фонариком через плечо, и внизу что-то заблестело. Вода. Целый гребаный дюйм!
Он с ужасом уставился на дно гроба. Нет, это невозможно! Абсолютно невозможно, чтобы натекла целая лужа пота.
Майкл опустил руку и, подсвечивая фонариком, вытянул мизинец наподобие лота. Вода доходила до второго сустава. Да не мог он так вспотеть! Сложив ладонь лодочкой, Майкл зачерпнул воды и стал жадно пить грязную соленую жижу. Он пил и пил, несколько минут ему казалось: чем больше пьешь, тем больше хочется.
Только утолив жажду, Майкл сообразил, что возникла новая опасность. Вода поднимается! Он схватил пряжку и принялся бешено царапать крышку, но через несколько минут металл так накалился, что стал обжигать пальцы.
Дерьмо собачье!
Майкл поднял бутылку виски. Осталась всего треть. Он стукнул горлышком о дерево над головой. Никакого результата. Еще раз! Послышался треск – от бутылки откололся крошечный осколок. Ну нет, только дурак станет попусту разливать виски! Майкл поднес горлышко к губам, наклонил бутылку и набрал полный рот обжигающей жидкости. Господи, как хорошо-то!.. Он снова вытянулся во весь рост, прильнул к бутылке и глотал, глотал, глотал – пока не захлебнулся.
Поболтав бутылкой, он осветил ее фонариком. Сосредоточиться было трудно – голова кружилась. Виски осталось всего ничего. Если только…
Что-то глухо ударилось о крышку гроба, и Майкл почувствовал, как чертов ящик шевельнулся!
Еще один удар.
Словно кто-то топнул ногой.
Встал на крышку гроба прямо у него над головой и приплясывает!
Надежда всколыхнула каждый нерв.
– О'кей, вы, подонки! – завопил он, но голос оказался слабее, чем он рассчитывал. Он перевел дух и услышал, как над головой что-то скребется.
– Какого хрена вы столько копались?
Тишина.
Он хватил кулаком по крышке.
– Эй! – Язык едва ворочался. – Так вас и растак, где вас черти носили? Джош! Люк! Пит! Роббо! Вы хоть представляете, сколько меня тут промариновали? Это уже не смешно – говорю вам, совсем не смешно! Слышите, козлы?!
В ответ – тишина.
Майкл прислушался.
Неужели ему только почудилось?
– Эй! Вы где?
Тишина.
Нет, не могло ему показаться! Он же слышал шаги! Может, какой-нибудь зверь? Нет, шаги явно тяжелее. Человеческие.
Майкл, как бешеный, замолотил по крышке гроба – сначала бутылкой, потом кулаками.
И вдруг в полном безмолвии, как если бы он смотрел по телевизору с выключенным звуком выступление фокусника, дыхательная трубка скользнула вверх и… исчезла.
В образовавшуюся дыру посыпались комочки земли.
21
Марк почти ничего не видел. Из-за охватившей его паники все расплывалось перед глазами – их застилал багровый туман. Голос Майкла! Он его слышал! Приглушенный, едва уловимый, замогильный, но, черт подери, его! О господи!
Он захлопнул дверцу БМВ. В лесу было темно, дождь хлестал вовсю. Нащупав замок зажигания, Марк попытался с ходу вогнать в него ключ. Ботинки отяжелели от налипшей грязи, вода с бейсболки ручьями лила на лицо.
Рука в водительской перчатке повернула ключ, и мотор послушно заурчал. Вспыхнули передние фары, и в их ярком свете Марк увидел могилу, а за ней – деревья. Какой-то лесной зверек стремительно метнулся в заросли, листья и траву трепало на ветру и било дождем – на секунду они напомнили Марку водоросли, колеблемые сильным океанским течением.
Он еще раз окинул взглядом могилу, предусмотрительно вновь прикрытую листом рифленого железа, в свою очередь замаскированного охапками веток и листьями. Заметив вторую лопату, по-прежнему торчавшую из земли, Марк грязно выругался. Рыча от злости, он вылез из машины, подбежал к ней и, выдернув последнюю улику, швырнул в багажник. Сел за руль, захлопнул дверцу, впялился в стену дождя, проверяя, все ли в порядке…
Все это время он лихорадочно просчитывал возможный сценарий дальнейшего развития событий. Строительство здесь не начнется, по крайней мере, еще месяц: необходимо довести до проекта и окончательно все подсчитать. И приезжать сюда раньше никому нет смысла. Комитет по планированию уже провел инспекцию, и всякая деятельность заморожена в ожидании визы и печати.
Не в силах унять дрожь, Марк выжал сцепление и поехал назад – мимо двух изгородей, якобы поставленных местным лесничеством для того, чтобы олени не выбегали на шоссе.
Выбравшись на дорогу, Марк включил радио и принялся крутить ручку настройки в поисках какой- нибудь музыки. Черт возьми! Везде одни новости. Болтовня. Реклама. Он переключился на CD-плеер, перебрал несколько дисков, но, так ни на чем и не остановившись, вырубил всю систему.
Через несколько минут – там, где шоссе делало плавный поворот, – лучи фар выхватили из темноты зияющие провалы в живой изгороди. От этого зрелища Марка затошнило. Впереди показались огни встречной машины, промелькнули мимо… А вот и еще… Марк вцепился в руль, стараясь справиться с головокружением. Надо сосредоточиться, мыслить трезво. Еще один изгиб, только куда более крутой… а он ехал слишком быстро. Изрядно струхнув, Марк резко дал по тормозам – чересчур резко. Когда включилась антиблокировочная система заносов, машину сильно тряхнуло, и тут же послышался глухой стук – дыхательная трубка скатилась с пассажирского сиденья на резиновый коврик.
Марку удалось вписаться в поворот лишь каким-то чудом. Заметив впереди «карман», он заехал туда, включил бортовой компьютер-навигатор и указал место назначения: Арлингтонское водохранилище. Через несколько секунд металлический женский голос объявил: «Маршрут просчитывается».
Двадцать пять минут спустя Марк подъехал к деревянной пристани безлюдного в такое позднее время яхт-клуба. Впереди расстилались пять миль воды. Он выключил зажигание, взял фонарик и, выйдя из машины во тьму, прислушался. Только скрип снастей на ветру. Вокруг – ни огонька. В здании клуба – полная тишина. Марк бросил взгляд на часы. Десять минут первого.
Он поднял с коврика дыхательную трубку, достал из багажника обе лопаты и подошел к дальнему концу пристани. Здесь они с Майклом начинали ходить на яхтах – еще подростками, до того как отважились рискнуть выйти в открытое море. Насколько он помнил, глубина здесь была около двадцати футов. Не совсем то, что надо, но сойдет. Бросив в воду дыхательную трубку, а следом – обе лопаты, Марк немного постоял, наблюдая, как на черной ряби расходятся круги. Потом снял ботинки и зашвырнул туда же – они мигом пошли ко дну.
Марк прошлепал назад к машине, натянул захваченные с собой легкие кожаные мокасины и поехал домой. Внезапно навалилась сильная усталость. Он ехал медленно, осторожно. Не хватает только, чтобы его засекли радары дорожной полиции. Привлекать внимание патрульных машин тоже ни к чему.
Утром – первым делом на автомойку у вокзала. Там всегда очередь, полно клиентов, в том числе и местных таксистов… Замызганных машин хоть пруд пруди, и на облепленный грязью БМВ-Х5 никто не
