герцога Чичестера наверняка упадет в обморок.
Хэрриет так разволновалась, что Рейчел решила отвлечь сестру от грустных мыслей с помощью одного верного способа – занять ее делом.
– Уже ничего не поделаешь, Хэрри. Помоги мне лучше выбрать бальное платье, мне нужен твой совет, – попросила она.
– Все, что нужно – это отлично выглядеть и быть на высоте. Батюшка…
Хэрри собиралась что-то сказать, но Рейчел перебила ее.
– Не трудись, я и так знаю, как все будет, – грустно произнесла она, покоряясь неизбежному с каким-то отчаянным смирением. – Давай прекратим все эти дискуссии и просто выберем мне подходящий наряд для завтрашней пытки.
Из дома Каргрейва доносилась веселая музыка – двенадцать музыкантов старались изо всех сил. Снаружи репортеры поражались нескончаемому потоку экипажей, которые по очереди подъезжали к дому. Из них выходили элегантные и нарядные пассажиры. Лакеи, одетые в парадные ливреи дома Каргрейва, быстро отсылали освободившиеся экипажи в нужном направлении и сопровождали гостей наверх по парадной лестнице, богато украшенной цветами.
Лорды и леди были усыпаны бриллиантами с головы до ног и сверкали почти так же ярко, как огромные люстры, свисающие со сводчатого потолка. Зал, наполненный гулом голосов многочисленных гостей и разноцветьем роскошных нарядов, напоминал вавилонское столпотворение. Джентльмены в туго накрахмаленных галстуках и воротничках поклонами приветствовали дам, украшенных драгоценностями и облаченных в облегающие платья из шелка и тонкого муслина. По всему залу на полу стояли большие мейсенские вазоны с прекрасными цветами, пьянящее благоухание которых сливалось с витающим в воздухе ароматом духов.
Никто и никогда не пропускал торжеств, которые устраивал Джордж Уильям Боумонт, девятый маркиз Каргрейв. Он делал это не так часто, но всегда щедро, даже расточительно. Позже этим вечером ожидали самого принца-регента, который обещал почтить праздник своим присутствием. В свете живо обсуждали причину такого грандиозного приема в самом конце сезона.
Всеобщее возбуждение усиливало еще одно обстоятельство: на балу должна была появиться старшая дочь виконта Харли, на которую все уже махнули рукой и решили, что она, по всей вероятности, останется в старых девах. Рейчел всегда избегала общения с высшим светом, а однажды зашла так далеко, что прервала свое пребывание в Лондоне в самый разгар светского сезона и вернулась в поместье, оставив разгневанного отца и нескольких потенциальных женихов, оскорбленных в своих лучших чувствах.
Позже она приезжала в Лондон только для того, чтобы присутствовать на приемах, устроенных в честь ее двух младших сестер. И Софи, и Хэрриет удачно вышли замуж, а Рейчел вернулась в Харли-Холл и больше оттуда не выезжала. Поговаривали, что она носилась верхом на лошади по всему поместью и возилась в земле вместе с местными фермерами.
В присутствии Рейчел мужчины обычно чувствовали себя не в своей тарелке, и тому были причины. Несмотря на свою привлекательную внешность и стройную фигуру, Рейчел была высокого роста и остра на язык и не слишком заботилась о светских приличиях. Она смотрела мужчинам прямо в глаза и всегда говорила только то, что думала. Такое поведение было недостойно леди. Ее манеры скорее подошли бы дикому наследнику Каргрейва, которого в светских хрониках называли граф-янки. Всех интриговал тот факт, что граф тоже был среди приглашенных.
Как только Джейсон вошел в зал, он сразу понял, что о нем только что говорили. Так происходило везде, где он появлялся, особенно там, где собирался высший свет. Его дед настоял на том, чтобы Джейсон обязательно поехал на этот прием, где у него наконец будет возможность познакомиться с лучшим другом маркиза, виконтом Харли. Говоря по правде, графу и самому было любопытно посмотреть на Хью Фэрчайлда, поскольку им предстояло вскоре стать соседями. В прошлом месяце он собирался нанести виконту визит в его усадьбе, но не смог: светский сезон был в самом разгаре, и Хью находился в Лондоне.
Джейсон осмотрелся, но не увидел ни виконта, ни своего деда. «Наверное, уединились где-нибудь с бренди и сигарами», – подумал он. Ему очень хотелось к ним присоединиться. Но этому не суждено было случиться – в мгновение ока дамы, у которых были дочери на выданье, налетели на графа, какястребы на малиновку, и окружили его со всех сторон. Не успел он опомниться, как уже кружился в танце, погрузившись в пустую светскую болтовню.
Совершенно неожиданно Джейсона охватило странное беспокойство – он почувствовал, как напряглись мышцы спины, а волосы на затылке зашевелились. Подобное он испытывал, когда вместе с шауни принимал участие в опасных вылазках, однако было непонятно, почему это происходит сейчас, во время танца в роскошном зале. «Кто-то наблюдает за мной», – решил Джейсон. Пока его партнерша что-то щебетала, кокетливо улыбаясь, граф незаметно разглядывал присутствующих. Закончив тур вальса, он поцеловал девушке руку и проводил ее к компаньонке.
Судя по тому, как смело и откровенно его рассматривают, Джейсон был уверен, что это делал мужчина. Когда граф увидел наконец своего нового врага Фредерика Форрестела, который стоял у колонны при входе в зал, как всегда окруженный толпой раболепствующих молодых аристократов, то решил, что загадка разгадана. Но будущий герцог и не думал на него смотреть. Напротив, он старался держаться от графа подальше, чтобы лишний раз не напоминать окружающим о своем унизительном поражении в недавней дуэли.
Джейсон должен был разобраться, что происходит. Чувство беспокойства опять охватило его. Он повернулся, посмотрел в противоположную сторону и тут… встретился глазами с ней. Но как могла оказаться здесь эта дерзкая девушка из поместья? Высокая, длинноногая, она решительно пробиралась сквозь толпу прямо к Джейсону. Он узнал бы ее везде по стройной фигуре и стремительным движениям. Однако во всем остальном девушка изменилась до неузнаваемости.
В струящихся шелках цвета нежного персика она казалась Джейсону видением. Низкий вырез платья подчеркивал ее пышную грудь, мягкий шелк любовно обвивал стройные бедра и длинные ноги. Блестящие темно-каштановые волосы были искусно уложены вокруг головы и ниспадали локонами на одно плечо. Кожа, гладкая и чистая, была покрыта легким загаром, что противоречило моде, но золотое ожерелье филигранной работы и такие же серьги красиво оттеняли ее. В то время как все носили бриллианты, ее ожерелье и серьги были украшены тигровым глазом – ни этот камень, ни сама девушка не вписывались в атмосферу условностей высшего света. Но она, несомненно, принадлежала к высшему кругу, так как все почтительно уступали ей дорогу.
По мере того как девушка приближалась к Джейсону, он слышал, как вокруг стихал гул голосов. На какое-то мгновение в зале повисла мертвая тишина. Затем оркестр заиграл веселый и стремительный вальс, однако никто не двигался – все замерли, внимательно наблюдая за тем, что же будет дальше. Гости начали тихо перешептываться. Возможно, они знали что-то, чего не знал Джейсон.
Девушка была настроена враждебно, ее широко расставленные светло- карие глаза метали молнии. Джейсона это не удивило, поскольку он вспомнил, как обошелся с ней в их первую встречу. «Ну что ж, дадим высшему свету повод для сплетен», – невольно улыбаясь, подумал Джейсон. Естественно, никто, кроме графа и его «графини», не мог догадаться об истинной причине такого поведения. Как только Рейчел подошла к Джейсону, он обхватил ее за талию и, прежде чем она успела произнести хоть слово, закружил в вальсе. Глаза всех присутствующих были устремлены на танцующую пару.
Рейчел изо всех сил боролась с желанием наступить Джейсону на ногу. Неужели этот неотесанный американец все время будет выводить ее из себя? Она собиралась шокировать его своим появлением на балу, мечтала увидеть на его лице удивление и смущение, хотела, чтобы ему стало неловко, как ей во время их первой встречи. А он смеет так самодовольно улыбаться, как будто… как будто на самом деле является настоящим графом!
«Я ни за что не дам волю своим чувствам, – решила Рейчел. – Этому американцу не удастся вывести меня из себя».
Рейчел ненавидела графа даже за то, что он был выше ее ростом. Как правило, это она смотрела на мужчин сверху вниз, так как ее бальные туфли на высоких каблуках всегда давали ей это преимущество. Рейчел заставила себя взглянуть в насмешливые синие глаза графа.
– Вы заслужили самую высокую оценку за постоянство, сударь, – кротко произнесла она. – Поздравляю. Вы все так же грубы и невоспитанны.
– А вы, наоборот, изменились в самую лучшую сторону, дорогая графиня, – парировал Джейсон. – Я говорю о вашем наряде, конечно. Что касается ваших манер, они остались прежними.
– Просто удивительно. Вы стали необыкновенно галантным, граф, когда узнали, что я не взбалмошная деревенская девчонка, – язвительно заметила Рейчел.
– Я не совсем в этом уверен, но мы могли бы начать все сначала, – ответил Джейсон, наклоняясь ниже и привлекая Рейчел к себе. Он крепко обхватил ее за талию, однако Рейчел напряглась и попыталась высвободиться. На щеках у нее проступил легкий румянец. Все это явно доставляло графу удовольствие. – Мне кажется, я действую на вас так же, как и вы на меня, – шепнул Джейсон Рейчел на ухо, вдыхая исходивший от нее пьянящий аромат жимолости.
Рейчел охватила паника, в голове вихрем пронеслись сотни мыслей. Если бы они с графом не танцевали так слаженно, возможно, она смогла бы взять себя в руки. Рейчел ненавидела танцы, так как практически всегда возвышалась над своими партнерами, но с графом все было по-другому – оба высокие и статные, они составляли прекрасную пару.
