Глава двадцатая
ПРЯМОЕ ПОПАДАНИЕ
Ли Сун Син задумчиво рассматривал двух странных пленников, обнаруженных его солдатами на одном из захваченных пиратских кораблей. Связанные по рукам и ногам, те валялись на палубе, и если бы не помощь, пришедшая со стороны нападавших на пиратов, то эти двое уже наверняка разговаривали бы с рыбами на дне.
– Вы узнали их имена? Кто они? Как попали к японцам? – обратился Ли Сун Син к своим людям, которые привели их к нему.
С первого взгляда было видно, что пленные – иноземцы: вытянутые лица с чудовищно огромными носами, широко распахнутые глаза, светлые волосы. Да и ростом они были на две головы выше любого корейского солдата.
Старший из двоих, руки которого по-прежнему были связаны за спиной, вдруг пристально уставился в глаза Ли Сун Сину и что-то сказал. На совершенно неведомом языке. Но эти слова произвели на командующего странное действие. Он, дёрнувшись как ужаленный, застыл, в ответ пожирая старшего глазами, а затем приказал всем подчинённым покинуть помещение, оставив его наедине с пленниками. Попытку соратников возразить решительно пресёк, напомнив им, что войско возглавляет воин, а не беспомощный калека.
Когда дверь за последним офицером захлопнулась, командующий приблизился к пленённым и собственноручно разрезал путы.
– Спасибо! – хором от души поблагодарили его мужчины, растирая онемевшие запястья со следами глубоко врезавшихся веревок.
– Рад, что не ошибся! – добавил старший.
– Да пожалуйста! – ответствовал на чистейшем русском будущий великий флотоводец Ли Сун Син. Великий и могучий язык, в сложившихся обстоятельствах мгновенно разрушивший стену недоверия, очень странно звучал в стенах корейского средневекового жилища.
После торжественного приёма, происходившего за закрытыми дверями, и не менее торжественных возлияний – хоть и дрянь несусветная это саке, но настоящей водочки в Корее, а тем более во время войны, не достать! – наступил черёд задушевной беседы. Невероятные гости представились невероятному хозяину как Фёдор и Александр.
– …Да не знаю, как сюда попал! – рассказывал новым друзьям Лёня Синин. – Представляете, жил себе не тужил. Родился-то я в тысяча девятьсот шестьдесят шестом году, в Одессе. Знаете такой город? И дернул чёрт меня купаться полезть в грозу! С ребятами «на слабо» поспорили. Нырнуть-то я нырнул, а тут молния как шарахнула в воду, и вынырнул я уже здесь… в стародавней Корее. Подобрали меня, оставили на судне, сначала служил простым матросом, потом в капитаны выбился, ну там и до главного дослужился. А вот теперь – война. А они, предки грёбаные, понимаешь ли – трусы! – перед япошками хвосты поджали! Гады, только врага увидели, так чуть не обгадились! Корабли пожгли, знамёна бросили! Ну, меня такая злость взяла! Русские никогда не отступали. Я ещё покажу этим узкоглазым, как на нас рыпаться!
– На кого это «на нас»? – улыбнулся Федя, мужчина постарше. – Ты русский или кто?
– На корейцев! Я уже здесь столько прожил… и не помню даже, украинский я кореец или корейский русский… Всё равно пути домой не знаю. На Руси кто сейчас правит? Я в школе историю прогуливал, и не упомню, кто в шестнадцатом веке на Руси царём был? Пётр Первый ещё и не родился, поди. Да и что мне там делать? Я здесь ещё повоюю! – бывший кореец-одессит замолчал, понурившись. – А вы-то как здесь очутились, да ещё и у пиратов? – грустно спросил он, ни на кого не глядя.
– Не грусти, братан! – хлопнул его по плечу Фёдор. – Мы тоже не из нынешней России. Как и ты, соскользнули по времени. Это, знаешь похоже на реку с сильным течением. Если сбило с ног и поволокло, но ты умеешь плавать, то обязательно выплывешь, к берегу прибьёшься. Вот как ты.
– А обратно проплыть можно? – с надеждой заглянул им в глаза Лёня.
– Можно, но не у каждого получается. Здесь особый талант нужен – против течения плыть, – осторожно сказал Александр. – Но сдаётся мне, что у великого Ли Сун Сина есть дела и поважнее, чем возвращение в девяностые годы двадцатого века от рождества Христова. Очень важные!
– А как ТАМ сейчас? – с тоской спросил Леонид.
– Да не так уж и хорошо. Поверь нам… По крайней мере, не намного лучше, чем здесь. Тоже воюют… А у тебя есть своя роль, и поверь мне, след в истории ты оставишь.
– Мне бы знать, как там мама, сестренка, поди все глаза выплакали…
– Так они ещё и не родились, – некстати ляпнул Александр, но, поймав жёсткий взгляд старшего товарища, замолчал.
– Знаешь, Лёнчик, часто приходится делать не то, что хочешь, а то, что НАДО. Ты по большому счёту русский, ты – ВОИН, и твоя задача войну ВЫИГРАТЬ! Недаром тебя принесло именно СЮДА.
Леонид Кимович Синин наконец-то взял себя в руки и в мгновение ока превратился в предводителя корейцев Ли Сун Сина – готового растерзать захватчиков голыми руками.
– Есть у меня одна задумка! – сказан Ли Сун Син. – Сделаю броненосец. Раскатаем японцев, как бог черепаху!
– Вот это дело! – загорелись пришельцы.
– Ещё можно сделать на флагмане подводный таран, как у древних греков был, – предложил Фёдор.
– Дельное предложение! – отозвался Ли Сун Син, рисуя на бумаге эскиз первого черепахового корабля «Кобуксен».
После долгих споров и исправлений чертежа, затянувшихся за полночь, окончательный вариант выглядел так: передняя части корабля устроена в виде головы дракона, в которой расположены пушки. Весь корабль покрыт железной бронёй с острыми шипами. Благодаря этому он сможет двигаться между вражескими судами и обстреливать их из пушек, сам являясь для ответных выстрелов неуязвимым.
– Я бы ещё предложил танки сделать, – сказал Сашка, потирая покрасневшие от длительного ночного бдения глаза.
– Танки вряд ли, – устало возразил Ли Сун Син, – двигателей пока не изобрели, а танк под парусами…
– Движущая сила – лошади? – перебил Фёдор. – Значит, надо сделать бронированные повозки на лошадиной тяге!
– Ещё бы парочку миномётов сюда! – внёс «дельное» предложение неугомонный Сашка.
– Миномёты не обещаю, а вот про разрывные мины стоит подумать! – отозвался Ли Сун Син. – Точнее, надо пушечные ядра сделать разрывными. Я думаю, умельцы найдутся.
– Точно! Ох, зря японцы на вас напали, чую своей многострадальной печёнкой, – расхохотался Фёдор. – Обломится самураям. Врежь им, Лёня, отомсти за Порт-Артур, гибель «Варяга», за адмирала Макарова и художника Верещагина!
«…Я всемогущ. Если я начинаю войну, то непременно побеждаю. Если я нападаю, то не было и не будет случая, чтобы враг не был покорен. Власть моя теперь простирается далеко…», – писал Тоётоми Хидэёси его величеству королю Кореи.
«…В течение двух месяцев войны японским завоевателям удалось оккупировать большую часть территории Кореи. Самураи грабили население, насиловали женщин, хватали молодых людей и отправляли в Японию, в рабство. Памятником безудержных насилий и зверских убийств, совершённых захватчиками,
