Хорошо, что гид – студентка колледжа Тоня, у которой колец в носу было неисчислимое множество, – начала свой рассказ, и он был избавлен от необходимости поддерживать беседу. В течение часа Чейз и Мэдди слушали ее, проезжая мимо историческихдостопримечательностей города. Лунный свет заливал улицы и чугунное литье старинных зданий, танцевал по реке и освещал лицо Мэдди, пока та охала и ахала над красотами окружающего пейзажа. Мэдди оживленно и с интересом слушала легенды и предания, как будто никогда не бывала в Саванне, а он смотрел на нее как зачарованный.
– Вы говорите, что раньше парадная лестница считалась чем-то вроде приветственного рукопожатия?
– Да, именно так, – подтвердила Тоня. – Дамы поднимались и спускались по одной стороне, а джентльмены – по другой. И этикет запрещал им подниматься или спускаться вместе. Женщины также пользовались веерами, чтобы показать, доступны они или нет. Если веер справа от лица дамы, то это значило «да», слева – «нет».
Мэдди рассмеялась:
– Как все изменилось! Я рада, что не живу в то время.
– А вот твоим братьям было бы куда легче, – заметил Чейз. – Раньше замуж выдавали, не спрашивая согласия женщины.
Мэдди сердито стрельнула на него глазами:
– Только этого мне не хватало, чтобы Ланс и Рид выбрали мне жениха. Держу пари, он бы походил на монаха из обители.
Единственное место, где может чувствовать себя в безопасности обворожительная Мэдди.
– Направо вы видите старинное кладбище, где похоронены солдаты времен войны за независимость Америки, – продолжала Тоня и рассказала о самых известных захоронениях.
Чейз смотрел в сторону кладбища, пытаясь пересчитать надгробные плиты, чтобы только не думать о Мэдди. Но легкий ночной ветерок донес до него аромат ее нежных духов. В этот момент коляска подскочила на кочках, и колено Мэдди коснулось его колена, и это прикосновение он почувствовал даже сквозь плотную ткань джинсов.
– Этот оранжевый дом...
– Тыквенный дом, – подсказал Чейз.
– Правильно, – согласилась Тоня. – А это дом Джульетты Лоу, где жила основательница герлскаутов.
– Я тоже состояла в герлскаутах, – сказала Мэдди. – а ты...
– Нет, Мэдди, я никогда не было бойскаутом, – ответил он. – В приюте не было отрядов скаутов. Не забывай, что я считался отъявленным хулиганом.
Мэдди лукаво улыбнулась:
– Таким ты и остался, правда? – Он отвернулся и тихо промолвил:
– Мог бы.
Сочувственный взгляд Мэдди тронул его до глубины души. Ему захотелось рассказать ей, как он лежал без сна дождливыми ночами, совсем один, и мечтал стать уважаемым, достойным человеком. Чтобы доказать всем тем, кто смеялся над ним и обижал его, что он может добиться успеха. Вполне вероятно, что один из его бывших дружков и есть тот самый недоброжелатель, который строит козни Лансу и Риду. Но Чейз Холлоуэй никогда не плакался женщине. Не станет делать этого и сейчас. Даже если эта женщина – Мэдди.
В голосе Чейза звучали тоска и одиночество, и Мэдди искренне пожалела его. Ей захотелось обнять Чейза и утешить, изгладив из его памяти горькие воспоминания. А потом признаться, как она восхищается им – ему удалось пройти через все испытания в школе и колледже и построить успешную карьеру. Но замкнутое, угрюмое выражение его лица не располагало к откровенности.
Может, он позволит утешить себя по-другому, лукаво подумала Мэдди. Там, на площади, он смотрел на нее таким жадным, горячим взглядом. Она не думала, что мужчина может смотреть на нее с таким вожделением, и особенно Чейз. За все время экскурсии она едва слушала гида, а сама мечтала разжечь в нем этот огонь. Слава Богу, ей удавалось скрывать свои мысли, нарочито громко болтая с гидом, как будто ее и вправду интересовала история!
– Приехали. – Тоня спрыгнула на землю и похлопала коня по холке. – Надеюсь, вам понравилась экскурсия. Если когда-нибудь захотите снова прокатиться по ночной Саванне, дайте мне знать.
– Спасибо, мы узнали много интересного, – сказала Мэдди.
Чейз погладил коня по спине.
– Ты хорошо потрудился, мальчик.
Мэдди смотрела, как его большие руки нежно поглаживают конскую шею, и пыталась представить их на своем теле.
– Где ты оставил машину, Чейз?
– На той стороне, рядом с городским рынком. Ты хочешь воспользоваться подъемником?
Мэдди взглянула на небо, любуясь полной луной и звездами.
– Нет, я лучше прогуляюсь. Сегодня такая чудесная ночь.
– Немного душновато, – хрипло заметил Чейз.
– Да, но уже зацвели нарциссы и другие цветы. Пахнет жимолостью, чувствуешь?
– Я думал, это ты, – промолвил он и смущенно откашлялся. – То есть твои духи.
