подвал. Однако оборудован он был по высшему разряду: покрытые серым пластиком стены, мягкие маты, груши, какие-то деревянные фигуры, все это располагалось на площади в шестьдесят квадратных метров. Совсем неплохо для «скромного» зала.
— Проходите в раздевалку и оставьте там обувь, — проинструктировал Чин Кхо, — потом возвращайтесь, и мы начнем.
Я, конечно, подозревал, что моя физическая форма оставляет желать лучшего, но чтобы настолько! Я даже невольно вспомнил то приятное время, когда не мог ощущать свое тело. Потому что теперь оно просто сводило меня с ума дикими болями в непривыкших к работе мышцах и растянутых связках.
Сначала была разминка. Короткая, ага. Всего лишь полчаса, по истечении которых я жутко захотел домой, но, мне кажется, уже не дошел бы. Вроде простые упражнения, с виду всего немного раз и довольно медленно, просто убивали меня. Тело с хрустом в позвонках прокручивалось влево-вправо. Руки делали круговые движения, постоянно напоминая о себе дружным хрустом локтей. Ноги едва держали бедное измученное тело, не забывая хрустеть при каждом движении. А ведь как все хорошо начиналось!
— Ну, я думаю, что для первого раза мы сделаем тренировку попроще. Скажем, упрощенную версию для детей-первогодок, — сказал Чин Кхо, окинув сочувствующим взглядом мою фигуру. Меня покоробило то, что он говорил совершенно серьезно.
Я, естественно, скрепя сердце согласился, хотя очень хотелось сказать, что не стоит меня жалеть и недооценивать. Увы, оказалось, что он меня даже переоценил! Лучше было мне сделать тренировку, рассчитанную на детей с нарушенной координацией или с проблемами опорно-двигательной системы, было бы не так страшно. А еще лучше мне было сразу отказаться от этой глупой затеи. Ну не выходит из меня спортсмена.
Самое обидное, что просто упасть и спокойно умереть мне не позволяли остатки гордости. Если уж я не могу упрощенную тренировку первогодок выдержать, то что говорить об остальном!? Нагрузка, конечно, большая, но я вытерплю!
Но разминка все же закончилась, и я был еще жив и даже почти мог двигаться. Поэтому тренировка продолжалась. После того как я в течение часа простоял в одной стойке, постоянно понукаемый к «поправлению ноги», «выпрямлению позвоночника» и «слежению за своим телом», дескать, оно само знает, что ему лучше, просто нужно ему не мешать.
Не знаю, как тела других учеников, но мое хотело только одного — завалиться в постель и тихо умереть. Я с ним был в общем-то полностью согласен.
Затем в течение часа я повторял одно и то же движение, так, впрочем, мало-мальски правильно его и не сделав. И под конец меня заставили отжаться столько раз, сколько я не отжимался за всю жизнь. К растяжке мы сегодня приступать не стали, потому что я (о счастье!) был одет в неудобной одежде. Как я подозреваю, это меня спасло от чего-то ужасного.
Еще меня очень бесило, что во время тренировки нельзя пить воду, поэтому все три часа я мучился от дикой жажды.
При выходе из спортзала Чин меня подбодрил, сказав, что я сегодня занимался совсем неплохо для новичка. Следующее занятие мы назначили на понедельник. Выходные мне оставили для расслабления «натруженных» мышц. Если честно, то я очень надеялся на способности к восстановлению, потому что без них раньше чем через месяц-другой я в строй не вернусь.
Чин пожал мне руку и отправился в противоположную сторону. Я же, дождавшись, когда он скроется за поворотом, согнулся в три погибели и пополз к автобусной остановке. Более всего я сейчас напоминал Квазимодо в его самые худшие дни, хотя, мне кажется, меня все же скрутило сильнее. В общем, как бы то ни было, автобусы уже все равно не ходили, и пришлось добираться пешком.
Тело у меня болело ничуть не меньше, чем когда я упал из окна морга. Может, даже больше. Вот уж не скажешь, что в этом тихом человеке со спокойным взглядом столько склонности к садизму. Но вообще-то мне Чин нравится. Хорошо, что есть такие люди, привносящие в этот мир хаоса маленькие островки стабильности.
К дому я подошел с некоторой опаской. Наверняка меня там кто-нибудь поджидает. Если Агентство, то ладно, с ними мы договоримся – ничего предосудительного я не делал. А то, что сбежал из лаборатории, так сами виноваты. Гораздо сложнее будет, если я встречусь с сектантами. Ну, не будем о грустном…
Выглянув из-за угла и не заметив ничего подозрительного, я подошел к подъезду и, аккуратно открыв дверь, заглянул внутрь. Пусто и тихо. Это хорошо.
Я тихонько, лишь немного похрустывая костями, поднялся на второй этаж и вновь осознал, что ключей-то у меня нет. Уж не знаю, где они: в доме или где-то в Агентстве. Но без ключей в квартиру не попасть.
Ну не закон подлости, а? В мою квартиру может попасть кто угодно: и милиция, и воры, и вандалы, и убийца, и Лана. Кто угодно, кроме меня — собственно хозяина квартиры.
Тело болело, но все равно другого выхода я не видел. Придется лезть через балкон.
На улице я огляделся по сторонам и, никого не увидев, схватился за трубу и начал по ней подниматься, с трудом превозмогая боль в суставах, связках и мышцах.
— Вы куда это собрались, Виктор Михайлович? — послышалось за спиной.
Это было столь неожиданно, что последние силы покинули мое тело и я бухнулся вниз с высоты второго этажа, на который уже почти забрался.
Сильные руки меня заботливо подняли и оперли на не менее сильное плечо. Удивительно. А с виду капитан Лысько таким уж крепким не кажется.
— Что же вы в таком состоянии еще и по трубам лазаете? — осведомился капитан.
Я все еще восстанавливал дыхание после падения и не мог ответить.
— Уф-ф...
— Где же это вас так угораздило? — дав мне прийти в себя, спросил он.
— Да вот не поверите, спортом решил заняться. Пошел в спортивную секцию, а на обратном пути выяснил, что ключи потерял.
— И каким же вы спортом, с вашего позволения, занялись? — с еще большим интересом спросил капитан.
— Кун... Ушу, — поправился я.
Лицо Лысько просветлело:
— Не у Чина случаем?
— Да, — немного удивленно ответил я.
Это что же, все всех знают, кроме меня? Но вообще-то я всегда считал, что Москва город маленький...
Капитан понимающе улыбнулся.
— Первая тренировка? Тогда все понятно. Помню свою первую, я потом неделю компрессы прикладывал.
— Вы там занимаетесь?!
Вот уж удивительно.
— Не занимаюсь, но пробовал, было дело, — ответил капитан, а потом задумчиво добавил: — Я вас тут ждал, чтобы разобраться наконец со странными событиями вокруг вашей персоны. Не внушали вы мне доверия, Виктор Михайлович. Да еще с самого верха пришло указание ни в коем случае не трогать некоего Виктора Светлова. Я решил вас тут подкараулить и поговорить по душам, тем более, что у подъезда нашел вот это, — капитан показал мне довольно знакомые ключи.
Если честно, то я не думал, что настолько заинтересовал здешнюю милицию.
— Однако Мастеру Чину я доверяю. Он-то в людях разбирается и просто так учить бы вас не стал. Но все же хотелось бы услышать некоторые объяснения. Например, откуда форма охранника? Неужели переквалифицировались?
Я немного помолчал.
— Это долгая и немного... странная история.
— И без ста грамм не разберешься, — неожиданно заговорщицки подмигнул мне Лысько.
На том мы и порешили. Я забежал домой, полазил по завалам в комнате и взял остатки денег за
