– Примерно так. Это врач сказала, я в детях не очень-то разбираюсь.
– Вопрос в том, откуда у убитого такие деньги? – вновь заговорил Артем. – Сумма, согласись, серьезная. В сочетании с пистолетом наводит на определенные размышления.
Валерка вертел в руках ствол.
– Не похоже, чтобы из него недавно стреляли.
– Документы Арапченко в квартире нашли? – спросила я.
– Нет. Есть только ксерокопия паспорта у хозяйки.
– В паспорте в графе «Дети» должна быть отметка, если он действительно отец ребенка. Могли бы узнать, мальчик или девочка.
– Узнаем, – заверил Артем. – Если это вообще его ребенок.
Пока мы строили предположения, ребята Артема успели добраться до общаги, где жил Сухов. Но дома его не оказалось, так же как и на стоянке: была не его смена. Номер мобильного телефона установили быстро, но по сотовому Сухов не отвечал. В большой досаде я вскоре покинула Артема, досадовала я в основном на себя. Если бы я решила проверить слова Сухова о том, что его бывший сослуживец уехал… Ведь чувствовала, чувствовала, что-то тут не так…
В тот момент, когда я занималась самобичеванием, на мобильный пришло сообщение. Одной рукой придерживая руль, второй я достала телефон, после чего резко затормозила. Сообщение было без подписи, номер скрыт. «Не волнуйся, милая, – прочитала я. – С нами все в порядке». Я матерно выругалась, открыла окно с правой стороны и в бешенстве выбросила телефон в ближайшие кусты. Правда, быстро одумалась и пошла его искать, представляя, как по-дурацки выгляжу для многочисленных наблюдателей. На счастье, отыскать телефон оказалось несложно, и я вернулась в машину, но трогаться с места не торопилась.
Несмотря на все мои старания соблюдать спокойствие, руки противно дрожали. Ну вот, ты и объявился, Саша. Как же иначе? Теперь я не сомневалась: к убийству Арапченко Лукьянов имеет отношение, хотя и затруднялась ответить какое. Что, если в Радужном действительно было двое детей? Девочка осталась в квартире, а мальчик… Он был совсем рядом со мной, я могла… Стоп, без истерик. Кто сказал, что это твой ребенок? И с какой стати Лукьянову убивать Арапченко? На первый взгляд вроде ясно: чтобы забрать одного из детей. Но, во-первых, еще не факт, что второй ребенок существует, во-вторых, как он оказался у Арапченко, если предположительно был у Лукьянова? И почему Арапченко пришлось убить, чтобы забрать ребенка? Допустим, мальчик на самом деле был сыном Арапченко, Лукьянов его использовал, а когда попытался в очередной раз забрать его у отца, тот этому воспротивился и получил пулю в затылок. Был мальчик или нет? Вешняков это вскоре узнает. Должен узнать. А вот мне следует решить… Я взяла телефон, повертела в руках и в конце концов набрала номер Тимура.
– Он объявился, – сказала коротко.
– Ты его видела?
– Нет. Он прислал сообщение. Вчера был застрелен мужчина, труп обнаружили только сегодня, в соседней комнате находился ребенок, девочка. – Я процитировала сообщение.
– Мразь, – выругался Тимур. – Ты как?
– Нормально.
– Не лезь в это дело, пусть Вешняков сам разбирается. Слышишь?
– Да, ты прав, – вздохнула я.
В пятницу Сухов сам явился в милицию. Его сразу же препроводили к Вешнякову. Игорь Сергеевич был несколько нервозен, но в общем держался молодцом. О том, что его разыскивают в связи с убийством, ему сообщила гражданская жена, вот и пришел человек узнать, в чем, собственно, дело. Битый час Артем пытался его разговорить, но Сухов оказался крепким орешком. По его словам, Арапченко появился в нашем городе в начале марта и сразу же разыскал старого знакомого. Сухов очень удивился, увидев его. Арапченко пришел к нему на работу, объяснил, что недавно похоронил жену, с тещей не в ладах, оттого и подался на малую родину, в надежде здесь устроиться. Его малой родиной был поселок в ста двадцати километрах от областного центра, но желание устроиться здесь, а не там, вполне объяснимо. С работой в городе проще, а в работе он нуждался, потому что жить на пособие для ребенка затруднительно. Поиски работы затянулись, расставаться с ребенком Арапченко не хотел, а совмещать уход за малышом даже с дежурством на стоянке весьма сложно. С жильем у него тоже были проблемы, за квартиру надо платить, а денег на это нет. Тогда Сухов предложил ему поселиться в своем доме в Радужном, Арапченко с благодарностью на это согласился. В деревне прожить проще, ребенок подрастет, его можно будет устроить в ясли и уж тогда думать о работе. Ребенка Сухов видел только раз, это была девочка, звали ее Аленой. Ни о каком младенце он не слышал.
Вешняков позвонил мне, предложил присоединиться к разговору, и я, конечно, приехала, забыв об обещании, данном Тимуру. Увидев меня, Сухов недовольно поморщился.
– С Ольгой Сергеевной вы знакомы, – начал Артем.
– Знаком, – буркнул он.
– По вашим словам, Арапченко вернулся к теще в Вологодскую область, – продолжил Вешняков. – По крайней мере, именно это вы сказали Ольге Сергеевне, когда она к вам пришла.
– Сказал. Потому что так и было. Арапченко заехал ко мне, вернул ключ от дома и предупредил, что уезжает. Теща ему звонила, звала назад. Он рассудил, что ему там будет легче. Если теща займется дочкой, он сможет устроиться на работу. Откуда мне было знать, что он остался в городе?
– Он вам звонил после отъезда? – спросила я.
– Нет.
Мой вопрос вызвал легкое замешательство. Мы переглянулись с Вешняковым, заметив это, Сухов занервничал.
– Вчера кто-то звонил мне на мобильный. Звонок я пропустил. Когда обратил на него внимание, решил узнать, кому я понадобился.
– И позвонили сами?
– Да. Позвонил. – Он хмуро разглядывал свои руки, не торопясь продолжать, Вешняков терпеливо молчал. Наконец Сухов сказал со вздохом: – Ответил незнакомый голос. Я решил, что кто-то ошибся номером, и повесил трубку.
– Когда приблизительно вы звонили?
– Часов в семь вечера.
– Номер в мобильном не остался?
– Нет.
– Примерно в семь вечера неизвестный звонил на квартиру убитого, – не спеша начал Вешняков. – Вот распечатка звонков. Можете убедиться сами, здесь номер вашего мобильного.
Сухов кивнул и ответил даже с некоторой обидой:
– Так я и говорю…
– Игорь Сергеевич, – укоризненно глядя на него, вздохнул Артем. – Вы разговаривали с нашим сотрудником. Наверное, вы запамятовали, но когда он снял трубку, вы произнесли: «Сергей?»
– Ничего я не запамятовал. Когда увидел пропущенный звонок с незнакомым номером… короче, я сразу про Арапченко подумал. Мне вообще мало кто звонит. В основном родственники. А здесь этот номер. Вот мне и пришло в голову, вдруг с тещей не заладилось, и он опять приехал. Я ему сначала на мобильный позвонил, телефон отключен, а уж потом на этот номер, вдруг, думаю, правда, он. Но голос был незнакомый, я и успокоился.
Мобильный Арапченко в квартире, как и документы, не обнаружили. В общем-то, не верить Сухову оснований я не имела, в самом деле все могло быть именно так, хотя рассказ немного путаный и некоторые нестыковки есть. Артем записал номер мобильного Арапченко, взглянул на Сухова с улыбкой и задал вопрос:
– Игорь Сергеевич, что вы делал в среду, примерно с шестнадцати до девятнадцати часов?
– В это время его убили? – Сухов опять вздохнул. – В среду я дежурил.
– Кто-то может подтвердить, что в это время вы были на своем рабочем месте?
– Ну… приезжали люди. По журналу можно проверить.
Конечно, ему ничего не стоило покинуть стоянку. Однако от места его работы до дома, где Арапченко снимал квартиру, никак не меньше тридцати минут на машине. Выходит, отсутствовать он должен был
