киоска, покупал сигареты. Полина отчаянно замахала ему. Огромный Крошка невозмутимо и степенно пересек площадь.
– Начинаем уже! – только и сказала Полина, подталкивая его к дверям.
Районный Дом культуры только что пережил ремонт, и выступать здесь было приятно. В зале новые кресла, на сцене свежие, еще не успевшие запылиться кулисы. Возле сцены операторы с камерами толкутся – областное телевидение. Все как положено. Полина смотрела спектакль из зала. И чувствовала сразу все – и огромное единое дыхание зала, и каждый вздох, идущий со сцены, и каждую интонацию и жест. После сцены Кабанихи и Дикого поняла, что все пройдет как надо. Крошка наконец разозлился и сегодня играл именно то, чего она не могла добиться от него до сих пор. Играл самодовольного, зарвавшегося купца. Хорошо играл.
Вообще сегодня все были в ударе. И Ольга, и Клавдия Семеновна, и Ирма… Все Полинины «звезды». После финала их долго не отпускали. Зрители приветствовали сельских артистов стоя. А в завершение Полина увидела Любаву – та возникла из боковой двери с огромной корзиной цветов. Взобралась на сцену, бухнула эту корзину у ног артистов.
– Низкий поклон вам, товарищи!
Полина расползлась в улыбке. Ну Любава! Ну сестра! Она не сразу обратила внимание, что Любава-то мокрая – пиджак хоть выжимай! Артисты ушли переодеваться, а Любава сообщила:
– Там ливень, каких свет не видывал. Ехать вам теперь нельзя. Давай собирай своих – и ко мне. Переночуете. А не то застрянете в поле.
В гримерке Крошка вместе с Ваней Модным допивали самогон. Известие о незапланированной ночевке восприняли почти с энтузиазмом. Даже Клавдия Семеновна не стала возражать. За окном непроницаемой стеной стоял ливень. Нельзя было и представить, что под этот поток воды попадут декорации, костюмы. Их стащили в гримерку. Генка подогнал автобус, все попрыгали в него с криками и визгами. Из-за стены дождя ничего нельзя было разглядеть на расстоянии вытянутой руки.
Артисты быстро освоились в огромной двухэтажной квартире Любавы. Крошка сразу свалился на диван и засопел со свистом. Ваня Модный приставал к хозяйке с разговорами. Генку отправили топить баню, а женщины собрались на кухне. Было шумно, суматошно.
Любава послала сестру в сени за яйцами.
– Там в миске на буфете.
Полина вышла в сени и сразу остановилась. Хотя поток дождя и наделал шуму, она все-таки услышала, что на крыльце под навесом кто-то разговаривает. Сквозь стекло входной двери она разглядела Ольгу. Полина не собиралась углубляться в суть отношений своих артистов. Нужно было найти яйца, но их-то и не было видно. Полина стала заглядывать во все емкости поочередно. Мед в бидоне, пшено в старой кастрюле. Ну нет никакой миски с яйцами!
Между тем отчетливо слышно было, что на крыльце не сошлись во мнениях.
– Отстань от меня! Не смей показывать, будто между нами что-то есть! – громко кого-то отчитывала Ольга.
– А то нет…
– А то есть?!
– А то, что ты со мной всю зиму… кувыркаешься? Это как? Не считается?
Теперь Полина поняла, что на крыльце вместе с Ольгой торчит Генка Капустин. Она его не сразу узнала по голосу. Обычно балагур и шутник, сейчас он говорил зло и отрывисто. Полина даже не догадывалась, что Генка умеет так разговаривать.
Миска стояла на подоконнике. Полина взяла ее и двинулась прочь из сеней. Сквозь стекло входной двери увидела, как Генка попытался обнять Ольгу. Как та оттолкнула парня и он вылетел под дождь. Упал, что ли?
Полина поспешно ретировалась в кухню. И вдруг остановилась как вкопанная, оглядела собравшихся.
– А где у нас Ирма?
Все дружно ахнули. Главную героиню потеряли!
– Кто ее после спектакля видел? – стала допытываться Полина, едва не уронив миску с яйцами на пол.
– Да корреспондент ее увел. Я видела.
– Интервью она давала! И фотографировали ее.
– А потом?
– Потом мы декорации стали перетаскивать. Переодевались. Не до того было…
– Короче, потеряли артистку, – подытожила Любава.
– Боже мой, Боже мой… – заволновалась Полина. – Что же делать? Где Гена? Пусть срочно съездит за ней!
Вошла Ольга. Постояла, послушала.
– Уехал Генка.
– Куда уехал?!
– Да шут его знает. Окрысился чего-то, прыгнул в автобус и газанул…
– Оля… – только и выговорила Полина, опускаясь на табуретку.
Клавдия Семеновна головой покачала.
– А что – Оля? Что сразу – Оля? – взорвалась девушка. – Я виновата, что он псих? Мужики выпили, а ему нельзя, он за рулем, вот и недоволен. А вы сразу – Оля! Почему никто не спросит: где Никитин? А то: Ирма, ах, Ирма! С ума все посходили с этой Ирмой! Всех затмила! Королева!
Ольга швырнула полотенце и побежала наверх, с трудом сдерживая слезы.
– Что, еще кого-то потеряли? – поинтересовалась Любава.
Полина, озадаченная, уставилась на своих.
– Да брось ты колготиться! – остановила ее Клавдия Семеновна. – Они не дети. У Никитиных в районе родня живет. Он, я слышала, хотел зайти к своим до отъезда. Проведать. Успокойся, Полина, найдутся.
– Нет, надо в клуб позвонить, – не унималась Полина. – Как она там одна?
К телефону в клубе никто не подходил.
Когда уже сели ужинать, свет мигнул и погас.
– Чудненько! – почти удовлетворенно прокомментировала Полина. – Только этого нам не хватало для завершения картины.
– Нет, не хватало обрыва телефонной линии, – возразила Любава.
Кто-то в темноте шутки ради поднял телефонную трубку. Вместо привычных гудков трубка хранила гробовое молчание.
Ирма допила чай и поблагодарила сердобольного дедулю.
– А что, бывает. Отстала от своих. Главное – под крышей, – приговаривал дед, убирая в стол банки с травами и варенье. – Там в кабинете-то диванчик. Клуб большой, гулкий, но ты не боись. Привидениев у нас нету. Я тут уж десятый год сторожем, знаю…
– А я и не боюсь, – улыбнулась Ирма и поднялась.
Дед протянул ей огарок свечи на блюдце.
Ирма пошла по длинному коридору, освещая себе путь зыбким крошечным пламенем. Клуб действительно был слишком большим по сравнению с их деревенским. Ирма с трудом нашла в темноте дверь гримерки, толкнула ее и вошла внутрь. У окна спиной к ней стоял человек. Это оказалось так неожиданно, что Ирма не удержалась и вскрикнула. Свеча вздрогнула и погасла.
– Ирма?!
– Володя…
Они стояли в кромешной темноте – он у окна, она у двери – и не видели друг друга, но каждый мог бы с точностью определить, где находится другой.
– Почему ты здесь? – наконец выговорила Ирма. – Я думала, ты уехал со всеми…
– А я думал – ты уехала со всеми… Они все вместе ночуют у Полининой сестры. А я… я бы не смог ночевать с тобой под одной крышей. Знать, что ты рядом и к тебе нельзя прийти.
Голос Володьки шел от окна, находил Ирму, обволакивал ее, трогал.
