прикасаться.
— Сейчас мы приедем в уже знакомое тебе здание, — начала вещать Вельма с переднего сиденья, когда мы выехали из ворот гаража. — То самое, в котором ты Посвящение проходил. Так вот, там ты должен будешь все время быть с моими девочками, никак среди них не выделяясь. То есть молча ходить за мной и зорко смотреть по сторонам. Они тебе подскажут, если что.
Я покосился на сидящих рядом со мной девушек. Да из них же слова не вытянешь. Подскажут они, как же.
— Когда я подам сигнал, ты должен будешь тихо сказать: «И таул». Запомнил? И таул.
— Это еще зачем? — подал я голос.
— Чтобы спала личина, — объяснила Вельма. — Точно запомнил?
— И таул, — спокойно повторил я.
— Идиот, — вскричала Вельма и тут же зашептала под нос очередную тарабарщину. — Не произноси этих слов, пока я не подам тебе знак. Если ты сделаешь что-либо не так, тебя убьют. Не я, так они.
Кто эти самые «они», я спрашивать не стал. Сомневаюсь, что она что-нибудь мне объяснит.
— Я нечаянно, — соврал я с честным лицом провинившегося идиота.
— Как бы там ни было, когда я дам тебе знак, ты говоришь эту фразу и личина спадает...
— Все пугаются и убегают, — продолжаю я за нее.
О, да. Я страшен и ужасен. Особенно в парике и на каблуках.
— Нет, все отвлекаются, и мне хватает времени на то, что мне нужно сделать. Ясно?
— Неясно, — честно ответил я. — Все отвлекаются на меня для чего? Чтобы порубить в капусту? Я что, похож на смертника?
— Не похож. Ты и есть смертник, — злорадно пояснила Вельма. — Делай то, что я сказала, а дальнейшее — твое личное дело. Как-то же ты умудрился выжить на Посвящении и в схватке с Константином.
Так вот как Колдуна зовут.
— То есть я отвлекаю их внимание, а они убивают меня ровно столько, сколько зачем-то нужно тебе, — задумчиво проговорил я. — Что-то мне это не нравится.
— У тебя нет другого выхода, — нагло улыбнулась Ведьма. — Если ты выживешь, я даю тебе противоядие и мы расходимся по домам. Если не выживешь, сам виноват.
Гениальная логика.
— А если я прямо сейчас возьму и откажусь? — тоскливо спросил я. — Скажу: «И таул», и хоть режьте меня, никуда не пойду?
— Идиот, — вновь заорала Вельма и зашептала все ту же тарабарщину. — Я и так на тебя уже черт-те сколько сил извела, а он все балуется. Если ты не сделаешь, о чем я прошу, то...
Ее лицо на секунду расплылось, как будто у меня расфокусировался взгляд, а спустя секунду на меня смотрела Лида. Точно Лида. Даже выражение глаз такое же задорное и веселое...
— То она и многие другие твои знакомые, скажем так, пострадают.
Ах ты... тварь такая. Так. Спокойно, не нервничать. Я все понял, я согласен.
— Я все понял, я согласен, — будто робот сказал я.
Ну ты меня достала. Я тебе все испорчу. Еще не знаю как, но испорчу. Обязательно. Ты еще не знаешь, насколько я злопамятный.
— Вот и отлично, — произнесла «Лида».
Черт, даже голос ее.
Она прикусила губку:
— Интересно, а если бы я сегодня утром пришла к тебе в таком виде, ты был бы благосклоннее?
Меня невольно прошиб пот. Да уж, что бы было тогда, боюсь даже представить. Говоришь девушке, которая тебе безумно нравится, что ты ее любишь, а она превращается в смеющуюся издевательским смехом ведьму. Я бы, наверное, в окно выбросился... ах да, там же решетки были...
Я решил больше не разговаривать. Никакого желания нет, вот честное слово смертника.
Вообще-то странно. Зачем я ей нужен? Неужели нет другого способа отвлечь от чего-то этого
