его утешить. На сей раз звонила Вал. Ее Ройс тоже нечем было утешить. Ройс знала от Талии, что Дэвид при смерти. Что тут скажешь? Выдавив несколько банальностей, она повесила трубку, чувствуя стыд из-за того, что ни на что не годна.
Третий телефонный звонок привел ее в бешенство. Ей ни с кем больше не хотелось разговаривать, но она сняла трубку, надеясь, что это Уолли. Она не знала, как с ним связаться, и уже собиралась обратиться за его, номером в редакцию; оставалось дождаться отъезда Митча. Однако звонил Брент.
– Я весь день пытался тебе дозвониться. Ройс очень хотелось бросить трубку.
– Я весь день была у себя, паковала вещи. – Боже, она превращается в законченную лгунью! – Придется продать дом, иначе мне не расплатиться с юристами.
– Если бы я знал, что ты там, то пришел бы помочь.
Зачем ей понадобилось врать? Ведь домой она собиралась на следующий день. Брент был ей совершенно ни к чему.
– Где ты? – спросила она, меняя тему. – Я слышу музыку.
– Мать устроила ужин. Мне пришлось прийти. Я просто хотел спросить, не скучаешь ли ты. Ты одна?
– Конечно. Я в новом безопасном месте. – Она сама удивлялась, как мастерски врет. – Это район Хейт- Эшбери.
– Там вовсю идет реконструкция. Некоторые домики теперь просто загляденье, – сказал Брент. Его слова заглушил какой-то шум. – Мне пора, дорогая. Мать уже подает ужин. Позвонить тебе попозже?
– Нет. – Не поторопилась ли она с ответом? – Я слишком утомилась. Скоро ложусь.
Он пообещал перезвонить завтра, чем разговор и кончился. Решив не стеснять Митча, она осталась в кухне, чтобы прибраться. Вскоре все дела были сделаны, осталось только вынести на улицу мусор. Стоило ей приподнять тяжелую крышку бака и избавиться от пакета, как ей в глаза ударил свет автомобильных фар. Она поспешно отвернулась. Она запамятовала, что пиццу всегда доставляют к задней двери, так как на улице вечно негде поставить машину.
У нее не осталось иного выбора, кроме как шествовать впереди молодого человека, доставившего пиццу, и надеяться, что он ее не узнает. Судя по его внешности, он не читал никаких газет, даже бульварных.
– Митч! – позвала она, распахивая дверь. Ей навстречу бросился кот Оливер; она схватила его, чтобы он не сбежал, и оказалась нос к носу с парнем.
– Я вас знаю! Вы…
– Мы работаем, – сказала она как можно более веско, хотя вид у нее был совершенно не рабочий: босые ноги, шорты, на руках жирный кот, норовящий выцарапать ей глаза. Она обернулась и увидела спешащего на зов Митча.
Каких еще гадостей ждать от этого дня, прежде чем он завершится? Митч расплатился с разносчиком. Он ни словом не обмолвился об инциденте, хотя наверняка слышал восклицание разносчика. У нее не хватило смелости предупредить Митча, что ее еще до того узнали несколько человек. Тобиас Ингеблатт наверняка обо всем пронюхает и постарается вытереть ноги о репутацию Митча.
Митч проглотил половину пиццы по пути в гостиную. Убрав коробку, чтобы до нее не смог добраться Оливер, он подсел к Ройс на диван. Она прижалась к нему и положила его руку себе на спину.
Ей больше всего на свете хотелось продолжения повествования о его прошлом. Ей требовались его доверие, желание делиться с ней сокровенным.
– Митч, – сказала она. Он повернул голову. – Ты правильно поступил. Ты должен был застрелить Харли.
Он долго молчал, а потом вымолвил:
– Когда любишь, лучше поторопиться уничтожить предмет любви, не дав ему страдать.
Ей хотелось сказать еще что-нибудь, но она не могла подыскать слов. Прижимаясь к нему, она пыталась передать ему свои чувства без слов, но Митч не обращал внимания на ее усилия. Он не сводил взгляд с мерцания огней на заливе. Ройс готова была отдать голову на отсечение, что он по-прежнему погружен в воспоминания молодости. Из головы у него не шел несчастный пес.
Она любовалась в неярком свете его внушительным профилем. Никогда еще ей не встречались такие люди, как он. По характеру он был типичным одиноким волком, его личность представляла собой слоеный пирог, и ей предстояло открывать для себя один слой за другим. Для этого следовало запастись терпением. Как ей ни хотелось засыпать его вопросами о его прошлом, он расскажет ей все только тогда, когда сам сочтет нужным.
Часы показывали почти час ночи, а они по-прежнему сидели в темной гостиной, любуясь заливом. Внезапно раздался стук в дверь. Полиция, в панике решила Ройс. Но с какой радости? Она не сделала ничего дурного.
Митч прерывисто вздохнул и взъерошил волосы.
– Это Джейсон.
– Откуда ты знаешь?
Он встал.
– Парень только что вернулся домой. У его матери недавно родился ребенок. Отчим наверняка лезет на стену и тиранит его пуще прежнего.
– Я пойду наверх.
– Зачем? Джейсон все равно знает о тебе.
Спустя минуту Митч привел расстроенного Джейсона в гостиную. Невзирая на собственные невзгоды, он внимательно выслушал жалобы позднего гостя. На объяснение причин, почему музыка стиля «хэви металл» не годится для слуха новорожденных, у него ушло около часа.
Присутствуя при их дебатах, Ройс задавалась вопросом, хочет ли она детей. Смогла бы она проявить такое же терпение, общаясь с эгоистичным подростком? Она не была уверена в себе, но желала попытаться. В тюрьме она будет лишена шанса на попытку.
– Ночуй здесь, – предложил Митч Джейсону. Судя по голосу, он сильно устал. – Я позвоню твоей матери и все ей объясню.
– Нет! – крикнул паренек, видя, что Митч встает.
– Ведь твоя мама будет волноваться? – вмешалась Ройс.
– Будет, – промямлил Джейсон и обмяк.
– Вот и успокоим ее, – сказала Ройс с подкупающей улыбкой.
– Мужик не позволит мне ночевать в чужом доме.
– Кто это? Твой отчим?
– Угу. У него дерьмо вместо мозгов. – Страдальческий голос Джейсона был выразительнее его слов. – Вечно он всех охаивает.
– Это как же? – Ройс наклонилась к нему.
– Он ненавидит Митча, – пробурчал Джейсон, обращаясь к своим расшнурованным теннисным тапочкам.
Ройс покосилась на Митча, но разобрать, как он отреагировал на это откровение, было сложно. Она хотела крикнуть, что Митч так много сделал для Джейсона, что отчиму следует испытывать к нему благодарность, и с трудом сохранила спокойствие.
– За что?
Она не ждала ответа, но он последовал, хотя и шепотом:
– Он думает… Он называет Митча педиком. – Парень перешел на скороговорку: – Говорит, раз Митчу хочется проводить со мной время, значит, он педик.
– Чепуха! – Ройс снова покосилась на Митча, но тот оставался по обыкновению невозмутим. – Он помогает тебе как раз потому, что сам в твоем возрасте был лишен помощи.
– Знаю, – робко протянул Джейсон. – Вы это мужику втолкуйте. Ройс встала.
– Придется разобраться с твоим отчимом. Я позвоню твоей матери и назовусь подружкой Митча. – Митч попытался ее остановить, но Ройс подняла руку, заставив его умолкнуть. – Я не назову своего имени, а просто скажу, что ночую здесь, а Джейсон будет спать на диване. Тогда им не о чем будет волноваться, а твоему отчиму придется проглотить язык.
