– Не знаю. Но опыт подсказывает, что здесь пахнет смертью. И этот запах мне не нравится.
– Неужели смертью? А мне казалось, здесь приятно пахнет.
Качаури повернул голову на тугой шее и бросил на него насмешливый взгляд.
– Все эти ваши запахи легко забиваются запахом долларов.
– Десять кусочков ничем не пахнут.
Качаури густо и весело захохотал.
– Вы мне все больше и больше нравитесь.
– А вы мне нет.
– Оно и понятно: хозяин здесь я. Я тасую карты, а вы ждете, что я вам выкину.
– Я могу встать из-за стола, из-за вашего стола, – резко заметил Николай.
– Не кипятитесь. Вы еще не знаете всех условий игры.
Они наконец выбрались к помосту и, одолев ступени, поднялись к своим местам. Здесь была Нина и еще какой-то седой южный красавец, который, после того как Качаури что-то шепнул ему на ухо, молча склонил голову и удалился, бросив любопытный взгляд на Николая и пламенный – на Нину.
Они сели за стол. Выросшие за спиной официанты застыли в ожидании дополнительных указаний, но тут же исчезли, отпущенные хозяином. Все рюмки, бокалы и прочая посуда были вновь наполнены.
Николай взял рюмку водки, неопределенно махнул в сторону обоих Качаури и выпил. Закусил оливкой.
Подумал и отрезал кусок поросенка. Он был еще горячим. Успели подогреть, что ли?
Он украдкой взглянул на Качаури. Взгляд проследовал дальше, поймав через несколько столов Крокодила. Тот, ни на кого не обращая внимания, что-то ел.
Но, когда Николай посмотрел на него, тоже поднял глаза, поймал взгляд и равнодушно улыбнулся. Будто своим мыслям.
Николай взял вновь наполненную водкой рюмку и выпил. Пока ходил-гулял, разыгрался аппетит.
– Что вы хотели мне предложить? – повернулся он к Качаури. Нина между тем продолжала молчать. Барон медленно растянул губы в улыбке.
– Хочу предложить много денег. Очень много.
Проницательные темные глаза, всепонимающая манера говорить, цепко держа собеседника одним лишь взглядом. Редкие, но выразительные жесты, когда кажется, что он прямо-таки режет воздух ладонью. Черные волосы, на висках седина, высокие скулы, сталинские усы.
Барон здесь хозяин, он правит этим балом, и, по всему видно, происходящее вокруг доставляет ему неизъяснимое наслаждение, которое он и не скрывает.
Краем глаза Николай замечает, как Крокодил встает из-за стола и куда-то уходит.
Краем другого глаза по-прежнему видит напряженное ожидание в глазах Качаури и Нины.
– Подозреваю, с вашими подходцами эти большие деньги чаще всего остаются у вас. Говорите яснее: сколько? за что? каким образом?
– Сто тысяч долларов. Вы должны будете драться без правил с одним бойцом. Он сделает все, чтобы вас убить. Вы – как хотите.
– Зачем Коляну моя смерть?
– О-о! Вы знаете его имя? – Качаури бросил озабоченный взгляд на Нину. Она сделала едва заметный жест отрицания.
– Со сбором информации вы успешно справляетесь. Что-нибудь еще выяснили? – спросил Качаури.
Николай пожал плечами.
– Когда тебя загоняют в угол, как вы со своими протоколами, приходится быть пошустрее. Но я так и не понял, что Колян имеет против меня?
– Ничего особенного. Ему сказали, что Упыря убрали вы и деньги взяли тоже вы. Кроме того, ему пообещали, что, если он вас убьет, ему простят его.., прегрешения. Даже оставят здесь работать.
– Я польщен вашей откровенностью. – Голос Николая звучал несколько натянуто. – Кроме того, меня разбирает любопытство: кто такой Гоблин?
– Ото! С вами следует держать ухо востро.
– Только не надо опять начинать! – отмахнулся Николай.
– Хорошо. Гоблин – это наш основной фаворит.
Пока его никто не смог победить. Я не предлагаю вам биться с ним, потому как не уверен, что вы сумеете хоть недолго продержаться. Но, если бы вы согласились, вам выплатили бы куда больше. Скажем, пятьсот тысяч долларов.
– У вас тут, я вижу, печатный станок. Ну и размах!
Николай посмотрел на Нину. Она спокойно слушала отца. Но Николаю показалось, что это спокойствие дается ей с большим трудом. Почему она так волнуется? Почему Качаури все время играет с ним, будто кошка с мышкой? Вопросы, вопросы…
– Это плата за страх. Кстати, если боец погибает, деньги, согласно завещанию, пересылаются любому
