Есть еще статуя каменная. А ведь это же мысль! Сознания в этой каменной глыбе точно нет, а вот можно ли в нее вселиться — это нужно срочно выяснить.
Я торопливо подошел к статуе, гордо скалившей свою пасть с высоты полуметрового постамента.
Проведем проверку.
Я протянул к статуе руку. Так и есть, рука прошла сквозь камень без проблем. Значит, и я сам смогу.
Зажмурив для храбрости глаза, я шагнул в статую.
Опять темнота.
Ах да, нужно же глаза открыть... нет, все равно темнота. Что же теперь делать? По законам литературной магии и самой обычной йоги, нужно расслабиться и попробовать слиться с камнем. Что ж, попробуем. Я расслабился и начал сливаться, но то ли меня подводило воображение, то ли слиться с неживым предметом просто невозможно... короче, ничего у меня не получалось. Хм... а может, вселяться и не нужно? Можно попробовать ею просто управлять, как куклой, только каменной? Эх, жаль, что я не мастер в Искусстве и даже не Ремесленник. Но время-то идет! Я должен помочь Лиде... ну, и остальным заодно... просто обязан!
Я отчаянно захотел сделать то, что задумал. Умей я молиться, я бы обязательно помолился. Только кому? Может быть, этому Кровавому Богу? Ведь это его ж статуя. Попросить бы его: дескать, помоги, Кровавый Бог, нужно твоих же слуг по самую тюбетейку в землю вбить, ты уж не поскупись — одолжи статую на денек.
— А вот возьму и одолжу, — появилась в голове странная мысль. Явно не моя. Но тогда чья же? А, не важно, наверное, показалось. Главное, что после этого у меня получилось!
Я будто только распахнул глаза после сна. Еще секунду назад я был в темноте, и вдруг вокруг меня начал формироваться окружающий мир. Он как бы выплывал из тумана вокруг меня, и я удивленно осмотрелся.
Как выяснилось, за мое отсутствие ничего не изменилось.
Я почесал затылок.
И что это было? Опять глюки? Странный голос неизвестно откуда, который обещает мне что-то одолжить... И что это за странный скрип такой?
Я удивленно обернулся, мигом перестав чесать затылок. Никого нет, да и звук странный уже исчез.
И снова глюки? Э-э-э... и почему в зале стало неожиданно тихо?
Я резко повернулся к еще секунду назад отбивающимся от сектантов спецназовцам. Ой. Они все застыли и удивленно таратся на меня. Вернее удивленными выглядели лишь Лида и Сергей Иванович. Все спецназовцы во главе с Нестеровым таращились на меня с явным страхом, а сектанты со странным благоговением. Минутку, а зомби разве могут благоговеть? Тем более если учесть, что я призрак и увидеть меня нельзя.
Я подозрительно оглядел себя с головы до ног.
Эге. Все каменное.
Ну дела, у меня и вправду получилось. Я теперь в статуе! А ведь я не чувствую никакого физического тела — лишь каменные кандалы на руках и ногах.
Так, осталось лишь разобраться с сектантами. Их всего-то девять. Правда, этих гадов всегда «всего- то девять», сколько ни убивай, но это уже мелочи.
Я взревел и бросился на них, вот только рева моего никто не услышал, потому что каменный рот статуи вряд ли был способен произносить какие-либо звуки.
А сектанты... сектанты впервые повели себя как самые обычные люди и бросились врассыпную. Спецназовцы тоже повели себя не очень культурно — пальнули в меня из автоматов. Вот неблагодарные- то.
Не обращая внимания на мелкие неудобства в виде чиркающих по каменной шкуре пуль, я подошел вплотную к спецназовцам, оставив за своей спиной сектантов. Мое движение сопровождалось жутким скрежетом и грохотом. Затем я повернулся своей каменной мордой к сектантам и приготовился рвать их на части.
Но, видимо, сектанты не хотели быть порванными на эти самые части, вместо этого они почему-то бухнулись передо мной на колени.
— Повелитель, ты вернулся! — хором проговорили они.
Вот ведь интересно, эти ребята действительно не зомби. И они определенно приняли меня за своего повелителя, вновь вселившегося в каменную статую. Может быть, они и на моем прошлом Посвящении были? Лиц-то я тогда не видел, так что с уверенностью ничего сказать не могу.
Я молча склонил каменную морду, дескать, вот он я, любимый. Говорить-то статуи не могут. Интересно, а как все-таки говорила статуя, когда ожила в прошлое Посвящение?
Пауза тем временем начинала затягиваться.
За моей спиной послышался шепот Нестерова, предлагающего перестрелять всех сектантов, пока они сидят на полу, а статую взорвать осколочной гранатой. «Почему осколочной-то?» — осведомилась Лида. «А потому, что другой я с собой не взял» — нетерпеливо объяснил Нестеров.
Вот ведь недалекий человек-то, неужели до сих пор не понял, что сектантов автоматом не возьмешь? Да и взорвав меня, то есть статую, осколочной гранатой, они совершат просто-таки массовое самоубийство. Осколки гранаты и собственно меня разлетятся по всему залу со скоростью пули.
Тут над сектантами воспарил Вельхеор.
— Напрыгались, теперь вам пора баюшки, — проворковал он и взмахнул руками на манер феи из какой-нибудь детской сказки. Действительно, чем-то на фею он был похож... только эта фея довольно странной ориентации.
Но несмотря на вызывающий внешний вид феи, ее, тьфу, его заклинания подействовали. Непобедимые сектанты начали зевать и укладываться спать прямо на каменном полу. Спустя минуту зал стал похож на спящее царство. Причем на полу лежали не только спецназовцы и сектанты, но и новоприбывшая группа спасения во главе с Сергеем Ивановичем, Нестеровым и конечно же Лидой. Вельхеор явно слегка перестарался.
Я поднял свою каменную руку и повертел пальцем у виска, показывая Вельхеору, что думаю по поводу его заклинания.
— Чего ты тут показываешь? — заметил мой жест вампир. — Так надо. Незачем им видеть и слышать то, что будет дальше происходить.
А что будет-то? Я что-то упустил?
Я огляделся.
Ах да, я же совсем про Колдуна забыл. Он так незаметненько в уголке о чем-то думал, что я и внимания-то на него не обратил.
— Пойдем пообщаемся, — кивнул Вельхеор в сторону Колдуна и поплыл к нему.
Я последовал за ним. Каждый мой шаг сопровождался легким грохотом и скрежетом, но я к этому уже почти привык и внимания особо не обращал.
Мы подошли (вернее, Вельхеор подлетел, а я пригромыхал) к Колдуну, а тот — вот ведь нахал — даже не сразу среагировал на наше приближение.
— А, это ты, — непонятно кому сказал он, подняв на нас глаза. — Вот скажи мне, где я мог тебя видеть?
— В гробу, — тут же среагировал Вельхеор.
Мне осталось лишь пожалеть о том, что я ничего сказать не могу, иначе я бы тоже высказался.
— Нет, серьезно. Вот именно сейчас, когда ты взмыл в воздух, мне показалось, что я это уже когда-то видел. Давным-давно, где-то в прошлой жизни...
— Ты уже и эту жизнь можешь считать прошлой, — сказал Вельхеор, плавно опускаясь на пол перед Колдуном и ощерив клыки.
Я согласно кивнул каменной головой, издав очередную серию скрежетов и хрустов.
— Ведь ты не Виктор Светлов, я правильно понимаю? Ты кто-то другой, занявший его тело.
