Дэн многозначительно посмотрел на Аниту II и ответил:
— Мне кажется, нам следует организовать полицейский рейд, сославшись на то молчание, с которым мы столкнулись, пытаясь найти людей.
Только теперь констебль Саттер начал кое-что улавливать. Он почувствовал, как у него засосало под ложечкой. Кое-кому грозила опасность.
— Э-э… — только и мог сказать он.
Он записал в своем воображаемом отчете:
“Иногда наступают моменты, когда любимое словечко инспектора Инграта кажется самым подходящим”.
На пути к квартире Питера I Саттер спросил:
— На что вы запрограммировали Аниту II?
— Слушаться в будущем только меня.
— Понятно, — сказал Саттер.
Они добрались до квартиры номер двенадцать, вернее, до места, откуда им был хорошо виден вход в квартиру Коплэнда. Просторный коридор упирался в богато украшенную входную дверь, обошедшуюся владельцам в кругленькую сумму.
Дэн свернул на боковую лестницу и провел Саттера к черному ходу. Достав из кармана небольшой прибор, он засунул два отходящих от него проводка в электронный замок. Чувствительная система обратной связи распознала заложенный код и, автоматически подав сигнал, бесшумно открыла замок.
Когда дверь распахнулась, констебль Саттер только удивленно вскинул брови. Оставив, однако, случившееся без комментариев, он на цыпочках проследовал за Дэном в квартиру.
Дэн подал ему знак, и Саттер тихо закрыл за собой дверь.
Они были в квартире.
Из прихожей вели три двери. Из-за одной, полуоткрытой, была видна кухня, вторая, находившаяся прямо напротив, вела, видимо, в ванную или в спальню.
Третья дверь тоже была слегка приоткрыта, всего на несколько дюймов, и из-за нее доносились приглушенные голоса. Дэн направился именно туда, и Саттер последовал за ним.
Дэн добрался до двери и, прижавшись к стене, осторожно заглянул в трехдюймовую щель.
Он увидел спины двух мужчин, похожих на Питера Коплэнда, и решил, что это были, скорее всего, Питер II и Питер III.
Один из мужчин сказал голосом Питера:
— Ты наверняка можешь помочь нам вытащить свою жену из полиции, чтобы мы могли убить ее.
— Идите к черту, — ответил Питер откуда-то из глубины комнаты.
— Или ты или она, — сказал андроид.
— Мы уже проходили это тысячу раз. Я уже ответил, что не буду этого делать.
— Или ты или она, — сказал андроид. Дэн понял, что здесь произошло.
Видимо, кто-то запрограммировал андроидов на то, что для человека самое ценное — жизнь. Этот программист забыл добавить, что бывают исключения. Что-нибудь вроде: если мать защищает свое дитя, или мужчина свою честь.
В результате андроиды оказались в тупике и ходили по кругу. Угроза — неожиданный ответ, на который они не были запрограммированы, опять угроза, и так до бесконечности. Дэн понял, что это продолжалось уже очень долго. Тысячу раз, как сказал Питер.
По крайней мере с раннего утра.
Питер тоже отвечал, как заведенный, видимо, сообразив, в чем тут дело.
Дэн почувствовал облегчение. Опасность, которую он предчувствовал, была реальной. Но, поскольку ситуация была тупиковой, им с Саттером оставалось только ждать, когда прибудет наряд полиции, вызванный констеблем. И не предпринимать ничего неожиданного.
Дэн почувствовал неожиданный приступ жалости к андроидам и их стремлению вырваться на свободу.
“В каком-то смысле я не против того, чтобы андроиды получили свободу”, — подумал он.
Но проблема была необычайно трудной, ибо андроидов нужно было заранее запрограммировать на все, что они делали или думали.
Два андроида, находившихся в комнате, даже не могли догадаться, что с ними была настоящая Анита.
Какие же у них были шансы на то, чтобы стать свободными?
Размышляя, он пытался разглядеть в узкую щель хотя бы часть ноги или руки Питера или Аниты, чтобы знать, где именно они находятся.
Стоит появиться полиции, эти андроиды, обладавшие молниеносной реакцией электронных автоматов, наверняка прибегнут к насилию, ибо стереотип ситуации, в которой они оказались, будет разрушен.
Дэн надеялся, что заложенная программа не позволит им убить Питера I.
Так где же все-таки находился Питер I?
Он наклонил голову, чтобы заглянуть в глубь комнаты, и неожиданно увидел Аниту.
Их взгляды встретились.
Ее зрачки расширились, и она встала.
— Пора обедать, — сказала она.
Она тут же исчезла из поля зрения Дэна, что было совсем просто, учитывая ограниченность его угла обзора.
Дэн выругался про себя, увидев, как Питер II и Питер III переглянулись.
— Обед! — сказали они одновременно. — Но он никогда не обедает дома!
Дэн лихорадочно размышлял, не переставая клясть на чем свет стоит свою сумасшедшую сестру. Он начал потихоньку пятиться от двери и вдруг услышал приглушенный возглас Саттера.
Дэн обернулся и увидел, что Саттер смотрит в сторону кухни. Он перевел свой взгляд и замер.
В дверном проеме стояла Анита.
В ее руке был пистолет.
— Отлично, — сказала она. — Вы оба — туда!
Она указала пистолетом на дверь в гостиную.
Дэн едва удержался, чтобы не накричать на сестру, но повиновался. Его послушание было вызвано тем, о чем, скорее всего, Анита и не догадывалась. Он знал, что в тот момент, когда андроиды выяснят, что это настоящая Анита, они, повинуясь заложенной программе, немедленно убьют ее.
Входя в комнату, он слышал за собой шаркающие шаги Саттера и стук высоких каблуков Аниты.
Он был слишком ошарашен случившимся, чтобы рассуждать здраво. Своим идиотским поступком его сестра моментально превратила находившуюся под контролем ситуацию в чрезвычайно опасную. И он ничего не мог с этим поделать.
Его усилия, как и Питера, были направлены на то, чтобы спасти ее. Как всегда, все пытались защитить Аниту, а она думала только о себе.
— Свяжите их! — раздался сзади ее голос.
Когда Питер II и Питер III мастерски с этим справились, она отдала такое же необъяснимое приказание:
— Вставьте им кляп!
Едва Питеры выполнили и это, она подняла пистолет и выстрелила. Два раза.
Оба андроида упали почти одновременно. Дэн машинально отметил, что в момент смерти они вели себя не как люди.
Не было никакой борьбы, никакого конвульсивного подергивания мышц, вызванного отчаянным цеплянием миллионов клеток и нервных окончаний за жизнь. Питер II и Питер III просто свалились, как какие-то неодушевленные предметы.
Сначала Анита развязала Дэна. Вытаскивая у него кляп, она яростно прошипела ему в ухо:
