Вот такие, значит, пироги… Не успели мы прибыть, как нас встречают. Придется пересматривать мнение, что планета мертва, хотя и раньше существование фантомов ставило его под большое сомнение, и держалось оно лишь на предположении некоторых исследователей, что фантомы — своеобразные квазиформы киберов неизвестного назначения, оставшихся от вымершей цивилизации. Под эту теорию хорошо подходила и «тележка» с шипованными колесами. И, как шутил начальник отдела аналитических исследований бортаец Аугицо Портасу, под эту теорию подходили любые необъяснимые явления во Вселенной, в том числе и существование ангелов, херувимов и самого бога.
Чувство опасности по-прежнему молчало, и я решил ему довериться. Не первый раз рискую, были в моей жизни ситуации и посерьезнее, чем исследование заброшенных катакомб, где, по идее, ничего страшного меня не могло подстерегать.
Первым делом я проверил работу инфравидения, но ничего хорошего из этой затеи не получилось — изображение лаза еще проецировалось на забрало, но все остальное терялось в сером тумане из-за абсолютной изотермии стен давно никем не посещаемых катакомб. Пришлось включить ультразвуковой локатор, хотя я и не люблю им пользоваться. Несмотря на довольно приемлемое качество изображения (локатор трансформировал звуковой сигнал в видео и подавал его прямо на сетчатку левого глаза), из-за эхового фона изображение часто двоилось, троилось, иногда плыло, и не всегда можно было отличить настоящее препятствие от мнимого. Ультразвуковой локатор хорош на открытой местности, а в помещении создается впечатление, что ты попал в лабиринт с зеркальными стенами, многократно дублирующими ходы и выходы. Отнюдь не случайно летучие мыши в замкнутом помещении бьются о стены.
Нагнувшись, я пролез в лаз, который метров через пять закончился естественной вертикальной трещиной. Сквозь нее метрах в четырех внизу виднелся пол катакомбы, покрытый ровным слоем пыли пеносиликата без единого следа, что и неудивительно — квазижидкая пыль затягивала их через минуту. Трещина оказалась широкой, частично проходила по стене помещения, и спуститься вниз не составило труда.
Но едва ступил на пол, как стены дрогнули, качнулись, и я с трудом удержался на ногах. По всей видимости, радиомолчание в эфире было не «игрой» фантомов, а предвестником землетрясения, но, странное дело, обостренное биочипами чувство самосохранения никак не отреагировало. Даже испуга я не ощутил, словно не стены сотряслись от далекой ломки планетарной коры, а мне померещилось. Более того, появилось ощущение, что попал в привычную обстановку. Все казалось знакомым — и небольшое квадратное помещение, и два выхода из него, ведущие в разные стороны, и концентрические узоры на стенах и потолке, и необычный постамент в центре комнаты, в то же время не казавшийся странным, а знакомым и понятным… Этакое дежа-вю, ничем не объяснимое и никак не комментируемое биочипами, будто я и на самом деле неоднократно бывал здесь.
Мысленными дежурными тестами я проверил работу биочипов, но сбоев не обнаружил. Еще одна загадка. Надеюсь, несущественная, которая никак на мне не отразится.
Достав из кармана ассист, я вывел на экран схему катакомб, определил свое местоположение, изучил сеть переходов и выбрал наиболее короткий путь к комнате, в углу которой на схеме мигала зеленая точка. Затем с помощью имплантированного под ключицу биочипа запомнил схему, после чего стер информацию с ассиста. Теперь опасность заблудиться в катакомбах мне не грозила — биочип безошибочно выведет из любого закоулка.
Любопытно, что же это за точка на схеме? Пометка? Тогда что в этой комнате необычного, чем она отличается от остальных?
Однако прежде чем оправиться на поиски комнаты, отмеченной зеленой точкой, я внимательно осмотрел сооружение в центре. Отлитое из боркремниевого полимера, оно представляло собой этакую модернистскую скульптуру рогов буйвола, установленную на невысоком, сантиметров тридцати, постаменте. «Рога» полукружьем загибались вверх, а с потолка над ними свешивались точно такие же «рога». Чувство дежа-вю притупилось, но не исчезло совсем — казалось, что где-то когда-то я видел подобное сооружение, но забыл, что оно собой представляет. В катакомбах на Земле, где гонимые римскими императорами христиане совершали религиозные обряды, посреди комнат устанавливали распятия, но в то, что бор- кремниевые «рога» являлись атрибутом местного культа, не верилось. Боркремниевый полимер в природе не встречается, для его получения нужны высокие технологии, а обладание ими хоть и не исключает религиозности аборигенов, несовместимо с возведением архаичных алтарей.
Я осторожно потрогал «рога». Гладкая полированная поверхность с малой теплопроводностью была на ощупь похожа на натуральную кость. Но дежа-вю молчало, и правильно делало. Если бы я по одному прикосновению догадался, зачем здесь установлены «рога», расследование следовало прекратить и направляться прямиком в психбольницу. Я же отправился на поиски комнаты, помеченной на схеме зеленой мигающей точкой.
Вначале я попытался ориентироваться сам, но затем, пару раз наткнувшись на стены из-за множащегося изображения на линзе забрала, передоверил ориентировку биочипам и далее шел на их «автопилоте», словно действительно здесь неоднократно бывал и чувство дежа-вю проявилось во мне отнюдь не случайно.
Заблудиться в лабиринте катакомб ничего не стоило, даже имея под рукой схему. Комнаты были практически одинаковыми, за исключением того, что в некоторых стояло по два постамента с «рогами», а переходы между комнатами завивались странными спиралями, уводя то влево, то вправо, то вверх, то вниз без всякой последовательности. Везде царило запустение, а квазижидкая пыль под ногами вызывала щемящее чувство тревоги из-за ветхости сооружения, чьи своды могут обрушиться в любой момент и похоронить навсегда. Биочипы опровергали мои опасения, но я им не очень доверял — когда в начале пути наткнулся на стену, она осыпалась на пол пятисантиметровым слоем «штукатурной» квазипыли.
Благодаря биочипам, я дошел до места минут за пятнадцать и, честно говоря, оказавшись в «таинственной» комнате, испытал чувство недоумения и растерянности. Ничем эта комната не отличалась от остальных. Та же пыль под ногами, те же концентрические узоры на стенах, тот же постамент в центре… Ровным счетом ничего необычного, из-за чего комнату пометили мигающей точкой. Скорее всего, как я и предполагал, мигающая точка была вариативной ошибкой при мнемоскопировании. Попадет на сетчатку глаза микроскопический лучик света со стороны, сознание его не отметит, а мнемоскоп зафиксирует и выдаст на экран. Я обошел комнату по периметру, вглядываясь в узоры на стенах и пытаясь хотя бы по ним определить отличие, но биочипы, фотографировавшие узоры в других комнатах, не нашли расхождений. Тогда я приблизился к постаменту и неожиданно споткнулся обо что-то, выступающее из пыли.
Присев на корточки и не прикасаясь к предмету, я внимательно его разглядел. На любой другой планете, в катакомбах ли, в пещере, это было бы обычным явлением, но только не на Мараукане. Предмет напоминал собой воронку в пыли, когда в нее выльют жидкость. На Мараукане вода в свободном состоянии отсутствовала, так что капать с потолка было нечему. К тому же вода не могла сцементировать пеносиликатную пыль и прирастить ее к полу наподобие сталагмита. Это была какая-то очень агрессивная жидкость, причем пролили ее совсем недавно — поверхность воронки поблескивала, а на дне сохранилась зеленоватая капля.
Внезапно я понял, что за жидкость пролили на пол, и дежа-вю не имело к этому никакого отношения. Догадка, кто мог оставить на пеносиликате следы, похожие на следы тележки с шипами на колесах, догадка, которую я ранее отмел как абсурдную, неожиданно получила весомую аргументацию. Не было никакой тележки, а был здесь Араней, и агрессивной жидкостью, проевшей воронку в пыли, был его яд.
Такого оборота я никак не ожидал. Когда увидел бегающего по платформе Аранея, без задней мысли подумал, что коммодор выпустил его среди ночи размяться, а выходит… Да, но как он дышал в аргоновой атмосфере?
Я обратился к одному из биочипов и узнал, как. Оказывается, даже среди земных пауков есть вид водяного паука Argyroneta aquatica, который в момент погружения в воду «прихватывает» на своих волосках большой запас воздуха и может до часа находиться под водой, как бы в воздушном скафандре, серебрящемся на солнце пузырьками воздуха, из-за чего, собственно, паук и получил название «серебрянка».
Как всегда, в первый момент получения информации появляются второстепенные вопросы и только потом в голову приходят кардинальные. Таким же второстепенным вопросом был и вопрос о дыхании Аранея в атмосфере чистого аргона. Возможно, он сутками мог обходиться без воздуха (как гигантские буотеры с
