– Не остался. Я был оставлен в живых. Меня пощадили, потому что я единственный умел обращаться с пчелами. Мало кто знает пчел, а Ривер, похоже, любит хороший мед.
– Значит я не ошибся, когда подумал, что Ривер и его люди захватили замок и убили всех, кто жил в нем, ? проговорил Дункан.
– Ох, ? сказал Седрик, ? эта несчастная местность пережила тяжелые времена. Сначала Ривер и ему подобные, потом разрушители.
– И ты покажешь, как кратчайшим путем уйти подальше от Ривера?
– Покажу. Я знаю самые короткие тропы. Я их найду в темноте. Когда я увидел, что произошло, я пошел на кухню и собрал провизию, затем прошел над палисадами и стал ждать вас.
– Но если Ривер узнает, он отомстит тебе.
Седрик покачал головой.
– Меня не хватятся. Я всегда с пчелами, даже ночую возле них. Сегодня вечером я пришел, потому что холодно. Если и заметят, что меня нет, подумают, что я с пчелами. И знаете, сэр, для меня честь послужить человеку, который осадил Ривера.
– Вы его не любите?
– Ненавижу. Но что я могу сделать? Слегка цапнуть то тут, то там, вроде, как сейчас. Каждый делает то, что в его силах.
Конрад взял мешок из рук старика.
– Я понесу его. А потом мы переложим этот вьюк на Бьюти.
– Как ты думаешь, Ривер с людьми гонится за нами? ? Спросил Дункан.
– Не знаю, ? ответил старик. ? Думаю, что нет, но кто знает.
– Ты сказал, что ненавидишь его. Так почему бы тебе не уйти с нами? Конечно если тебе не хочется оставаться у него.
– У него ? нет. Я охотно бы пошел с вами, но я не могу оставить пчел.
– Пчел?
– Сэр, вы что-нибудь знаете о пчелах?
– Очень мало.
– Это самые удивительные создания. В одном улье их столько, что и не сосчитать. Но они нуждаются в человеческой помощи. Каждый год у них должна быть одна сильная королева, чтобы отложить много яиц. Одна королева, только одна, представьте, и улей будет сильным. Если будет не одна, а больше, пчелы станут роиться, часть их уйдет куда-нибудь, численность в улье уменьшится. И их силу хранит пчелиный мастер, умеющий ухаживать за ними. Он осматривает соты, находит лишних королев и уничтожает их. Он должен также уничтожить слишком старую королеву и проследить, чтобы выросла сильная новая…
– Из-за этого ты и остаешься с Ривером?
Старик выпрямился.
– Я люблю моих пчел, и я им нужен.
– К черту пчел, ? сказал Конрад. ? Мы так и помрем здесь, болтая о пчелах.
– Я слишком много говорю о пчелах, ? согласился старик. ? Идите за мной и не отставайте.
Он заскользил как дух перед ними. Шел он то медленно, то бежал, то опять ступал осторожно и медленно, нащупывая нить.
Они спустились в маленькую долину, поднявшись на гребень, опять спустились в долину побольше, снова поднялись. Звезды медленно кружились над ними, луна клонилась к западу. С севера все еще дул холодный ветер, но дождя не было.
Дункан устал. Его тело требовало сна и возмущалось каждым шагом. Один раз он споткнулся, и Конрад сказал ему:
– Садитесь на лошадь.
– Дэниел тоже устал.
Мозг Дункана не участвовал в движении. Ноги сами шли вперед в темноте, в слабом лунном свете, по темным холмам и долинам. Мысли его были далеко. Они вернулись к тому дню, с которого все началось.
Глава 2.
Первое предупреждение об избрании Дункана для определенной миссии пришло к нему, когда он спускался по спиральной лестнице к библиотеке, где, как сказал Уэлс, его ждали отец и его преосвященство.
В том, что отец хотел его видеть, не было ничего необычного. Дункан привык, что его звали, но какое дело могло привести в замок архиепископа? Его преосвященство был стар и растолстел от хорошей пищи и недостатка работы. Он редко покидал аббатство. Только что-то очень важное могло заставить его приехать на старом сером муле, который шел медленно, но мягко, что облегчало путешествие человеку, не любившему движение.
Дункан вошел в библиотеку с ее книжными полками до потолка, цветными стеклами в окнах, с оленьей головой над горящим камином. Его отец и архиепископ сидели в креслах у огня. Когда Дункан вошел, оба встали, приветствуя его. Архиепископу это удалось не без труда.
– Дункан, ? сказал отец, ? у нас гость, которого ты, конечно, помнишь.
– Ваше преосвященство, ? проговорил Дункан, торопясь подойти под благословение ? как приятно снова увидеть вас!
Он опустился на одно колено. Благословив его, архиепископ сделал символический жест, поднимая Дункана.
– Он должен помнить меня, ? сказал архиепископ отцу, ? я довольно часто имел причины выговаривать ему. Добрым отцам пришлось немало потрудиться, чтобы вложить латынь или греческий в его сопротивляющуюся голову.
– Но, ваше преосвященство, ? возразил Дункан,– все это было так скучно! Зачем нужен грамматический разбор латинских глаголов…
– Чтобы говорить, как подобает джентельмену, ? ответил его преосвященство. ? Когда они приходят в аббатство и встречаются с латынью, они всегда недовольны. Но ты, несмотря на некоторые отступления, учился лучше, чем большинство остальных.
– С парнем все в порядке, ? проворчал отец. ? Я и сам-то не слишком знаю латынь. Ваши люди в аббатстве придают ей слишком большое значение.
– Может, и так, ? согласился архиепископ, ? но это единственное, что у нас есть. Мы не можем обучать их ездить верхом орудовать мечом или ухаживать за девушками.
– Давайте оставим шутки и перейдем к делу, ? предложил отец. ? Садись поближе, сынок. Дело касается тебя.
– Хорошо, сэр, ? ответил Дункан. Он сел. Архиепископ глянул на его отца.
– Я буду рассказывать, Дуглас?
– Да, ? ответил отец. ? Вы знаете об этом больше меня и говорите вы лучше. У вас есть слова для этого.
Архиепископ сложил пухлые пальцы на объемстом животе.
– Два года назад, ? сказал он Дункану, ? твой отец принес мне манускрипт, который он нашел при разборе семейных бумаг.
– Эту работу, ? вмешался отец, ? надо было сделать столетия назад. Документы и записи были перемешаны без всякого смысла. Старые письма, дарственные, старинные инструменты ? все в беспорядке валялось в ящиках. Разборка всего этого и сейчас не закончена. Я занимаюсь ею от случая к случаю. И не всегда легко понять, что к чему.
– Он принес мне манускрипт, ? продолжал архиепископ, ? потому что тот был на незнакомом языке, на таком, который не только твой отец, но и вообще мало кто видел.
