Блэкберн с перепуганным лицом поспешил к начальнику. Гарвин переминался с ноги на ногу, одновременно пытаясь успокоить людей из «Конли-Уайт» и вставив фитиля Блэкберну. Сандерс подошел поближе.
— Все в порядке?
— Проклятые репортеры, — выругался Гарвин. — Там, снаружи, парни из «Кей-эс-и-эй».
— Это возмутительно! — подала голос Мередит.
— Они болтают о каком-то сексуальном преследовании, — сказал Гарвин, зловеще поглядывая на Сандерса.
Сандерс пожал плечами.
— Я сейчас с ними поговорю, — засуетился Блэкберн. — Это какое-то недоразумение…
— Недоразумение? — рявкнул Гарвин. — Форменное безобразие — вот что это такое!
Казалось, все говорили одновременно, соглашаясь с тем, что это безобразие. Но Сандерс заметил, что Николс был по-настоящему потрясен. Мередит повела всех к черному ходу, ведущему наружу, на веранду. Блэкберн вышел на улицу под свет вспышек и юпитеров, подняв руки, как сдающийся преступник. Дверь за ним закрылась.
— Нехорошо, нехорошо… — приговаривал на ходу Николс.
— Не беспокойтесь, я знаком с их главным из Отдела новостей, — успокаивал его Гарвин. — Я все улажу…
Джим Дейли сказал, что вопрос о слиянии должен пока держаться в тайне.
— Не беспокойтесь, — мрачно сказал Гарвин. — Тайна будет соблюдена. Дайте только выбраться.
И они вышли в ночь через заднюю дверь. Сандерс вернулся к своему столику, где его ждала Фернандес.
— Маленькое волнение, — спокойно сказала адвокат.
— Не такое уж и маленькое, — буркнул Сандерс, наблюдая за Стефани Каплан, продолжавшей обедать со своим сыном. Молодой человек что-то оживленно говорил, бурно жестикулируя, но сама Каплан с загадочным выражением лица смотрела на двери, за которыми скрылись представители «Конли». Затем, спохватившись, она отвернулась и возобновила разговор с сыном.
Вечер был влажным и промозглым. Сандерс дрожал, когда вместе с Фернандес они возвращались к нему в кабинет.
— Откуда телевизионщики узнали об этой истории?
— От Уэлш, наверное, — ответила Фернандес. — А может быть, и нет. Городок-то небольшой… Но вы себе этим голову не забивайте. Лучше готовьтесь к завтрашнему совещанию.
— А я попробовал было об этом забыть…
— Не надо.
Впереди показалась Пайонир-сквер; окна окружавших ее домов ярко светились. Многие фирмы вели дела с японцами и старались застать первые рабочие часы в Токио.
— Знаете, — сказала Фернандес, — наблюдая за тем, как она разговаривала с теми людьми, я еще раз обратила внимание, как она хладнокровна.
— Да, Мередит хладнокровна.
— Отлично владеет собой.
— Да, что есть — то есть.
— Почему же она полезла к вам напролом — и в первый же день? Что за спешка?
«Какую проблему она решает?» — спросил Макс. Вот и Фернандес спрашивает о том же. Все, кажется, это понимали — кроме него, Сандерса…
«Ты не жертва…»
Вот и надо во всем разобраться, решил Сандерс.
Надо работать…
Он постарался вспомнить, о чем говорили Мередит и Блэкберн, выходя из конференц-зала: «…Все должно быть гладко и беспристрастно… В конце концов на нашей стороне факты — он явно некомпетентен…» — «А он не может проникнуть в базу данных?..» — «Нет, он лишен допуска в систему…» — «А он не сможет влезть в систему „Конли-Уайт“?..» — «Ты, шутишь Мередит?..»
Они, конечно, были правы — он и в самом деле не может получить доступа в систему. А что бы изменилось, если бы мог?
«Решай проблему, — советовал ему Макс. — Делай то, что у тебя получается лучше всего».
Решай проблему…
— Черт побери! — выругался он.
— Вот именно, — согласилась Фернандес.
Была уже половина десятого. Бригада уборщиков работала в центральной части четвертого этажа. Сандерс вместе с Фернандес прошел мимо них в свой кабинет, не понимая толком, зачем они туда идут — он представления не имел, что еще можно предпринять.
— Поговорю-ка я с Аланом, — сказала Фернандес. — Может, у него есть что-нибудь новенькое…
Она присела на стул и начала набирать номер.
Сандерс уселся за свой стол и включил компьютер, чтобы прочитать очередное сообщение по электронной почте:
— А как я ее проверю! — рявкнул Сандерс, глядя на экран. Он был раздосадован, как человек, который не может сложить головоломку, которую может собрать любой, кроме него.
— Алан? — спросила Фернандес. — Это Луиза. Что нового?.. Угу… Угу… А это?.. Очень печально, Алан. Нет, сейчас я даже не знаю… Если сможешь, то, конечно… Когда ты сможешь ее увидеть?.. Ладно, как получится.
Она положила трубку.
— Невезучий сегодня вечер…
— А между тем другого в нашем распоряжении нет…
— Да.
Сандерс опять посмотрел на экран монитора: кто-то из сотрудников фирмы пытался ему помочь. Советовал ему, понимаете, проверить другую компанию. Следует ли из этого, что у него есть возможность проверить ту компанию? Наверное, следует, потому что сотрудник компании не мог не знать, что Сандерс лишен допуска к базе данных «ДиджиКом».
Но что он мог сделать?
Ничего…
— Как вы думаете, кем может быть этот «Эфренд»?
— Кто его знает?..
— А если подумать?
— Не знаю…
— Ну хоть кто на ум приходит?
Сандерс покорно начал вновь прикидывать возможность того, что «Эфрендом» была, положим, Мери Энн Хантер. Но Мери Энн никогда не была сильна в технике, ее стихией был маркетинг. Вряд ли она
