по другой будет ходить фуникулер.
Она закрыла планшет, сунула его в подсумок и, так и не посмотрев на меня, уверенно зашагала на юго- запад.
— Куда вы? — поспешил я за ней, порадовавшись, что в конце концов нашел вопрос, на который нельзя дать однозначный ответ.
— К разлому. Дизайнер считает, что разлом — неотъемлемая часть достопримечательностей Марауканы, поэтому подвесные дороги следует проложить вдоль него.
— А вы как считаете?
Наконец-то Мари посмотрела на меня.
— А мне все равно — где прикажут, там и проведу, — проронила она равнодушным тоном.
Мы вышли из тени платформы и приблизились к широкой расщелине, змеившейся ломаной линией по пеносиликатному плато. Относительно свежие по геологическим меркам вертикальные стены разлома льдисто искрились на солнце и уходили вглубь метров на пятьдесят. Дно расселины было засыпано пеносиликатной пылью, которая за триста лет образовала идеально ровную тропинку между скалистыми стенами.
Я только глянул на дно и тут же отпрянул, а Мари безбоязненно подошла к самому краю и остановилась так, что носки сапожек зависли над пропастью.
— Не страшно? — поинтересовался я.
— Нет… — рассеянно ответила через плечо Мари, достала из кармана сканер и начала проводить съемку разлома.
Работала она минут пять, затем вызвала с платформы скутер, уселась на него и умчалась вдоль разлома по направлению к Пирамиде. Не сказав «До свидания» и не посмотрев в мою сторону. Будто не человек ее сопровождал, а биокибер.
Вначале я хотел уменьшить высотобоязнь до нуля, но не решился — вдруг с платформы за мной наблюдают, — лег и, ползком подобравшись к краю, заглянул в расселину. Не представляю, что тут может быть интересного для туристов? Разок посмотреть на любопытную трещину в искусственном плато и больше не захочется… Тем более что ходить по идеально ровному дну не рекомендуется — можно не только провалиться в метастабильную пыль, но и навеки забетонироваться в толще пеносиликата в назидание всем любителям экстремальных ощущений.
На дне расселины царила полутьма, но в одном из углов тень была особенно черной, как провал. Я опустил на глаза оптическое забрало, навел резкость и увидел полукруглое углубление, похожее на нору. Но даже двадцатикратное увеличение не помогло различить, действительно ли это нора или просто неглубокая выемка — не тот ракурс. Овальная форма углубления, по сравнению с прямыми сколами стен, навеивала предположение о его искусственном происхождении, однако я не привык доверять первым впечатлениям — природа порой преподносит и не такие сюрпризы. Внимательно осмотрев сквозь линзу забрала дно ущелья, я неожиданно обнаружил на нем две параллельные цепочки царапин, ведущие к предполагаемому лазу. А вот это уже интересно — похоже, метастабильная пыль на дне зацементировалась, причем совсем недавно, так как свежих наплывов пыли пеносиликата на поверхности не было.
Достав из кармана плазменный резак, я отколол от края обрыва небольшой кусок пеносиликата и бросил вниз. Вместо того чтобы кануть в метастабильную пыль, он запрыгал по дну ущелья с дробным стуком, многократно отражающимся от стен.
Вот тебе и мертвая планета! Лаз, чьи-то следы… А как иначе интерпретировать параллельные цепочки царапин? Коготки у существа, живущего в норе, были весьма внушительными, если оно смогло оставить следы, вначале выбравшись из норы, а затем снова в нее спрятавшись. Следы вели в противоположную от Пирамиды сторону и скрывались за ближайшим поворотом.
Ситуация приняла неожиданный оборот. Точнее, это была иная ситуация, выходящая за рамки моей юрисдикции, но она могла существенным образом повлиять на результаты расследования. Если даже не оказаться первопричиной его возникновения. В подобном случае я имел право на полную самостоятельность, и я ею воспользовался. Махнул рукой на предосторожность, убрал с помощью биочипа высотобоязнь, встал и пошел по краю расселины в сторону, куда вели следы.
Прошел я около километра, и за все это время, как бы ни изгибалось дно разлома, две цепочки еле заметных следов-царапин ни разу не пересеклись между собой, всегда оставаясь параллельными. Похоже, мое первоначальное предположение, что следы оставил зверь, вначале выйдя из норы, а потом вернувшись, неверно. Такие следы могла оставить тележка, колеса которой снабжены острыми шипами. А живых существ во Вселенной, у которых вместо лап колеса, я не знал. Либо же… Очередное предположение показалось настолько несуразным, что я тут же его отмел. Я не траппер, чтобы разбираться в следах, и если мне и приходилось охотиться, то отнюдь не выслеживая добычу с охотничьим оружием в руках. Моя «дичь» таких следов на земле не оставляла, и стрелять в нее мне не доводилось…
Наконец я вышел к месту, где разлом разветвлялся и узкое ответвление было засыпано пылью пеносиликата почти доверху, спускаясь в основной разлом покатым зацементировавшимся пандусом. Учитывая, что метастабильная пыль пеносиликата вела себя как квазижидкость, такое могло произойти только в момент возникновения разлома, когда пыль хлынула в образовавшуюся трещину и тут же мгновенно зацементировалась. Следы поднимались по естественному пандусу и терялись на плато.
Экспансивный Эстасио сейчас бы сломя голову помчался вниз, чтобы подстрелить «тележку», но я не стал этого делать. Достал из кармана ассист, вывел на экран схему подземного лабиринта, а затем наложил на нее картографическую съемку местности. Катакомбы марауканцев выходили далеко за пределы Пирамиды, и разлом пересекал их в двух местах. Одно из этих пересечений находилось приблизительно в том месте, где я заметил нечто похожее на нору.
Я оглянулся. Ушел я от платформы довольно далеко, но не только из-за расстояния, а и по всем срокам мне полагалось вернуться. Биокиберы закончили топографическую съемку, запустили камнелитейную установку, и фонтан пара, поднимаясь белесыми клубами к платформе, размывал ее очертания, отчего платформа казалась этакой химеричной тучей, насланной на Мараукану, как на Голгофу.
Я послушал эфир, но меня никто не вызывал, и вообще в эфире стояло странное молчание, даже шорохи помех отсутствовали. Что ж, бывает на Мараукане такое, когда фантомы глушат радиочастоты и гравипередачи. Но такое бывает и перед очередным катаклизмом, а это значительно хуже. На всякий случай я активизировал биочипы на предчувствие опасности, но подсознание ничего не уловило. Тишь да гладь, да божья благодать, как говорили предки, царила в душе, но это ничего не означало. Предчувствие срабатывало, в основном, на естественные стихийные бедствия, улавливая гравипосыл перенапряжения планетарной коры, что же касается искусственных катаклизмов, то вероятность их предчувствия целиком и полностью зависела от напряженности биополя существа, вызывавшего эти самые катаклизмы. А о каком биополе может идти речь, когда установки марауканцев работают в автономном режиме?
И все же я решился. Вырастил на подошвах сапог шипы и начал не спеша спускаться в разлом по естественному пандусу. Предосторожность оказалась не лишней — застывший пеносиликат, конечно, не лед, тем не менее наклонная поверхность оказалась достаточно скользкой. По такому естественному пандусу хорошо скатываться на скейтбордах, и в этом отношении разлом может оказаться привлекательным для любителей экстремальных развлечений. Надо не забыть рассказать об этом Лю Джуну — в конце концов я здесь представляю туристическую фирму, к тому же это хорошая легенда, позволяющая прикрыть основную цель моего спуска в разлом.
Шипы на подошвах сапог практически не оставляли следов в пеносиликате, и это обстоятельство озадачило. Либо масса предполагаемой «тележки» была весьма ощутимой, либо шипы на «колесах» — редкими и чрезвычайно острыми. В любом случае не хотелось встретиться в узком проходе между скалистыми стенами разлома с такой «тележкой», но и отступаться от задуманного тоже не хотелось. Обостренное чувство опасности молчало, и на том, как говорится, спасибо.
Я оказался прав — выемка в стене не имела никакого отношения к причудам природы. Овальное отверстие было выплавлено в скалистой стене разлома, причем недавно — замеры показали, что температура оплавленной поверхности на восемь десятых градуса выше пеносиликатного монолита. Компьютер на левом предплечье, основываясь на данных температуры плавления пеносиликата и его теплопроводности, выдал результат, по которому выходило, что лаз в скалистой стене, ориентировочно, проделали шестнадцать часов назад. То есть вчерашним вечером.
