пока она не задрожала от удовлетворения. Затем Матт снова обнял ее, положил ее голову к себе на плечо, как в колыбель и проговорил:
– Теперь спи, моя дорогая. Я всегда буду заботиться о тебе.
Она слегка вздохнула, и он почувствовал, что она улыбнулась, прежде чем закрыть глаза и уснуть, как он сказал.
На следующий день настроение Индии пришло снова в норму. За завтраком она прервала его чтение писем и газет, чтобы сообщить:
– Я полагаю, мне лучше сразу начать поиски нового наставника, так как это может занять много времени.
– Ты сама хочешь заняться этим? – удивился Матт.
Индия нежно улыбнулась.
– Дорогой муж, конечно я предложу тебе поговорить с ними, ради соблюдения формы, но я должна тоже принимать окончательное решение. В конце концов ты выбрал последнего, и видишь, что из этого вышло. Я уверена, моя оценка надежнее твоей, ибо ты такой неискушенный и добрый. Любой может обмануть тебя, как сделал тот ужасный человек. Теперь, дорогой, улыбнись и посмотри приветливей. Ты знаешь, что я права.
Матт машинально улыбнулся, и она стала ковать железо пока горячо с торжествующей улыбкой.
– Я еду в Йорк как раз сегодня и начну свои расспросы. Я так занята, не знаю, как я найду время, но я что-нибудь придумаю. Миллисент, – обратилась она к служанке, – скажи Клементу, чтобы он приказал подготовить лошадей сразу после завтрака. И поднимись сейчас наверх и сложи мои платья. Приготовь письменные принадлежности, ты отправишь письмо моей матери, потому что у меня не будет времени навестить ее сегодня.
Матт мог только улыбнуться ей через стол.
– Моя дорогая, ты великолепна. Ничто не сокрушит твой дух.
– О, я никогда не была из тех, что плачут и скорбят. Что сделано, то сделано, – объявила она.
Индия потратила много времени, чтобы найти нужного человека, но в январе она сообщила, что у нее есть подходящая кандидатура. К февралю новый священник приступил к своим обязанностям в Морлэнде. Ему было двадцать пять и он уже сменил несколько мест, которых лишился из-за ударов исключительно несчастливой судьбы. Он представлял из себя хорошо сложенного, хорошо говорящего человека среднего роста и красивыми вьющимися волосами, голубыми глазами и прекрасным лицом греческого типа. Одевался он неожиданно модно, если учесть его ограниченные средства. Звали его Энтони Коул.
– Правильно, что мы пригласили человека, одевающегося должным образом, – сказала Индия, когда Матт после первых расспросов выразил сомнение по поводу высоких каблуков у туфель Коула. – Помни, что он обязан воспитывать наших сыновей. Ты же хочешь, чтобы они стали джентльменами, не так ли?
– Есть более важные вещи, чем надлежащая одежда, для того, чтобы стать джентльменом, – кротко возразил Матт.
– Да, он сможет научить их ходить, стоять и сидеть, как войти в комнату и поклониться, как снимать шляпу. Он знает все это, я гарантирую. И как обращаться к людям высшего общества, чего нельзя сказать о том непристойном создании, – добавила она, будто это был убивающий удар.
– Да, но он также должен развивать их ум, дорогая, а ты ничего не сказала о его образовании.
– Лорд, ты можешь судить о его образовании по тому, как он говорит, – нетерпеливо перебила его Индия.
– Но где он учился? Его уровень?
– Мне кажется, он сказал, что учился в Оксфорде, – быстро нашлась она. – В самом деле, я убеждена в этом. Да, я отчетливо помню, как он сказал, что окончил Колледж Христа и знает твоих кузенов. Думаю, у них был один и тот же наставник.
Матт почти рассмеялся, но сдержал себя, потому что она могла легко рассердиться из-за вопроса образования, и подумал, что она чувствует в глубине души недостаток своей образованности.
– Я встречусь с ним еще раз, любовь моя, и спрошу его. А сейчас успокойся. Я не пойду против твоего выбора, но я должен быть уверен, что он способен учить наших мальчиков. Ты бы не хотела, чтобы они выросли дикарями, не так ли?
Она подплыла к нему, обвила его шею и потерлась о него лицом.
– Но когда ты спросишь, ты его примешь, хорошо?
– Да, моя дорогая, если ты этого захочешь. При условии...
– О, спасибо, дорогой, спасибо. Ты самый лучший из мужей, – замурлыкала она, покрывая поцелуями все его лицо, губы и глаза. Он попытался отшутиться, но его тело прижалось к ней, как это было всегда, и он крепко обнял ее и начал целовать в ответ. Через некоторое время она освободилась из его объятий и сказала:
– Сейчас, дорогой, ты не должен волновать меня, у меня очень много дел.
– Индия...
– Нет, нет, не сейчас, дорогой муж. Что скажут слуги?
– К черту слуг...
– Нет, дорогой, нет. Сегодня ночью. Подожди до ночи.
– О, тогда очень хорошо, – проворчал Матт. Она последний раз поцеловала его в лоб и пошла окрыленная. Ойстер бежала рядом сзади, пытаясь, как всегда, прижаться головой к ее платью.
– Сегодня ночью, ты обещаешь?
