больше не выходить из дома по вечерам. По крайней мере всем своим видом показывает, что самое интересное занятие для нее — это вышивание гладью! Настя с трудом подавила готовый вырваться вздох. Саша включила свет. За окном тут и там загорались огни. На город ложились нечеткие сумерки. Саша натянула готовое произведение искусства. Покрутилась перед зеркалом. Настя не подняла головы. Саша вздохнула, вытащила из шкафа свою косметичку и принялась лосьоном протирать лицо. И в это время за окном, на портале большого торгового центра, раздался мелодичный звон. Звонили большие круглые часы. Саша высунула нос в окно. Это невинное движение послужило сигналом для Насти. Она подпрыгнула и с силой шмякнула о подушку томик Булгакова.
— Все! Не могу больше! Мозги кипят!
Саша словно только и ожидала команды с Настиной стороны — метнулась к тумбочке и вытащила оттуда электрощипцы.
— Чур, я первая! — обрадовалась Настя.
— Ты вчера первая завивалась!
— Ну, Санечка, мне только челку!
На стол полетело содержимое шкафов — джинсы, юбки, топики, блузки. Зажужжал фен, раскалился утюг, зажурчала вода в кране. В считанные секунды полусонная до этого момента комната превратилась в разворошенный улей. Хотя и создавали это впечатление всего-то две пчелы. Девчонки метались по комнате как перед пожаром. Натягивали одежки, красились, завивались. И все это — торопливо, взахлеб, словно кто-то грозный мог войти в любой момент и окриком прервать эту канитель.
И они, подстегиваемые необъяснимым чувством сродни азарту, торопились расправиться с неизбежной суетой и скорее, как можно скорее покинуть комнату и нырнуть в спасительный сумрак ночи. И вот уже, сунув вахтерше ключи, не сговариваясь, вылетают из общаги. Цок, цок, цок — босоножки по асфальту. Полквартала — молча, не взглянув друг на друга, даже хмуро. Как солдаты в строю.
Дойдя до шумного перекрестка, как по команде, останавливаются. Им достаточно полувзгляда, чтобы понимать друг друга. Настя, как норовистая молодая лошадка, перебирает ногами.
— Смотри, чтобы водитель был один! — предупреждает Саша.
— Знаю. А ты хоть немного вслушивайся в ту лапшу, что я буду ему вешать! А то глазеешь по сторонам, как на курорте. Вчера чуть не выдала с головой!
— Когда?!
— Ну, с владельцем ресторана. Едем, я ему про больную бабушку, а она: «У вас машина прям как у Рябова, с телевидения».
— Ну и что? Как он мог догадаться, что Рябов был нашим очередным таксистом? Может, мы в другой обстановке познакомились?
— Да? И в какой же, интересно? Вот если бы этот владелец ресторана поинтересовался: а откуда вы, девочки, знаете Рябова? Я, типа, тоже с ним знаком. Он у меня в ресторане презентации проводит, — ты бы как выпутывалась? — не унималась Настя, успевая при этом вглядываться в проезжающие мимо машины.
— Ты бы выпутывалась. У тебя лучше получается. Фантазия твоя беспредельна, подруга.
— Ага, беспредельна! А если бы меня на этот раз заклинило?! И я бы не сумела быстро сообразить?
— Ну что ж, пришлось бы повиниться: дорогой дяденька! Никакая больная бабушка не звонила нам с другого конца города! Никакое лекарство мы ей не везем! А просто мы любим кататься…
— Мы подсели на ночные катания, как наркоман на иглу! — подхватила Настя, искусно изображая плачущую и раскаявшуюся грешницу. — А для того чтобы кататься бесплатно, мы с подругой ловим таких вот доверчивых добрых дяденек, как вы, и плетем им очередную сказку про бабушку. Ах, мы две беззащитные Красные Шапочки, не ешь нас, дядя Волк, владелец ресторана…
— А многих ли вы обманули, Шапочки? — басом подыграла Саша.
— Ах, многих, — смиренно согласилась Настя. — Вчера мы познакомились с банкиром. И он целый час возил нас по всем окраинам этого славного городка… А позавчера… Позавчера нас возил замдиректора нефтяной компании. Как он старался и самоотверженно искал по всем районам Улицу Двух Купцов, которую придумали Красные Шапочки…
Саша прыснула. Ну в артистичности Насте нет равных! И как это заразно — разыгрывать такие спектакли.
— Девушки! — пробасила Саша грозно, стараясь достоверно передать интонации воображаемого волка. — А разве не попадались такие дяденьки, которые настучали бы вам по шапочкам?
— Нет! Конечно, попадаются такие, которые не хотят везти бесплатно, но… Как все-таки много в нашем городе отзывчивых людей! Бедные дяденьки! Они и не подозревают, что являются участниками эксперимента! Что сценарий давно выучен и роли распределены, а все остальное…
В тот момент, когда Настя увлеклась настолько, что забыла, где находится, и стала красноречиво размахивать руками, возле них притормозила темно-синяя «шестерка».
— Девушка так отчаянно машет рукой, что я подумал: уж не стряслось ли чего?
Настя наклонилась к водителю. На нее смотрел средних лет мужчина со смеющимися глазами. Настя уже научилась определять человека по глазам. Вернее, была уверена, что научилась.
— Да, вы не ошиблись, — моментально «поменяв» лицо, подтвердила Настя. — Случилось. Вы не подбросите нас в центр?
Настя говорила и одновременно пыталась заглянуть в салон.
— Ну как не помочь таким симпатичным… — Водитель открыл обе дверцы, и девчонки юркнули в салон.
— А что стряслось-то?
— Бабуля позвонила, с сердцем что-то. «Скорую» вызвала, ночевать одна боится. Вот мы с подругой решили вместе. Только у нас денег нет…
— Бывает… Вы студентки?
— Ага! — с удовольствием подтвердили Настя. — Я учусь на журфаке, а Саша — будущий юрист…
— Юрист? — заинтересовался водитель. — Значит, коллеги! Ну и какое право вам больше по душе? Уголовное? Гражданское?
Саша промычала что-то нечленораздельное. Настя заерзала беспокойно.
— А вы в какой.., области работаете? — попыталась перевести разговор на мужчину. Из их ночных вояжей она уже успела сделать вывод, что мужчины больше любят говорить о себе.
— Я работаю в суде.
— О! А можно я у вас интервью возьму? — промурлыкала Настя.
— Интервью? — развеселился водитель. — Да работа у меня больно скучная — разводы, тяжбы семейные, всякая волокита.
— Ну а на этой неделе какое дело вас больше всего разозлило?
— Разозлило? — Мужчина хмыкнул.
Настя уже чувствовала, что заинтересовала его. Он добросовестно копался в памяти, главное — самой выглядеть заинтересованной. А это совсем нетрудно. Ведь ей уже удалось получить интервью у директора телеканала, у замдиректора нефтяной компании, у режиссера местного театра, даже у писателя! Она чувствовала себя докой в этом деле, и, самое главное, все охотно шли на контакт, с удовольствием рассказывали о себе, и за какие-то полторы недели Настя и Саша так насытились впечатлениями, что любой журналист-профессионал позавидовал бы им. Они же просто наслаждались жизнью и свободой. Их любопытство толкало на новые «подвиги». Сегодняшний водитель, оказавшийся мировым судьей, всю дорогу занимал их рассказами из судебной практики. Дорога до центра оказалась короткой. Они выпорхнули и отправились восвояси — вдоль залитой огнями улицы, к местному «Арбату». Не найдя здесь ничего интересного, они решили переместиться ближе к набережной, поскольку там всегда бывало особенно оживленно. Они двинулись к перекрестку и стали голосовать. Машина остановилась довольно быстро. Водитель перегнулся к ним через сиденье, и они услышали:
— Что, девчонки, кататься любим?
Это был судья, с которым они расстались только что. И голос у него на этот раз звучал совершенно холодно. Насте даже показалось — зловеще. Ведь он мог проследить за ними! Они ведь плели ему про больную бабушку, и он поверил как школьник! Некоторые такое не прощают… В его голосе пряталась
