Фамер вскочил, выпятив брюхо, и взревел:
– Да кто такой этот чертов Гомик?!
– Это выяснить проще простого. Насчет Гомика спросите У своего Джустаса, – посоветовал Лайминг.
После этого заявления Фамер начал заметно нервничать.
Он сбавил тон до задушевного и продолжил разговор со всей Доступной ему мягкостью:
– Меня просто потрясло твое появление. Прошел почти год, как тебя объявили без вести пропавшим. Мы считали, что ты погиб.
– Пришлось совершить вынужденную посадку на краю света. А там кучка покрытого чешуей сброда, который именует себя зангами, запихнули меня в каталажку.
– Ну-ну, это все в прошлом, – сказал полковник, успокаивающе помахивая руками. – Лучше расскажи, как тебе удалось от них смыться?
– Фамер, вам я не могу лгать. Я заморочил их своим бопамагилви.
– ???
– А потом они посадили меня на их крейсер с десятью фаплапами на борту. – Не обращая внимания на потерявшего дар речи собеседника, Лайминг изо всех сил пнул стол, так что листы бумаги из аккуратной стопки запорхали по кабинету, как весенние бабочки. – А теперь давайте сюда кого-нибудь из контрразведки. Надеюсь, у них не контрмозги? И не забудьте послать радиограмму: двое наших за одного вшивого латианина и Гомика Тергомикера в придачу. – Он огляделся с безумным видом. – И еще – найдите, где бы мне вздремнуть. Я просто с ног валюсь от усталости.
Сдерживаясь из последних сил, Фамер задал бесполезный вопрос:
– Лейтенант, как вы разговариваете с полковником?
– Разговариваю, как умею. Майор Сопливый в печь пирог поставил. Так пусть его сомнет зеленый кот. – Лайминг снова пнул ногой стол. – Ну, скорее же, полковник! Выполняйте свое обещание, положите меня в постельку!
