одного Илюху целым отрядом. Если бы не людская недостача, разве бы чувствовали себя вольно всякие Косые? Самого батьку давно бы изловили! А выходит так, что поменялись они с атаманом ролями: когда-то Мстители были неуловимыми, а теперь таким стал Бурнаш. Но ничего забавного в такой метаморфозе не было. Атаман свои налеты планировал четко, всегда исчезал в степях и лесах задолго до появления отряда ЧК. И не было в его разбоях логики: то в богатое село заявится, то на бедный хутор; то на сутки останется, то на полчаса… Илюха был той верной ниточкой, за которую, если ловко потянуть, можно до Бурнаша добраться. Потому и помчался Яшка в Медянку, как только узнал новость от Ксанки. Даже с Данькой советоваться не стал. Повезет — так привезет сотника, брошенного через седло, а нет — так по другим делам ездил. Их, кстати, в чрезвычайке не переводится…
Хата Ольги — Илюхиной сестры — оказалась почти на другом краю деревни. Чтобы не привлекать внимания к чужому человеку (да еще одетому в кожаную куртку и с маузером через плечо), Петров провел Яшку задами — вдоль огородов.
— Вот этот дом, где еще Илюхин прадед жил, — указал Михаил на цель. Разделимся или как?
— Смысла нет, — ответил чекист, — тем более, если Косой не один. Давай обойдем с той стороны, поглядим заодно, нет ли коней оседланных. А потом сразу в хату.
На огороде людей не наблюдалось, во дворе было тихо. Михаил и Яков перелезли забор, вдоль стенки прокрались к дверям. Петров передернул затвор.
— Давай! — скомандовал Яшка и ударом ноги распахнул дверь. Михаил ворвался в сени и споткнулся о загремевшее колоколом ведро.
— Не к добру — пустое, — сказал он и крепче схватился за цевье обреза. — Теперь ты, чекист.
Цыганков кивнул и приготовился ворваться в комнаты. Петров пнул дверь. Та открылась и выдернула чеку старательно прилаженной гранаты. Не успел Яшка сделать и полшага, как прогремел взрыв. Его отбросило назад и оглушило, но он еще увидел, как медленно падал пробитый осколками Михаил.
В окна дома посыпались одна за другой гранаты. При каждом новом взрыве дом вздрагивал, штукатурка отвалилась со стен, иссеченных осколками. Наконец перекрытие потолка перекосилось, вниз посыпались доски и балки.
— Отставить!
С оружием наизготовку бандиты подошли к изуродованному дому. Оттуда не раздавалось ни одного живого звука. Тогда из задних рядов выступил вперед сам Гнат Бурнаш и заглянул в развороченные сени. Внимательно оглядел тело, запорошенное известью, скрывшей природную Яшкину смуглость, черные кудри, ставшие в миг седыми, лужу почерневшей от пыли крови.
— Один гаденыш готов! — с силой сказал атаман. — Долго же мне понадобилось его караулить, а погутарить не пришлось. Короток у нас с красно-пузыми большевичками разговор.
Бандиты, довольные, что все уцелели в неравном бою, засмеялись.
— Что, батька, по коням? — спросил Илюха Косой. — Сестру с пацанами я на телегу посадил.
— Больно шустро ты убегать научился, — сдвинул брови Бурнаш. — Про сельсовет забыл?
— Я думал — раз председатель тут…
— Сжечь сельсовет, — приказал атаман. — Если там активисты какие костер ярче выйдет.
2
Поезд медленно подкатился к перрону, опоздав на целый час.
— Первый! Второй! Третий! — декан факультета горного дела Пискунов считал вагоны старательно, как первоклассник — счетные палочки. Он боялся пропустить заветный 14-й вагон, где ехал долгожданный профессор из Германии.
— Валерий Михайлович, идите скорей, — замахал в сторону скамейки Пискунов.
Словно без него декан и вагоны сосчитать не сумеет! Валерка покинул тень и присоединился к Пискунову и группе преподавателей, встречающих гостя. Он и еще один парень — комсорг института, участвовали во встрече от студентов. Валерка с удовольствием предоставил бы эту сомнительную честь одному комсоргу, который подобные мероприятия любил, но декан настоял.
— Ваше присутствие весьма желательно, Валерий Михайлович!
— Но Виктор Викторович…
— Вы меня очень обяжете, Валерий Михайлович…
Валерка согласился, хотя давно догадался, что повышенное внимание декана к его персоне объясняется крайне просто: он пришел учиться горному делу после губчека. А его лучший друг Данька Ларионов является начальником отдела по борьбе с бандитизмом. Вот только Виктор Викторович зря опасается — он будет последним, кто вызовет подозрение Мстителей. Или за ним другие грешки водятся?
По-хорошему, конечно, Пискунова следовало турнуть из Юзовского политехнического института (ЮПИ), но преподавательских кадров в Юзовке после гражданской почти не осталось. Так что горкому приходилось использовать тех, кто был под рукой. Виктор Викторович — он, в общем, человек испуганный революцией, но потому и безобидный. А вот что квалификации маловато… Зато сообразительности с избытком: это он предложил выписать для института нескольких иностранных специалистов из-за границы. И вот сегодня они как раз встречают профессора из Германии, который будет читать лекции на Валеркином факультете.
Данька не хотел отпускать друга, но Валера все-таки сумел его переубедить.
— Наступило время мирного строительства, и револьвер до поры можно отложить, — говорил Мещеряков. — Белых разбили, бандитов поприжали, теперь индустрию развивать надо. Читал? — Валерка подсовывал Даниилу передовицу из 'Правды'.
— Сначала контру добить надо, — не соглашался командир.
— Вот вы и добьете, я уверен, — ссылался Валерий на остальных Мстителей, остававшихся в ЧК. — А я буду с разрухой бороться.
— Черт с тобой, — в конце концов согласился Ларионов, — но друзей не забывай!
Яшка и Ксанка участия в спорах не принимали, но чувствовалось, что они больше согласны с Дань- кой.
Так Валерка сделался студентом горно-геологического факультета. Учиться ему нравилось, вот только стать маркшейдером по одним книжкам трудно. Так что, несмотря на усталость от жары и долгого ожидания поезда, Мещеряков был рад приезду специалиста.
— Двенадцать! Тринадцать! Четырнадцать!.. Герр Эйдорф! Генрих Эйдорф, где вы?!
— Я, я! — вполне внятно отозвался высокий мужчина в шерстяном костюме и кепи с двумя чемоданами в руках.
— Понимает! — обрадовался Виктор Викторович, — мы сможем сэкономить на переводчике.
— Guten Tag! — испортил все немец. — Sprechen Sie deutsch?
Комсорг помог спустить тяжелые чемоданы на перрон.
— А где ваш переводчик? — спросил озадаченный Пискунов. — Толмач где?
— Я не понимайт! — широко улыбнулся приезжий профессор и пожал всем встречающим руки.
— Ему должны были дать переводчика, — огорчился декан. — Зачем нам немец без переводчика?
— Guten Tag! Willkommen! — сказал Валера. — Wo ist Dolmetscher?
Переводчика не оказалось. То ли пропал, то ли и не существовал вовсе.
— Валерий Михайлович, выручайте! — взмолился Пискунов, косясь на иностранца. — Позор на всю Европу.
Валерка махнул рукой. Видно, действительно, не зря декан притащил его на вокзал. Мещеряков решил говорить быстрее, авось профессор меньше станет переспрашивать.
Герр Эйдорф вовсю улыбался и ничего не переспрашивал, только кивал. Очень покладистый гражданин оказался. И совсем не заносчивый — на путаницу Валеры в падежах и прочие мелочи внимания не обращал.
