посмела даже взглянуть на свою мать.
— Этот джентльмен…
— А, Стоддард, как поживаете? — прервала Флавия. — А это, конечно, миссис Лафтон, какое удовольствие! — Флавия слегка кокетливо склонила голову, театрально демонстрируя снисходительность к Хедде. — Несколько лет назад, когда моя труппа давала гастроли в Старлайте, мы были знакомы с вашим мужем. Он всегда покровительствовал искусствам.
В этот момент Рис с удовольствием поменялся бы местами с Вилли Уилкоксом и оказался бы на дне глубочайшей шахты на прииске «Леди Виктори».
Стоддард натуженно кашлянул, а Хедда взирала на нее с ледяным презрением.
Не желая упустить благоприятный момент, Флавия выпалила:
— Надеюсь, что вы не побрезгуете навестить старых знакомых, пока находитесь в Денвере, Рис. Блэки Дарго это доставило бы большое удовольствие. — Эти слова привлекли всеобщее внимание. Знаменитый главарь преступного мира Денвера был известен в Скалистых горах каждому.
Рис отбросил всякие приличия и хищно ухмыльнулся, подзадоривая ее выкинуть новый номер. — Возможно, я и навещу его. Он случайно не покровительствует искусствам? — Рис не мог отказать себе в удовольствии понаблюдать, как увлажняется накрахмаленная рубашка Стоддарда.
— Конечно, дорогой. В настоящее время я играю… в Опера Хаус. Вы просто обязаны прийти на спектакль, пока находитесь в городе.
Хедда напряглась и даже вытянулась от возмущения и, казалось, стала на несколько дюймов выше. Уничтожающим тоном она заявила:
— Мой муж и я не покровительствуем музыкальным помосткам. Мы находим их слишком вульгарными, совершенно непригодными для хорошо воспитанных барышень. А теперь, прошу прощения…
— Ах, миссис Лафтон. Уверяю вас, я не выступаю на эстраде. Я исполняю драматические роли в пьесах Шекспира. Сегодняшний спектакль может представить для вас особый интерес… — Она сделала паузу, чтобы произвести нужный эффект, и обратилась к Рису и Стоддарду. — Может быть, для джентльменов это окажется даже более поучительным. «Укрощение строптивой». Будьте здоровы. — Она двинулась к выходу, шурша шелковыми юбками, ее блестящие, черные, как смоль, волосы раскачивались в такт шагам.
У нее хватило наглости подмигнуть Виктории, когда она проходила мимо нее! Тори поборола в себе желание схватить актрису за искусно уложенную прическу и выдернуть несколько заколок. А может, и выбить несколько зубов! Ужаснувшись своей вульгарной и явно ревнивой реакции, она с горящими щеками повернулась к Рису.
Стоддард, утратив напыщенность, произнес:
— Я действительно думаю… то есть моя жена и дочь действительно нуждаются в отдыхе. Рис. Я провожу их в их номера.
Рис посмотрел на Тори и увидел ее эмоциональное состояние со смешанным чувством тревоги и веселья. Она ревновала — это хороший знак, но она была и уязвлена. Плохо уже то, что его прошлые отношения с Флавией и связи с Блэки стали известны, но еще хуже было то, что актриса охмурила также Лафтона. Хедда была взбешена, а Тори выглядела потрясенной и подавленной неверностью отца.
— Стоддард, я позабочусь о том, чтобы посыльный внес наш багаж. — Он повернулся к Тори и одарил ее доброжелательной, но кривой улыбкой. — Итак, до ужина, любовь моя.
— Может быть, тебе лучше посмотреть поучительный спектакль мисс Голдшток вместо того, чтобы ужинать с нами? — колко заметила Тори.
— Тори, я уже видел игру мисс Голдшток. Не успела она отреагировать, как он подхватил ее руку и поцеловал твердыми, теплыми губами.
— Пока.
Хедда пронзила его взглядом, но ничего не сказала, и Стоддард повел женщин к лестнице.
Проследив за доставкой багажа, Рис решил нанести визит Блэки Драго в его салуне «Ведро крови». Там мало что изменилось за несколько месяцев, которые прошли со времени его последнего посещения Денвера. Он остался таким же шикарным и шумным и походил на «Голую правду», включая оборудование и меблировку, заказанных в магазинах Лоринга. Изменилось одно — в Денвер возвратилась Флавия Голдшток.
Он подошел к бару, приветствуя старых друзей и посетителей.
Большой лысый бармен широко улыбнулся ему, обнажив зубы:
— Привет, Рис. Тут многое изменилось с тех пор, как ты здесь работал, а потом уехал со своим кушем. Похоже, что твои деньги не пропали даром. Босс наверху. Он тебе лучше расскажет, мне здесь не все видно.
— Спасибо, старина Джоб. — Он стал подниматься по длинной лестнице с низкими ступеньками в личную квартиру Блэки и, подойдя к ней, постучался в тяжелую дверь орехового дерева.
— Войдите, — крикнул Драго. Погрузившись в подсчеты доходов за минувший вечер, он, даже не взглянув на вошедшего, рявкнул. — Ну? Что надо? Говорите!
— Ты не меняешься, старый ирландский плут!
— Рис! — Пожилой мужчина вздернул голову. Он явно обрадовался, увидев своего молодого протеже. — Запылился слегка в дороге, но сразу видно — процветаешь. Что тебя опять привело в Денвер? Знаю, что заем тебе не нужен.
Они сердечно пожали друг другу руки, и Рис пододвинул стул к большому письменному столу, заваленному бухгалтерскими книгами и всякой всячиной.
— Сопровождаю свою невесту в магазины Лоринга. Она обставляет наш новый дом в Старлайте — и покупает приданое.
Глаза Блэки расширились, он хлопнул себя по колену.
— Женишься, да? Я слышал, что ты выиграл салун и даже наткнулся на серебро. Похоже, ты решил остепениться. Кто же эта счастливая дама?
— Она леди, и настоящая. Виктория Лафтон. Конечно, мне могло бы больше повезти с родичами, но… — Он философски пожал плечами.
— Неужели каждый мужчина может поглупеть настолько, что захочет жениться? — причмокнул Блэки. — Ты только что спрыгнул с одного из коптильных вагонов генерала? — спросил он, осматривая задымленную одежду Риса.
— Да. Мы только что сняли номера в «Америкен Хаус».
— Странно. Я видно разминулся с вами всего на несколько минут, Я только что обедал в их ресторане. Помня о прежнем увлечении Риса Флавией, он не стал больше ничего говорить, а ждал, проявляя осторожность.
— Знаю. Твоя спутница случайно встретилась со мной… и Лафгонами в фойе отеля. Блэки поморщился.
— В нее то и дело сам черт вселяется.
— Лафтона она знает еще по Старлайту, — заметил Рис.
— Так, значит пудинг становится все толще, — вздохнул Драго.
— Когда она возвратилась в Денвер? Я думал, что она счастлива с миллионером из Сан-Франциско, — цинично заметил Рис.
Блэки пожал плечами.
— Ей всегда кровь заменяла жирная краска. Надоедает жить в одном месте, как я думаю. Или надоел он. Она собрала целую труппу артистов. Гастролировала повсюду от побережья до Миссисипи. Вернулась в Денвер через несколько недель после твоего отъезда.
— Зачем ты с ней связался? Ты же знаешь, что она из себя представляет, — спокойно произнес Рис. Теперь цинично улыбнулся Блэки.
— Ну, я-то знаю, что она из себя представляет, достаточно хорошо. Поэтому у нас все в порядке. Ни она, ни я не питаем каких-то иллюзий.
— Она же артистка, Блэки. Она создает иллюзии. Не позволяй ей делать тебе больно.
Драго усмехнулся с терпимостью умудренного годами человека и ответил:
— Знаю, что она достала тебя, дружище. Тебе преподнесли урок, как вислоухому щенку. И если ты смог разобраться в этом в двадцать семь лет, то неужели ты думаешь, что я не смогу сделать того же в свои
